— Как тебя зовут, малыш? — приблизив лицо к его физиономии, тихо поинтересовался я.
— Я Лука… — бледнея и заикаясь, признался итальянец. — Лука Гоцци, меня еще зовут…
— Похер, как тебя зовут, малыш. Собрались и свалили отсюда. С товаром или без, мне плевать. Живо, мать твою…
Я щелкнул пальцами и в ту же секунду, сицилийца сбил с ног Мусичка. Держа его за глотку, Муся глухо рыкнул и покосился на меня.
Остальные итальянцы шарахнулись в сторону.
— Вы все поняли? — я обвел взглядом сицилийцев. — В машины и валите отсюда.
Но уехать они не успели, за забором раздался вой полицейских сирен.
Глава 4
«Иногда молчание является лучшим ответом…»
Бенджамин Вайт младший
Когда завыли сирены, я смотрел на сицилийцев и сразу же понял, что именно Дженна навели на нас копов. Мало того, что гребаные макаронники не перепугались, на их мордах даже проявилось некоторое облегчение.
Остальные пазлы сложились в картинку атоматически.
Чего тут неясного? Для начала, сицилийцы обязательно мне предъявят, что это именно я, якобы, навел на них полицию. А затем, под предлогом «искупления вины», будут что-то требовать. Скорее всего, предложат сбывать бухло только им, точно так же, как предлагали ранее ирландцы. Либо что-то в этом духе. Как папаша говорил, к гадалке не ходи.
Ну что же, конечно, все очень скверно, но далеко не смертельно. Будем отбиваться…
— Вилли, задержи немного копов, но потом все-равно пропустишь… — бросил я Тиммермансу, в потом обернулся к сицилийцами. — А вы, валите, нахрен, отсюда. Сэмми, покажи им куда валить…
— А наши грузовики? — огрызнулся Лука Фицци. — Мы их не оставим. Сам копов навел, теперь расхлебыва…
Договорить он не успел, а точнее — не смог.
Лязгнула челюсть, а сам макаронник, смешно взмахнув руками, опрокинулся навзничь.
Почти одновременно, раздался приглушенный хруст и тот итальяшка, которого держал за глотку Мусичка, с сиплым хрипением заелозил ногами по земле.
Видимо песель принял мой хук в челюсть макароннику за сигнал к действию. А может просто ментальная связь сработала. Мы друг друга понимаем без слов.
В общем, на одного сицилийца на этом свете стало меньше.
Как уже говорил, мой ирландский песик, при своем желании, может завалить быка, а вырвать глотку плюгавому человечку ему, вообще, раз плюнуть.
Остальные живо затихли, но никуда убегать по-прежнему не собирались.
«Да и хрен на вас…» — ругнулся я и вышел из ангара.
А вот дальше, все пошло несколько не по моему плану.
После того, как ворота открылись, на базу влетело пару десятков полицейских с Томпсонами и без особых разговоров покрутили всех, в том числе и меня. Я едва успел отдать команду Мусию сваливать без оглядки.
А потом, опять же, недолго сумняшеся, принялись закидывать нас в грузовики, предварительно вволю охаживая дубинками.
Все это, довольно сильно меня насторожило.
Как ни крути, гребаные Штаты — это все-таки правовая страна. Здесь так арестовывают, только если есть на это непосредственный приказ, то есть, когда полицейские чувствуют за собой надежную защиту. В противном случае, после того, как принятый выйдет из кутузки, засранцев в погонах с легкостью можно самих отправить за решетку. А во-вторых, я не заметил ни одной знакомой полицейской морды — судя по нашивкам, нас крутили копы из района Першинг-Роуд, вотчины Капоне. То есть, насквозь продажные суки. В этом районе начальники полиции меняются по три раза в год, никто еще не задержался дольше — всех скупали на корню.
С трудом выкрутив башку, я вежливо поинтересовался у обладателя начищенных ботинок.
— Эй, малыш, а ты не боишься, что после того, как я выйду, тебе придется сдавать свою задницу в аренду в камере на Хаббард-стрит?
И уже мгновением позже, сильно пожалел о своих словах.
Тот самый начищенный башмак, так врезался мне под ребра, что потроха разом взмолились о пощаде.
Переговорить с лежащим рядом Макгвайром не получилось по сходной причине.
Впрочем, сам арест, мало меня волновал. Как только меня оформят, об аресте узнает Уайт Морган, после чего очень быстро решится вопрос с залогом. А дальше начнет ломаться дело, если таковое вообще существует. А Дженна… с Дженна придется решать. Ни один уродец в этом городе не может сказать, что наклонил Бенни Вайта. Видит Бог, не я первый это начал.
Закашляли моторы и грузовики, дробно стуча скатами об брусчатку, покатились по улице. Узнать куда мы едем тоже не удалось, гребаные копы натянули нам мешки на голову.
Тряска прекратилась примерно через час: меня без особых церемоний выбросили из кузова, я неслабо приложился башкой, но не успев даже выругаться, сразу начал догадываться что произошло.
— Принимайте говнюков и не забудьте потом отдать кандалы… — весело скомандовали голосом того сержанта, который командовал задержанием. — Но учтите, если найдут трупы…
— Не беспокойся, не найдут, — хохотнули в ответ. — Разве что рыбы…
После чего весело заржали сразу несколько человек.
— Я тебя сам скормлю свиньям, сын шлюхи! — гаркнул Вилли, но его голос сразу заглушили звуки ударов.
Вопрос что произошло, снялся автоматически.
Твою же мать!!!
Да что тут непонятного?
Нас приняли настоящие копы, но эти выблядки, вместо того, чтобы отвезти в участок, сдали меня и парней Дженна.
Все, антракт, приехали, как говорил батя. А я, дебил, строил теории…
— Этого к хозяевам, остальных в гараж и развлекитесь с ними в свое удовольствие. Но не калечьте… — скомандовал тот же голос с сильным итальянским акцентом.
Сильные руки вздернули меня на ноги и уже через пару минут усадили на скрипучий стул.
Следом слетел мешок с головы.
Открывшаяся картинка уже совсем не удивила. Захламленная ящиками с пустыми бутылками комнатушка и приземистые, кривоногие ублюдки с черной курчавой шевелюрой и приторными, губастыми мордами.
Анджело «Кровавый» Дженна, Антонио «Джентльмен» Дженна, Майкл «Дьявол» Дженна и Винченцо «Джим» Дженна.
Гребанная семейка Дженна, мать их так. Гребанные братцы, возомнившие себя хозяевами в Чикаго.
— Бенни, Бенни… — старший из них, Анджело, притворно скорбно покивал головой. — Как же так, Бенни? Видишь к чему привело твое упрямство? Нехорошо, очень нехорошо…
