Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
– Как мила твоя забота, моя дорогая, но обо мне можешь не переживать. В лесу и ветка больнее ударит, чем ты царапаешь.
Ватный диск со следами крови он бросил Марье:
– Забери. Потом надо сжечь.
Он взглянул за улицу и дернулся – мимо снова призраком плыла Аня, но теперь ее сосредоточенное лицо было обращено к окну. Марья коротко оглянулась на нее и тут же отвернулась, поежившись. От одного взгляда на сестру становилось и жутко, и тоскливо, и стыдно.
Финист резко выдохнул сквозь зубы:
– Надо уходить скорее. И так, чтоб с ней не столкнуться.
– Почему она не заходит?
– Не может. Ждет, когда кто-то дверь откроет. Неживые твари, знаешь ли, не могут войти сами даже в кафе.
– Как вампиры? – Марья слабо улыбнулась. – А ты как вошел?
– Ты же меня позвала. Этого достаточно. Поэтому не смотри на нее – взгляд тоже можно посчитать за приглашение.
Финист деловито огляделся, недовольно побарабанил пальцами по столу. Часы у барной стойки показывали половину шестого – слишком рано для зимнего рассвета, но тьма снаружи уже становилась все менее непроглядной, а свет фонарей все более тусклым.
– Идем, – Финист поднялся, снова надел очки и накинул капюшон куртки, протянул Марье руку. – Надеюсь, ты хорошо бегаешь.
– Знаешь, за сегодня я уже набегалась. – Марья недовольно поморщилась, но накинула и застегнула пальто.
Он повел ее к черному входу, мимо официантки, смотрящей сквозь них стеклянными глазами. Толкнул дверь навстречу утренней темноте, жадно втянул воздух. Не отпуская руки Марьи, потянул за собой в лабиринт грязных дворов, настолько темных, словно свет никогда в них не попадал. Финист легко находил путь, и Марья старалась не оглядываться – подозревала, что увидит за спиной только сплошную стену.
Они шли быстро, почти срываясь на бег, и было не до разговоров. Марья зажимала воротник, но ветер все равно щипал горло и проникал ледяными пальцами за шиворот. Сумка мешалась, то соскальзывала с плеча, то впивалась в бок чем-то жестким сквозь подкладку, но бросить Марья ее не осмеливалась, волной поднимался протест: «Там же паспорт и ключи!» Довольно скоро начало колоть в подреберье, но Марья только сжимала зубы и старалась не сбиться с шага и не отстать. Она ослабла после сна, и несколько блинчиков не смогли восстановить ей силы.
Финист коротко оглянулся, крепче сжал ладонь.
– Потерпи, маленькая упрямая сестрица. Недолго осталось.
– Куда… мы? Прят… – Марья выдыхала слова через силу, отрывисто, на большее не хватало сил. Да и на эти огрызки слов их тратить не стоило.
– Прятаться, да. Туда, где твоя драгоценная Соколица нас не найдет. – Он остановился, позволяя Марье перевести дыхание. – Знаешь, как собак сбивают со следа? Идут по воде. Так вот – под водой тоже подойдет.
Марья удивленно вздернула брови:
– Но как? Очередной навий фокус?
Финист улыбнулся:
– Почти.
Когда небо начало сереть, предчувствуя скорый рассвет, они вышли на набережную. Ветер здесь дул сильнее, рывками, трепал волосы, насквозь вымораживал влажным дыханием одежду. Марья обхватила себя руками, пытаясь сохранить хоть чуть-чуть тепла, но, кажется, его и вовсе не было. Финист посмотрел на нее и с неохотой стянул свой шарф – его холод, похоже, не волновал. Марья покосилась на его куртку: она в такой замерзла бы и осенью.
Плитка набережной едва блестела, покрытая тонкой наледью, словно прозрачной глазурью. Здесь, у вечно неспокойной воды, зима всегда была коварнее и зубастее. Чуть зазеваешься, и она оставит в тебе свой отравленный морозом зуб.
Марья едва не задремала на ходу, так шла и шла бы, если б Финист не схватил ее за плечо.
– Нам сюда.
Совсем рядом, почти у их ног, вниз уходили ступени и терялись в темноте.
Марья моргнула и решила, что точно спит.
– Что за черт? – Облачко пара вылетело вместе с раздраженными словами. – Я знаю это место, никогда тут не было подземного перехода… да ладно, в городе вообще нет такого подземного перехода!
Финист довольно рассмеялся, словно удачному розыгрышу.
– Может, ты просто не умела правильно смотреть?
– Ну давай, расскажи мне про особенное восприятие мира, – проворчала Марья. Она топталась на верхней ступеньке, не решаясь шагнуть вниз, хотя оттуда и веяло теплым и сырым воздухом.
Финист легко сбежал по лестнице вниз и почти растворился в темноте. Когда он обернулся, Марья смутно видела, как белеет его лицо.
– Поспеши, надо успеть, пока встает солнце. Или ты передумала и хочешь вернуться к сестре?
– Здесь темно и скользко, – тут же огрызнулась Марья. – Я просто боюсь переломать ноги.
Финист только лукаво улыбнулся, когда она с ним поравнялась:
– Темно?
Снизу действительно шел свет, и с каждым шагом становился ярче и чище. Он не слепил, мягко обтекал стены, волной катился к ступеням. Стоило Марье шагнуть под высокий свод, как свет затопил туннель, отрезая ей путь назад.
Она сглотнула, но оглядываться не стала.
Стены перехода аркой сходились над головой, вроде бы высоко, рукой не достать, даже если подпрыгнуть, но тяжесть свода все равно давила на плечи, и Марья сутулилась, не могла заставить себя оторвать взгляд от пола, от крупных желтоватых плит. Густая, вязкая тишина жадно ловила любой звук, и едва можно было шаги отличить от дыхания или шума крови в ушах.
Было светло и пусто – и Марья чувствовала себя такой маленькой и неуместной среди этих древних, однотонных стен, что вцепилась в ладонь Финиста. Он взглянул на нее и сжал ее пальцы, ободряя.
Начала кружиться голова, и Марью не покидало чувство, что она в горячечном бреду – лежит дома с температурой, не отличая сон от яви, вот-вот проснется. Уж лучше так, чем идти и идти, когда кажется, что стоишь на месте.
Краем глаза Марья заметила темное пятно и вздрогнула, оборачиваясь, но это оказалось всего лишь ответвление тоннеля за огромной квадратной колонной. Прямой переход превратился в лабиринт – он тянулся во все стороны, прихотливо извивался среди стен и колонн, там, где уже ничего не разглядишь в сгустившемся полумраке.
– Держись рядом, – Финист сильнее сжал ее ладонь, притянул к себе, – не отходи от меня. Здесь легко потеряться, и поверь, ты не хочешь знать, куда отсюда можно выйти.
– Лиминальное пространство, – с усилием улыбнулась Марья, успокаивая сама себя. – Очаровательно.
– Умничаешь, маленькая сестрица?
– А что мне еще остается?
Она не знала, сколько они так шли и сколько еще пройти им предстояло. Тишина пульсировала в ушах, и от нее начало подташнивать.
– Что мы будем делать там, куда придем? – Ее голос прозвучал отчетливо и резко, со скрежетом гвоздя по стеклу. Марья скривилась, но продолжила – здесь даже диссонанс был лучше тишины. – Прятаться?
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
