потом поднял глаза и замер в ступоре — городская площадь выглядела неправильно.
Для начала, дом, в который они стремились, вообще отсутствовал. На его месте в чреде строений зиял провал и копошились мастеровые из печатных, споро разбирающие обломки. Сомнений в причине такой активности не оставалось — над руинами густо, как запах пожарища, висело эхо темной ворожбы. От привкуса чужой магии все волоски на теле Су’Никара встали дыбом.
— Где дом городского головы? — прорезался голос у Ана’Рассе.
Есть, все-таки, польза от человека — глух, туп и непрошибаем.
— Там, господин, там он живет! — заулыбались печатные, тыча в третий от поворота дом.
— А здесь что случилось?
— Ночной гость, господин! Дом совсем испорчен, жить нельзя. Убираем!
— Понятно…
Ана’Рассе, возможно, все понятно, а вот Су’Никара мучили сомнения: ну не мог единожды проведенный ритуал давать такой сильный отклик! Здесь, на площади изменилось что-то еще. Найти ответ немедленно командиру помешали подчиненные: взбудораженный враждебным окружением, отряд теснился вокруг лидеров. Но вот люди и кони на мгновение расступились, и тут в душе Су’Никара впервые зародился трепет — воздвигнутый в чаше из-под фонтана Знак отвращал нежитей так мощно, что изгоняющему самому захотелось спрятаться. Из разобранной скульптуры времен второй династии тут же рядом сложили скамейку. Неукротимый Су’Хамат пытался изучить иноземное волшебство ближе, а Знак в ответ стрекался защитным контуром.
— Эй! Оставь в покое эту штуку!
Су’Хамат оглянулся на командира словно кот, застигнутый на краже сметаны.
Только выяснения отношений им сейчас и не хватало…
— Сначала — дело, потом — развлечения.
Су’Хамат, нехотя, кивнул и взгромоздился на своего коня.
Сейчас следовало сосредоточиться на встрече с городским головой, рычагов влияния на которого чужаки Су’Никару не оставили. Чиновника придется запугивать и давить авторитетом, в таком деле требуется чувство меры и тонкий расчет, на который лидер вроде Ана’Рассе не способен. А в случае неудачи Наместник покарает всех, пусть и не в равной мере (к этой традиции Анатари’Шарп успел своих подданных приучить).
Как ни спешил отряд, но вести их опередили — к их приходу городской голова успел подготовиться. Чиновник встретил важных гостей в традиционном одеянии, по локоть обнажающем руки — в стране, где широко использовался Духовный Патронат, угроза могла исходить даже от младенцев. Су’Никар привычно сосредоточился на окружающем — его задачей являлись не переговоры, а обеспечение безопасности лидера.
Традиционные приветствия, воспевающие хвалу предводителю боевого отряда, заняли у горожанина минуты две, и Ана’Рассе выслушал их до конца, с видимым удовольствием. А вот ответная дань уважения далась ему с трудом.
— Назови свое имя и должность, верный гражданин!
— Городской голова, А’Гупа.
— Третий класс? — брезгливо уточнил Ана’Рассе. — Разве вы вправе занимать эту должность?
— Так ведь других нет! — подобострастно изогнулся чиновник. — Прежнего-то градоправителя, Ан’Кишука, ночной гость забрал. Так со всем семейством и преставился. Но, видать, от престолов небесных помог родному городу — гостя отослать удалось.
Су’Никар не стал уточнять, какой стихией небесный престол при этом воспользовался — и так ясно. Недаром горожане так торопились снести злосчастный дом! На выломанных из стен кусках до сих пор белели мелом контуры непривычных глазу знаков. Следует ли тогда считать заморских чужаков небесными посланцами?
