— Правда? Вышла замуж и развелась — и все за полтора года? Боже мой, дорогая… Ты не теряла времени… Лара отодвинула стул и села за стол.
— Да, не теряла. И если тебе больше нечего сказать, то…
— Ты чертовски права, мне есть что сказать. — Он посмотрел на нее и почувствовал, как красная волна застилает ему глаза, когда она придвинула к себе какую-то папку и стала невозмутимо перебирать бумаги. Да, он выбил ее из колеи на пару минут, но она уже взяла себя в руки и вела себя так, будто Слейда здесь и не было.
— Проклятье, — взорвался он и вскочил на ноги. — Смотрите на меня, когда я с вами разговариваю, миссис Стивенc!
Лара вскинула голову, ее голубые глаза горели ненавистью.
— Я хочу знать, почему ты убежала от меня той ночью.
Это было совсем не то, что он намеревался сказать.
Он хотел потребовать от нее объяснений, почему она хотела завалить его, почему так жаждала увидеть его поражение.
— Я ничего не собираюсь тебе объяснять, понял! Глаза у нее горели, рот дрожал, и он вспомнил, каким мягким он казался, когда они целовались. Он велел себе повернуться и уйти, убраться, пока не выставил себя идиотом…
«О, черт», — подумал Слейд и, не успела она вскочить, а он подумать, обошел стол, схватил ее и поставил на ноги.
— Да, — сказал он грубо, — ты должна мне все объяснить.
Он прижал ее к себе и впился губами в ее рот.
Глава 4
Слейд размышлял о том, как человек умудряется сам создавать себе проблемы.
Было утро понедельника, а он был дома, в Бостоне.
Сначала он обольстил женщину, которую встретил во время снежного шторма. «Само по себе это не ошибка, — думал он, разглядывая себя в зеркале над умывальником. — Она застряла у меня в голове, хотя прошло уже восемнадцать месяцев, и это глупо».
Он намазал подбородок кремом.
Он чуть не провалился тогда, в конференц-зале компании «Бофорт». Он, естественно, не потерял самообладания, но был очень близок к этому. Его и без того скверное настроение совсем ухудшилось, когда он взял свою старомодную бритву, которую любил, прополоскал ее и провел по щеке.
Еще чуть-чуть, и даже старина Доббс догадался бы, что между его финансовым помощником номер один и парнем, который собирался проектировать новые бофортские кварталы, произошло нечто большее, чем разговор о компьютерах.
Слейд включил воду, сполоснул лезвие и принялся за вторую щеку.
Но это была ерунда по сравнению с последовавшим затем безумием. Вломиться в офис Лары, разыграть сцену на глазах у секретарши, допрашивать Лару о том, о чем он и не собирался говорить. Зачем она так хотела его унизить во время этой встречи? Почему ускользнула тогда, из номера отеля?
Почему, наконец, она покинула его постель?
Бритва царапнула кожу.
— Проклятье, — пробормотал он, увидев, как яркая красная полоса проступает на подбородке.
Слейд бросил бритву в раковину, добрался до полки и стал искать вату. Чем он занимается, зачем теряет время на бесконечное пережевывание всего этого? Ну, ладно, он был слишком возбужден в пятницу, и что? Им руководило раздражение, а не страсть. Тогда зазвонил телефон, вернув его к реальности. Он быстро пришел в себя, оттолкнул Лару и вышел из кабинета…
Но не раньше, чем ее рот размяк от его поцелуя — он готов был в этом поклясться.
Ватка намокла от крови. Слейд порылся в шкафчике, последовательно выбрасывая из него все, что попадало под руку, пока не нашел то, что осталось от кровоостанавливающего карандаша. Намазал рану, подождал, пока остановится кровь, и пошел в комнату одеваться.
Так что? Он отправился в Балтимор, чтобы выиграть конкурс, и сделал это. Когда он прилетел домой, на автоответчике было сообщение от Доббса, что он принят на работу.
Что еще нужно мужчине?
Слейд закусил губу.
Он, пожалуй, еще бы попросил, чтобы Лара Стивенc исчезла из его головы и оставила его в покое.
«Черт», — опять пробормотал он и вместо того, чтобы надеть костюм, белоснежную рубашку и шелковый галстук, скинул брюки, влез в шорты, надел кроссовки, натянул через голову свою гарвардскую футболку и бросился вниз по ступенькам к тропинке вдоль Чарлз-ривер.
Он уже пробежался утром, но ему нужно было еще.
Через несколько минут футболка прилипла к телу. Час назад, когда он делал свою ежедневную пятимильную пробежку, было прохладней. Ну и хорошо, отлично, он будет бежать, пока не свалится. Может, это изгонит призрак Лары. Он устал от того, что ее образ то и дело обжигал ему мозг.
Слейд видел ее лицо, слышал ее голос, чувствовал ее тепло, словно она была в его руках. Он почти ощущал ее вкус, и все три ночи после того, как поцеловал ее, он просыпался на смятых простынях, а мужская часть его анатомии угрожала сделать то, чего не случалось с ним с пятнадцати лет.
Слейд почувствовал жжение в легких.
Прошла ночь пятницы. И субботы. И воскресенья. Этого времени хватило бы, чтобы выкинуть Лару из головы.
Но он не сумел. Хотя очень старался.
Он трудился всю субботу, позвонил какой-то знакомой блондинке в последний момент и довольно усмехнулся, когда она сказала, что у нее уже были планы… но, да, она изменит их. Он пригласил ее на обед, затем на концерт. Вечер они закончили в апартаментах отеля. Когда она прильнула к нему и стала развязывать галстук, он неожиданно понял, что ему хочется быть в любом другом месте, только не здесь.
— Ой, — сказал он, мягко высвобождаясь из ее объятий, — я только что вспомнил, что мне нужно… эээ… мне нужно вернуться в свой офис.
— В полночь? — изумленно спросила она. И он ответил, что да, именно в полночь…
И сбежал.
Вспомнив все это, Слейд нахмурился и заставил ноги и руки работать активнее.
В воскресенье он снова пробовал замучить себя тренировками. Бегал с утра, час упражнялся в тренажерном зале, переплывал реку в полдень. Вечером он заказал пиццу и устроился перед телевизором.
А на рассвете его опять посетили сны, о которых даже не хотелось вспоминать… Вот и сейчас он мчался вперед до полного изнеможения, мокрый и уставший, и не думал ни о чем и ни о ком, кроме нее.
Слейд вбежал по ступенькам в дом и устремился в душ, даже не сняв промокшие шорты и футболку. Он подставил лицо под воду и — он все еще думал о ней, все еще удивлялся, почему поцеловал, и размышлял о том, что случилось бы, если бы не зазвонил телефон. Ведь что бы она ни говорила, он все еще хотел начать с того места, где они закончили. Он чувствовал, как она становилась податливой в его руках, слышал эти постанывания, ощущал биение ее сердца…
