не осталось, и, чтобы завершить задание, ей пришлось набрать желторотиков.
— Одного не пойму, — задумчиво проговорил Максиан, — неужели Легион не мог выделить кого-то… понадёжнее, что ли?
— Мы бы вас и вдвоём передавили, — надменно скривился чемпион, — если бы не нулевой.
— Нулевой? — Севир нахмурился. — Что это значит?
— А ты у ищейки спроси, — Вихрь с хитрой улыбкой взглянул на Керса. — Она ещё много чего интересного расскажет, если потрясти хорошенько.
Керс только сейчас допёр, что речь шла о нём. Нулевой? Это ещё что за термин такой? Ничего подобного слышать ему раньше не приходилось. Почему-то на ум пришёл конверт Седого. Похоже, старику что-то известно, но тогда почему он ничего не сказал Севиру? Какая-то путаная бессмыслица. Может, после беседы с ищейкой что-нибудь прояснится?
Хотя Вихрь держался вполне дружелюбно, Севир всё же распорядился запереть его и не снимать кандалы, и в этом Керс полностью поддерживал решение командира — недаром Легион послал чемпиона, значит, тот верен своим хозяевам, пусть и отзывался о них с неприкрытым презрением. Вполне может статься, ублюдок просто пускает пыль в глаза, чтоб спасти свою шкуру.
Когда в комнате остались только Севир с принцепсом, Керс наконец рискнул задать вопрос, который сейчас его волновал больше всего:
— Надеюсь, ничего не поменялось? Мы и так кучу времени потеряли.
Командир устало покачал головой:
— Посмотрим, малец, нужно ещё с ищейкой разобраться.
— В смысле? А что с ней разбираться?
— Ты что, и впрямь не понимаешь? — в голосе Севира послышалось раздражение. — Нас раскрыли! То, что рассказали желторотики и этот Вихрь, ничего не значит. Ищейка могла втайне от них притащить за собой кого-нибудь ещё. Об этом ты хоть подумал?
— Да мне плевать, если честно! — Керса захлестнула знакомая злость, почти такая же, как там, в Пустошах. — Я мог бы уже найти Твин, а вместо этого тащился сюда как законченный идиот.
— Мы это уже обсуждали! — Севир грохнул кулаком по столешнице. — Я всё понимаю, малец, но ты перегибаешь. Советую не испытывать моё терпение, я и так на многие твои выходки закрываю глаза.
Вот это новость! Оказывается, теперь его здесь с трудом терпят. Или он просто выполнил свою задачу, а после стал для Севира лишним грузом? А что, звучит вполне здраво. Наверняка свободные начнут за ним охоту, а Перу это совсем не на руку. Раз ищейка сумела выйти на Исайлум, значит, найдутся и другие, и новое нападение — всего лишь вопрос времени.
«Так вот каково твоё истинное лицо, великий спаситель осквернённых: избавляемся от неугодных, едва хвост прищемило…»
— Как скажешь, командир, — Керс язвительно осклабился. — Не буду испытывать твоё драгоценное терпение.
Максиан укоризненно покачал головой, и Керсу не составило труда догадаться, чем именно недоволен принцепс. Тот даже не пытался скрыть своей неприязни, но пока молчал — кто-то же должен помочь отыскать Твин. И как же он раньше не замечал всего этого лицемерия! Его же просто используют! Неужели Харо оказался прав?! Как он там выразился?.. «Сбежать от хозяев и после этого считать себя свободным может только последний кретин…» Выходит, эта мнимая свобода, щедро предоставляемая Севиром, — ширма, иллюзия для простаков вроде него, а на деле обыкновенная смена хозяев. Делай, что велено, и будешь жить, а перейдёшь дорогу — пристрелят, что туннельную псину. А ведь он искренне верил командиру, верил, что Перо за благое дело сражается, за справедливость…
— Ну что, вспомним былые времена? — Севир тяжело поднялся из-за стола. — Опыт с ищейками у тебя, друг, богатый.
Максиан вымученно улыбнулся:
— Не напоминай.
— А ты, малец, свободен пока, — командир даже не посмотрел в его сторону. — Передай Клыку, что я его жду. И наведи, наконец, порядок в своей башке.
Неожиданно для себя Керс ощутил укол ревности. Его даже не взяли на допрос! Клыка позвали, а его отправили с позором, как провинившегося малька! Неужто не доверяют?! Значит, Севир действительно использовал его, а теперь перестал видеть в нём надёжного помощника. Хотя… К хренам их всех! Нужно найти Твин и сбежать. Куда угодно, подальше от всей этой гнили, пусть сами друг другу глотки грызут, а он в этих играх участвовать не собирается. Решено! С Севиром или без, завтра он отправится искать северян. К тому же в какую сторону идти уже известно, а дальше можно как-нибудь самому сориентироваться.
Дом сейчас напоминал казармы: шум, смех, болтовня… Новенькие освоились быстро и теперь праздновали «свободу». Наивные олухи, как долго они смогут ей наслаждаться?
Осадив разошедшихся желторотиков, Керс завалился на койку и представил Твин, какой запомнил в последнюю ночь в терсентуме — робкой, чувственной, трепещущей в его объятиях. Она жива, он не мог объяснить, откуда знал это, но для него это было так же очевидно, как луна на небе.
— Ты даже не зашёл поздороваться, — голос Глим раздался прямо над ухом. Забравшись на него сверху, она упёрлась ладонями ему в грудь и шутливо выпятила нижнюю губу. — А я по тебе даже немного скучала!
Керс устало закатил глаза:
— Я рад тебя видеть, правда, но…
— Никаких «но»! — она склонилась над ним, поцеловала его шею, потом щёку, потянулась к его губам. — Мы можем начать всё заново.
— Прости, малышка, — он мягко перехватил руку, уже скользнувшую ему в портки. — Поверь, я не тот, кто тебе нужен.
— Я сама в состоянии решить, кто мне нужен!
— Не сомневаюсь, но меня из своего списка вычеркни, ладно?
Она посмотрела на него своими карими глазами, и в них было столько разочарования и обиды, что на минуту даже стало её жаль, но, чёрт возьми, девчонке наверняка предстоит ещё столько хлебнуть, что позже безответные чувства покажутся ей забавной мелочью. «Привыкай, девочка, у тебя ещё всё впереди».
Глава 4
Твин так долго рассматривала трещину на потолке, что выучила наизусть каждый её излом, каждую извилистую линию. Но если немного поиграть с воображением, то выбеленный потолок каморки без окон тут же превращался в заснеженную долину, рассечённую чернеющими водами горной реки, а вон те мелкие сколы походили на деревья или уруттанский посёлок. Быть может, Наутикские равнины выглядят совсем иначе, да и деревни дикарей прежде ей видеть не доводилось, но воображение — единственное, что помогало не сойти с ума от скуки, и Твин дала ему волю.
Как раз где-то в тех равнинах они со Слаем мечтали поселиться. У самого моря или у реки, а может и вовсе в горах — особой разницы не было, важнее ведь с кем, а не где. Ей представилась уютная пещера с жарко