«Лучше они, чем мы» — поймал себя изгоняющий на непатриотичной мысли. Судя по эху, оставшемуся после ритуала, за этого гостя им пришлось бы заплатить кем-то из учеников. Ана’Рассе таких нюансов то ли не заметил, то ли не понял, впрочем, чиновнику смерть недоделанного изгоняющего могла быть глубоко безразлична — прежде, чем их начнут ценить и хоть немного беречь, ученикам предстояло пройти долгий путь.
— Тяжелые времена требуют особых мер, — с фальшивым сочувствием кивнул Ана’Рассе и перешел к делу. — Поэтому Наместник Императора в Тусуане принял решение вернуть на службу вышедших в отставку пастырей.
А’Гупа с готовностью кивнул, явно не понимая, при чем тут Крумих.
— В вашем городе отозваться на призыв обязаны двое, — Ана’Рассе сверился с пергаментом. — Тай’Амиши и Тай’Герель.
Это был самый тонкий момент: при уходе со службы заклятья, опутывавшие любого имперского мага, ослаблялись, а никто из пастырей не горел желанием заниматься своим делом добровольно. Возможно, эти двое попытаются уклониться от встречи с Ана’Рассе, чтобы не дать призыву подействовать. Су’Никар намеревался все это жестоко пресекать: изгоняющему, которому выход в отставку вообще не полагался, было приятно поставить вечных врагов в неудобное положение.
— Ничего не получится, — покачал головой А’Гупа.
«Словно фарфоровая собачка! Как у него башка не отвалится.»
Ана’Рассе мгновенно рассвирепел:
— Поговори еще! Немедля представить!!!
— Не можно, господин, — залебезил градоправитель. — Старый Тай’Амиши покинул город сразу после того, как закрылись тракты, с семьей. А уж как мы просили его повременить, как просили! Не внял. Тай’Герель погиб, когда периметр с проклятого дома снять пытались — больно хитрая оказалась ловушка. Жалко его, всего год как отслужил…
— В сейфе должна была храниться печать с символом Уложения, — глаза Ана’Рассе алчно блеснули. — Где она?
Су’Никар поморщился. Кто спорит — такая печать сейчас стоит дорого, опытных пастырей-то нет! Но без подтверждающего их права амулета горожане будут голодать, за каждый мешок овса им придется драться с черноголовыми насмерть, и не известно, кто победит (были прецеденты). Градоправитель замялся, его рука дрогнула и потянулась к поясу. Су’Никар мог вмешаться, но не пожелал решать чужие проблемы, а Ана’Рассе, кажется, ничего не заметил — сказалась неопытность формального лидера отряда. Горожанин успел дотронуться до поясной пряжки, скрывавшей в себе какую-то разновидность «хранителя» и через секунду осел на пол ровной горкой пепла. Су’Никар с удовольствием наблюдал за истерикой незадачливого «ана», яростно топчущего прах и успевшего извозиться в нем по колено. Придурку не объяснили, что любой высокий чиновник обязательно имеет при себе подобное — от некоторых «милостей» императора можно уклониться только так.
— Что будем делать, господин? Забирать отсюда нам некого.
Поставленная задача не выполнена, Наместник будет, мягко говоря, недоволен. За жизнь своих подчиненных Су’Никар не опасался, а вот нахальный человечек, осыпанный милостями не по таланту…
— Остаются еще чужаки, — перевел дух Ана’Рассе, и оценил, наконец, в какой дряни измазался. — Убьем дикарей — прославимся. Они, наверняка, устали и извели все свои снадобья.
Такой ход событий Су’Никара вполне устраивал, хотя в последнем утверждении изгоняющий сомневался.
— Верхом за машинами нам не угнаться. Надо узнать, не говорили ли они, куда собираются. Может, дорогу спрашивали.
— Узнаем, — мрачно посулился Ана’Рассе.
Однако предпринимать что-либо для поиска истины, как сразу же выяснилось, формальный лидер отряда не собирался. Они покинули дом покойного градоправителя, пройдя мимо низко кланяющейся челяди, не успевшей ничего понять родни, и Су’Никар
