том шкафчике посмотри.
«А может, врёт она всё? И они с сестрой заодно? Заранее спланировали такую двухходовку? Одна травит, вторая – спасает, а должен – только я!»
– Илистри! Что же Аранэль в тебе нашла? – возвела очи луне Лалвенде.
«Я ей хоть нравлюсь? Или это целиком брак по расчёту? Хоть она и клялась чуть раньше»...
Дроу закрыла глаза и будто погрузилась в транс.
– Да будет так! Богиня луны не имеет ничего против! – после продолжительного молчания возвестила тёмная эльфийка. – Стань моим мужем! Вот моя рука и сердце! Прости, букета и кольца под рукой нет, но ты же не в обиде, да?
– Всё нормуль! Есть только одна ма-аленькая просьба, – сделал я последний ход в нашей многочасовой партии. – Вновь объявите людям, что общаться с ними будете только через меня! Как это сделала Аранэль.
Она задумалась надолго...
– Но в моём присутствии, – решилась принцесса в итоге.
– Само собой, любимая! – я встал с кровати и отправился к шкафу с одеждой.
– Время покажет, – прошептала Лалвен так тихо, что я предположил – это не предназначалось моим ушам.
В гардеробе оказалось несколько серых балахонов разных размеров и такого же немодного цвета труселей. Уже неплохо – без исподнего не останусь.
Оделся, покрутился перед зеркалом. Вроде, село неплохо.
– К свадьбе, полагаю, костюмчик поприличней надо. Придётся мне на полдня отлучиться в мой мир.
– Не-не-не! Так не пойдёт! – всполошилась Лалвен. – Пока свадебный обряд не случился – никуда не отпущу!
Она стояла передо мной, чуть-чуть ниже меня ростом, гневно сверля меня глазами. А чёрная прядка непослушно лезла к ней в глаза, отчего принцессе приходилось сдувать помеху в сторону. Похоже, привычка.
Потревоженная Лалвен тоже казалась милахой. Определённо!
– Но не могу же я в этом предстать перед алтарём? И... там же будут гости? Твои родители – король и королева?! – привёл я железобетонные аргументы.
Всё ещё голые груди Лалвен прильнули ко мне. С укором. Отпрянули. Принцесса стремительно шагнула к кровати. Розовые панталоны, чёрные свободного кроя штаны, тёмно-зелёный жакет – одно за другим одела на себя дроу.
Взяла меня за руку и потянула за собой:
– Идём!
Ходы, переходы, коридоры и ответвления. Пещеры и выбоины. Да, тут действительно оказался настоящий лабиринт. Сто грамм не помогли бы! Спасибо моей навязавшейся суженой – не оставила нас во тьме. Зеленоватый свет всю дорогу сопровождал нас. Пару раз по дороге нам попадались эльфы. Они предпочитали молча отступить во тьму. Если было некуда, то кланялись. И сопровождали меня оценивающим взглядом. А иногда неприязненным или вовсе враждебным.
Вот ходы стали шире, дроу попадались всё чаще да пауки всех мастей и размеров, некоторые членистоногие семенили за хозяевами на поводке, кого-то вовсе носили на руках. Магазины и лавки. Возле двери с вывеской «Ателье Эстель» принцесса остановилась.
– Здесь! – Лалвен уверенно толкнула дверь рукой, звякнул колокольчик, и принцесса потянула меня внутрь.
Опрятная сухая пещера. Нежные розовые и серебряные тона испускали два шара света под потолком. А внутри – манекены, ткани, выкройки, платья и костюмы.
– О! Удачной охоты тебе, принцесса Лалвенде! Давно ты не заглядывала в мою скромную лавку! – обрадовалась нашему приходу хозяйка, статная и красивая, в обтягивающем коротком платье без рукавов и настолько тонком, что из-под него сверкало исподнее. Нежно голубые кружева и рюшечки.
Пышный бюст, на пару размеров больше, нежели у моей невесты. Мордахой же хозяйка уступала Лалвен. А так... Всё стандартное – тёмная кожа, красные глаза, острые уши, снежные волосы. Да. Волосы. Они сверкали белизной с её тела отовсюду. Голова, подмышки и, срам-то какой, ага, внизу возле нежно-голубого.
– Привет, Эстель! Ты, как всегда, нарядна изрядно! – рассмеялась принцесса и полезла лобызаться в щёчки, исподтишка поглядывая в мою сторону.
А я – скромно отвернулся. Не столько из-за нелюбимых мной встречных целовашек, сколько, чтобы не смотреть на это полуголое чудо. К тому же у меня закралось подозрение, что Лалвен меня сюда не просто так привела – проверяет. На озабоченность, что ли...
– А это кого ты ко мне привела? – только теперь хозяйка соизволила обратить на меня внимание. – Неужто очередного раба сестрицы приволокла?
Меня даже как-то покоробило от этих слов.
– Клиента, Эсте, просто клиента. Нужен праздничный костюм. Особенный, как умеешь только ты. Я плачу! – небрежно ответила принцесса.
– О! Какого самчика себе кто-то отхватил! Завидую-завидую! – запищала Эстель, всплеснув руками и осматривая меня со всех сторон. – Вот только из какого он роду-племени, никак не пойму!
– Из наземного, Эсте, с поверхности, – уклончиво ответила Лалвен и уселась в кресло в углу. – Ну, не буду вам мешать...
Хозяйка принялась снимать с меня мерки. Её движения были нежны и ласковы. Тут дотронется, там – коснётся. А вот и рукой провела. Да по копчику. По ноге, шее.
«Она, чего, специально? Пытается разбудить во мне»...
– Эй! Куда! – возмутился я, когда меня принялись откровенно пальпировать в причинном месте. – Руки!
– Ой, да не скули ты, лапонька, и не такие трогала, нужен ты мне! – укорила меня портниха (а точно она – портниха?). – Руки убери, заканчиваю уже! Не боись, доить не буду! Вон как на меня принцесса глядит, как бы дырку во мне взглядом не пробуравила!
«Заканчивает она, понимаешь»...
После меня мерки снимали с Лалвен. Аккуратно и без лишних касаний. Тут портниха управилась в сто крат быстрее.
– Одно условие, Эсте, заказ срочный, нам нужно к завтрашнему утру, – попросила принцесса, отсчитывая монеты, определённо золотые. – А это – за срочность! – ещё две монеты разного достоинства перекочевали из кошелька Лалвен на стол.
– Ох, снова бессонная ночь! А это так плохо сказывается на внешности, молодости моего лица...
Ещё одна полновесная монета титанового отлива легла на стол.
Ну, хорошо, – сдалась швея, – только ради нашей крепкой дружбы. Приходите завтра к заходу луны.
– Что-то ты долго терпел её мерки, – укоризненно заметила Лалвен, когда мы покинули ателье.
– Мужчина должен быть терпеливым! – не преминул похвастаться я. – Терпел ради тебя!
– Ну да, ну да! Знаю я вас... Все вы, кобели, одинаково скулите, когда к женщине в руки попадаете, – почему-то в её голосе и словах я услышал порицание и обиду на мои хвалебные речи.
«Как же так? Ради
