нами ровно держащим себя англичанином. Размышляя над ответом, он обводил взглядом каждый предмет кабинета.
— Ах да! Точно! Как же я сразу не вспомнил, — воскликнул он и вскинул руки вверх. — Посреди вечера я потерял свой пиджак. Лично мне эта ситуация показалась странной. Я повесил пиджак на стул в гостиной ещё задолго до прихода гостей, а посреди вечера обнаружил, что его там попросту нет. Куда он мог пропасть в закрытом пространстве я не знаю. Пожалуй, к убийству это не относится.
— Думаю, да, но все равно спасибо. Также посреди вечера, незадолго до нахождения мертвого тела, к вам вышел Артур, так?
— Верно.
— По неким данным, предоставленным мне третьими лицами, мистер Лейк сослался на то, что ему нужно серьезно поговорить с вами, и вышел. Так о чем шла речь?
— Он сказал, что идет поговорить со мной? — сказал Миллер так, будто слышит это впервые. — Он ни о чем со мной не говорил.
— Как же он тогда оправдался? Он не сказал, зачем он вышел к вам?
— Нет. Он сказал, что в гостиной скучно и больше не хочет там находиться.
— Странное поведение, — сказал инспектор, взявшись за подбородок.
— Более того, он в принципе вел себя странно.
— Опишите его поведение, — попросила Вивьен.
— У него были широко раскрыты глаза, а говорил он очень медленно. Мне показалось это достаточно странным, так как около получаса до этого он был веселым и энергичным. Сейчас же он был медлительный и будто чем-то ошарашенный.
Мистер Эванс дописал последнее предложение в своих записях и обернулся на Вивьен. Она слегка кивнула и приступила к разговору.
— Расскажите нам, пожалуйста, про взаимоотношения всех подозреваемых с убитой, — она осеклась на последнем слове.
— А что о них рассказывать? — спросил Миллер, пожав плечами. — Пару лет назад она, мягко говоря, изменилась. Это и стало причиной, — он умолк, — всего. Думаю, она считала это взрослением. Не сочтите за лицемерие, но меня самого Мишель иногда злила своим характером. Мне как отцу сложно видеть отношение окружающих к ней со стороны, зная, что я никак не могу это изменить. Я о том, что мне всегда хотелось, чтобы она имела друзей. Близких друзей, с которыми она могла проводить время, общаться. Если бы Мишель только могла понять, что все это время она сама была виновата в этом. А теперь… время упущено! — сказал он и снова заплакал.
Чуть было не расчувствовавшись, Эванс сказал:
— Мистер Миллер, давайте на этом закончим с вопросами. Нужно уточнить информацию относительно нескольких организационных моментов. Мисс Эддерли сказала, что сегодня вечером похороны. Вы все собираетесь посетить их?
— Да, все, кто сейчас находится в гостиной, будут присутствовать на похоронах.
— У вас есть дубликат ключа от дома? — сказал Мартин.
Миллер кивнул.
— Не могли бы вы оставить его нам? Пока вы будете на похоронах, нам нужно будет кое-что обсудить с коллегами. Это касается расследования. И вообще, оставьте их у нас до его окончания.
— Конечно, ключи лежат здесь, в верхнем ящике, — Миллер указал пальцем на комод, стоящий слева от кресла, на котором расположилась Вивьен. — Можешь прямо сейчас их достать.
Вивьен так и сделала. Она достала из ящика связку ключей и отдала их второму инспектору.
— Итак, благодарю, мистер Миллер. На этом закончим. Не могли бы вы через несколько минут пригласить свою жену к нам? Спасибо.
Том Миллер вышел.
— Мисс Эддерли, что скажете?
— Похоже, он чист, — с грустью сказала Вивьен.
— М-да, ничего интересного, — сказал Эванс.
— Я с вами не согласен, — возразил Мартин. — А как же Артур?
— Ах да, конечно же, я уже и забыл про это обстоятельство, — сказал Эванс.
— Ну, зато мы знаем, что Том не убивал Мишель, — позитивно произнес Мартин и оглядел всех сидящих в комнате.
— Но это нам только предстоит узнать, — сказала Вивьен.
— Вы думаете, он мог ее убить? — спросил Эванс. — Вы вообще видели его эмоциональное состояние? Он дважды начинал плакать. К тому же как?
— Он же мог вернуться.
— Вернуться?
— Более того, Миллер мог вернуться в дом, не возвращавшись вовсе, — озадачила всех Вивьен.
— Что вы хотите этим сказать? — спросил Эванс.
— Я хочу сказать, что планировка веранды и французской двери не позволяет нам видеть вход в кухню с самой веранды, сидя на диване в гостиной. Ведь мы увидели Жаклин только тогда, когда она прошла чуть ли не к самому краю, к балюстраде, а потом вправо. К тому же между передвижениями в коридоре и, хочу напомнить, на лестнице были небольшие промежутки времени. Поэтому он мог зайти и через входную дверь.
— А потом выйти через веранду, — неожиданно для самой себя сказала я.
— Именно. А его чрезмерная эмоциональность может быть и не такой искренней. Точнее, искренней, но вовсе не являться скорбью о дочери.
— Зато теперь мы знаем, что Жаклин не могла незаметно обогнуть дом и зайти на кухню с веранды, так как на крыльце все время стоял Том, — сказала я.
— А Том не мог зайти или выйти из кухни на веранду, потому что на веранде стояла Жаклин, — подытожила Вивьен.
— Мисс Эддерли, вы вообще кого-то конкретного подозреваете? — перевел тему Эванс.
— Если вы имеете в виду кого-то одного, то нет. Я подозреваю всех. Всех до единого. А вы разве нет?
— Я тоже придерживаюсь вашей тактики, но некоторые любопытные факты побуждают меня склоняться к определенным версиям, — объяснился Эванс.
— Полагаю, каждый допрос они меняются.
— Должен признать, это так.
— Хочу попросить всех вас как можно внимательнее вникать во все происходящее и по максимуму задействовать свои способности. Мы имеем дело с убийцей. Не с нечестным клерком, а с убийцей! Но самое опасное — это то, что одной смертью никогда не ограничивается. Важно успеть до того, как произойдет второе убийство. И именно этого я боюсь на данный момент больше всего.
— А что будет, если второе не произойдет? — сказал Эванс.
— Что будет? — задумалась Вивьен. — Будет очень хорошо!
Инспектор одобрительно кивнул.
— Мисс Фергюсон, что-то долго она не идет. Позовите Джулию, — сказал Мартин.
Глава 7
Своего супруга сменила миссис Миллер — женщина, строго державшая себя в рамках. Я бы даже сказала, олицетворение силы духа и сдержанности. Она остановилась в дверях и поздоровалась с нами. Никакого беспокойства она не проявляла, что меня очень удивило. Эванс жестом предложил ей сесть.
— Добрый день, миссис Миллер.
— Можно просто по имени, — холодно сказала она.
— Хорошо, Джулия, ваше полное имя.
— Джулия Софи Миллер.
— Сколько вам лет?
— Сорок.
— Начнем с того, когда вы в последний раз видели свою дочь.
— Перед тем, как вышла из кухни.
