Идти босиком было… странно. Странно, холодно и немного страшно — неизвестно, куда наступить можно. Успокаивало лишь то, что мы все трое без обуви были, так что чувства друг друга разделяли полностью.
Спустившись вниз, мы прошли по первому этажу, вышли на улицу, пересекли внутренний двор с коротко стриженной травой, дорожками из крупных каменных плит и фонтанчиком с низкими бортиками в центре всего этого. Затем прошли под каменной аркой и вышли на открытое пространство с множеством практически одинаковых, отгороженных забором тренировочных площадок — на некоторых были беговые дорожки, турники, стены с выступами, как в клубах по скалолазанию, на других стояли деревянные мишени человеческой формы — где совершенно новые, а где и пострадавшие. Дальше пошли уже откровенно большие полигоны, на которых кроме травы и больших каменных сооружений, похожих на бараки, ничего и не было.
На самом последнем полигоне кто-то тренировался. Судя по количеству людей и частым гневным крикам «Атакуй! Атакуй, а не упокаивай!», здесь у кого-то занятие проходило. Если судить по лязгу металла, редким испуганным вскрикам и продолжительному жуткому рычанию — занятие было страшным, опасным и я вообще сомневаюсь, что оттуда живым хоть кто-то выйдет.
— Можно было бы и по внутреннему двору пройти, — призналась леди Тавир, когда мы прошли через ещё одну каменную арку и попали на пространство, со всех сторон окруженное трёхэтажными зданиями, в окнах которых горел яркий свет. — Но там сейчас огневики занимаются, первый курс, так что мимо третьего курса некромантов идти как-то безопаснее.
Мы промолчали, женщина продолжила, подводя нас к дверям одного из зданий, что справа расположились.
— Сейчас зайдём к госпоже Офелис, — она сделала ударение на первый слог в этом странном имени, — она выдаст вам постельное, форму и так, по мелочи. Расписание занятий и свод правил вам занесут завтра, до утра постараюсь найти вам сопровождающего на первое время.
Госпожа Офелис оказалась ворчливой старушкой с удивительно крепким телосложением и поразительно низким ростом — она мне даже до пояса не доставала! Маленькие тёмные глазки, поджатые губы, грубая кожа на руках, тёмные волосы убраны в пучок на затылке, поверх тёмно-зелёного платья красовался белоснежный передник с кармашками, в которых точно что-то лежало.
Просьбу леди Тавир выдать нам комплект белья эта женщина встретила презрительно-недовольным:
— Уж второй месяц от начала учёбы пошёл, зачем этих взяли?
«Этим» обращение не понравилось совершенно.
— Приказ ректора, — меланхолично отозвалась женщина, рассматривая свои чёрные ноготочки. — Вы желаете побеседовать с ним лично?
Не желала. Я так понимаю, с ним вообще мало кто желал даже знакомиться, не говоря уже о простых беседах.
Через несколько минут каждая из нашей троицы держала в руках небольшую и совсем не тяжёлую тканевую сумку, ещё через пару минут леди Тавир открывала перед нами дверь расположившейся на третьем этаже комнаты.
— Располагайтесь, — пропела она напоследок и упорхнула, так толком ничего и не объяснив.
Мы вошли, выбора другого особо не было. С нашим появлением на стенах загорелись яркие огонёчки — местный свет, нужно полагать.
Дверь закрывала Яра. Она же, пройдя по относительно небольшому пространству с тремя кроватями у противоположных стен, столом у окна, большим шкафом и неприметной дверкой справа, первой кинула свою сумку на пол и возмущённо посмотрела на нас.
— Кто-нибудь понимает, что здесь происходит?!
— Хотелось бы ответить, да нечем, — я беспомощно руки развела.
— Могу гарантировать одно, — Лилиан прошла к одной из заправленных бордовым покрывалом кроватей, провела по ней ладонью, после села и грустно на нас посмотрела. — У нас с вами будут огромные проблемы.
Переглянувшись, мы с Ярой угрюмо промолчали. Не то, чтобы хотелось возразить, но и слов для согласия не было.
Было лишь ощущение приближающихся, сгущающихся, словно тучи на небесах, неприятностей.
Кто ж знал, что эти неприятности объявятся уже через две минуты?!
Я обнаружила за неприметной дверкой вполне приемлемую ванную комнату, Яра проверяла свою кровать на прыгучесть, сидя на ней и подпрыгивая со скептическим выражением лица, Лили с удивлением вытаскивала вещи из сумки, причём вещей было столько, что вообще непонятно, как всё это внутрь поместилось и почему тяжело не было.
Именно в этот момент в нашу дверь и постучали. Громко, но вежливо.
— Не открываем, — мгновенно решила Лили.
— Никого нет дома! — Крикнула тут же Яра.
Я подхватила подушку, просто больше ничего под рукой не оказалось, и пошла к двери, даже не сомневаясь, что её сейчас…
Дверь распахнулась. Я вот даже не удивилась, честно.
А на пороге оказался незнакомый нам адепт — немного выше меня, песочного цвета кудри до подбородка на лицо падают, тёмно-зелёный плащ за спиной, меч на поясе… интересно, а нам мечи тоже дадут?
— Слушай, — когда молчание затянулось, задумчиво протянула я, продолжая меч в ножнах рассматривать, — а он тяжёлый?
Молча отстегнув крепление от ремня, парниша без лишних вопросов протянул мне своё оружие, предлагая самой убедиться.
Осторожно подойдя, я протянула руку, взвесила.
— Тяжёлый, — поняла обречённо, — я такой носить не хочу.
— А тебе и не надо, — заверил незнакомец, забирая и возвращая меч на место.
— Правда? — С надеждой на него посмотрела.
— Зачем тебе? Ты же девушка.
Хороший такой ответ, совсем никакого сексизма. Нет, в данном случае меня всё устраивает, но только дискриминация по половому признаку явно не только на ношение оружия распространяется.
Не став спорить, спросила:
— Ты чего пришёл-то?
— Так… познакомиться, — он как-то странно на подушку в моих руках посмотрел, но решил никак её наличие не комментировать и представился: — Вильмар.
— Александра, — мне не сложно, мне только несколько странно.
Как оказалось, это чувство испытывала не только я.
— Ты что, на успокоительных заклинаниях? — С подозрением прищурился кудрявый.
Не поняв, с чего такой вывод, я беспомощно обернулась на комнату и увидела приближающуюся к нам Яромиру.
Подруга сама по себе была очаровательной, но только в плохом настроении и от злости у неё глаза начинали сверкать и походка становилась, как у дикой кошки.
— Привет, — бросила она гостю, — я Яра, там Лили, а это дверь. Ты уходишь.
И она, не позволив парню даже рта открыть, ловко дверь у него перед носом закрыла. Потом и засов задвинула. После чего громко отряхнула руки друг о друга, хмыкнула и вернулась на свою постель.
