- А почему они сами его не починят? Знают ведь, что ты одна, что тебе трудно самой...
- А я запретила им делать канал на том же месте. Меня не устраивает, что он проходит по краю моего участка и с ним происходят какие-то проблемы. Сама я им не пользуюсь. Сказала: сделаете - опять закопаю!
- Пришли ко мне с вилами и топорами.
- Ну ты скажешь! Не дураки же всё-таки. Канал копать. Ну и так, для устрашения.
- А я послала их к чертям собачьим.
- Как же! Ну, некоторые ушли, а вот мой соседушка распрекрасный, чтоб его черти взяли, ещё полчаса слюной брызгал. Потому что теперь тот поток по его огороду веером проходит, - и она очень весело, радостно расхохоталась.
- Нехорошо как-то получается, - пробормотала Надя.
- А я причем? Не я этот канал выкопала.
- Ну может, хоть временно пусть его сделают, чтоб от соседа отвести...
- Милая моя, ты не знаешь этих людей. Положи им только палец в рот - и они тебе на шею сядут. А на меня, где сядешь, там и слезешь - вот и весь разговор. Только так и можно выжить.
Тут Надя спорить не стала: она не имела ни малейшего понятия, как женщина может выжить в одиночку.
Глава 6. Сосед
Постепенно Надя забывала свои обиды на мужа за его холодность к ней. Наверное, он прав, она должна относиться к нему как к отцу - именно такие наставления ей давал ее собственный папа. Чем больше времени проходило, тем спокойнее она становилась. Однажды в начале июля достала скрипку. До этого не хотелось: слишком уж музыкальный инструмент напоминал о родителях и вызывал острые приступы печали. А теперь стало легче. Надо играть, а то совсем навык потеряет.
Надя немного потренировалась, а вечером устроила маленький семейный концерт - всего на пару коротких произведений. Бабушка и дедушка смотрели на музыкантшу с гордостью и умиленными улыбками. Вряд ли получали удовольствие от самой музыки, но радость испытывали огромную. А вот Алексей глядел на Надю и ее скрипку очень внимательно, не отрываясь, и как будто взволнованно.
- Я думаю, тебе надо развивать свой талант, - сказал он по окончании концерта. - Это просто преступление - зарывать его в землю. Я вижу, что потрачено очень много времени и усилий.
- Разве здесь есть учителя?
- Я узнаю, но, наверное, можно заниматься с репетитором и по интернету...
Однако так далеко ходить не пришлось. Совсем немного поспрашивав знакомых, он нашел учителя. Это был молодой человек лет 25, совсем недавно переехавший в Коксу и игравший, помимо скрипки еще на нескольких музыкальных инструментах. Звали его Адриан - Надя не знала, настоящее это имя, данное ему родителями, или он придумал его сам, а спрашивать такое постеснялась.
Адриан с друзьями сколотили банду и играли нечто невообразимое на стыке рока, этно и классической музыки, роль которой исполняла как раз партия скрипки. Они записывали треки, снимали видео среди живописных пейзажей Алтая, загружали их на Ютуб и, по словам Адриана, неплохо на этом зарабатывали. Были у них и еще какие-то доходы, но подробно он не рассказывал.
Адриан окончил музыкальное училище по классу скрипки, поэтому мог предоставить Наде вполне профессиональные педагогические услуги. Ей очень нравилось с ним заниматься: он был, насколько она могла судить, начитанным, умным, талантливым человеком, к тому же веселым и общительным. Уроки проходили в основном в ее комнате, в то время как Алексей был занят на чердаке или во дворе, но однажды он поймал Надю после того, как она уже попрощалась с репетитором по музыке и строго спросил:
- Он тебе во время занятий зубы не заговаривает?
- В каком смысле? - удивилась она.
- В смысле, что я ему 500 рублей в час плачу - по местным меркам, просто фантастические деньги - а из твоей комнаты чаще смех слышно, чем музыку.
Надя смутилась: она не знала стоимость этих занятий и вообще не привыкла думать о таких вещах. А общение с Адрианом действительно проходило очень непринужденно, хотя ей казалось, что они достаточно внимания уделяют музыке. Но, возможно, недостаточно. Расстраивать Алексея она не хотела и пообещала быть с репетитором построже, а отвлекаться поменьше.
* * *
Странные, непонятные чувства испытывал Родин к своей подопечной. Взять хоть вот этого репетитора по музыке - он вызывал в Алексее безотчетную неприязнь, непонятно почему. Нормальный, вроде, парень, взрослый, говорит разумно, выражается ясно и дружелюбно, но чем-то все равно напрягает. За деньги Родин, на самом деле, не переживал. Во-первых, это были деньги Енисеева (он настаивал, чтобы все расходы на образование его дочери производились из той суммы, что он выдал перед их отъездом на Алтай). Во-вторых, скрипичную музыку Алексей тоже слышал через окно или дверь (специально приходил в дом послушать, чем они занимаются), и регулярно. Но все-таки заводился, внимая веселому голосу 25-летнего музыканта, что-то взахлеб рассказывающему 21-летней девушке, вверенной его попечению. Алексей, конечно, себя уверял, что это просто беспокойство за нее: как бы она, такая юная и наивная, не влюбилась бы в этого представителя современной богемы. Да, в этом все дело: люди искусства - они... ненадежные. Все у них по вдохновению, все на чувствах... А она еще ребенок и впитывает, как губка. Хорошее и плохое. Хорошего, конечно, больше - это уже ясно, но надо держать ухо востро, в этом-то и состоит его задача.
И он держал. Прислушивался, присматривался. Всякий раз отслеживал прибытие и удаление репетитора, пожимал его тонкую бледную лапку, заглядывал внушительно в глаза. Адриан (ну и имечко!) отвечал непринужденной улыбкой. Не замечал строгих зрительных внушений. Или делал вид. Да, этот парень непрост. Хорошо бы найти Наде другого учителя музыки...
Какая это, однако, оказалась морока - быть опекуном юной девушки! Прав Грибоедов, восклицая устами своего героя Фамусова: "Что за комиссия, Создатель, быть взрослой дочери отцом!" А если она еще и хороша собой, то задача становится архисложной. Всякая мужская особь в возрасте от 15 до 45 смотрит на нее с таким хищным выражением, что у Алексея непроизвольно сжимаются кулаки. Он кончил тем, что решил пока не выпускать ее одну из дома. Только с ним или с родителями. Конечно, скоро начнется сессия, и ему придется пересматривать этот принцип... или ехать с ней в Новосибирск и жить там целый месяц??? Она наверняка возмутится. А может, он и впрямь пергибает палку со своей опекой, и надо дать ей немного свободы? Как же все это сложно...
К середине июля отец оброс своей седой шевелюрой, и Надя сообщила ему об этом с улыбкой как-то поутру. Он усмехнулся, взъерошил шевелюру, посмотрел вопросительно на сына. Мол, как ты считаешь?
- Сходи, постригись, - кивнул тот.
