Спорить когда он в таком состоянии. Нет, не страшно. Бесполезно.
- Мда, как ты и сам заметил, - я бросаю взгляд на верхний лист бумаги с составом совета директоров и акциями, которые принадлежат каждому из них, - в очередной раз взломав наш сервер, отец продал ещё двадцать процентов Зеняеву. Я в курсе.
- Я и не сомневался. Они хотят отобрать нашу компанию.
- Пока они действуют в рамках закона.
- Да блядь же. - Он склоняется, опираясь на подлокотники моего кресла. - Зеняев шестёрка Верочки, и какое это совпадение, что он захотел оттяпать больше акций "Айде", когда твой отец...
- Успокойся.
Он не реагирует, открывает рот, чтобы выдать очередную порцию возмущений.
Но если я буду выслушивать их всё, то мы и к обеду работать не начнём.
Резко поднявшись, я толкаю его вбок. Делаю несколько шагов, разворачиваюсь и хватаю Олега за плечи.
- Я понимаю, ты только приехал, ты в шоке, но всё это уже произошло. Ты прав, у Зеняева теперь сорок процентов акций, но Вера не хочет забрать у нас «Айде». Сам подумай, зачем ей марать руки и быть хоть как-то связанной с компанией, узаконивающей рейдерские захваты? Зеняев ей нужен для контроля.
- И для напоминания, что мы всё на крючке.
- Да, - я подталкиваю его ближе к себе. - Но у тебя сейчас два варианта. Либо продолжать сотрясать воздух.
Я тоже беру паузу.
Мне кажется, что более удобного варианта рассказать о Майе не представится.
Она тоже часть этого, попытки вернуть себе хоть какую-то власть в фирме. Но. Я смотрю ему в глаза и продолжаю тянуть резину. Если признаюсь, мы снова пойдём по кругу обвинений, а мне нужен Олег, нужен мой брат и любовник. Теперь, когда он приехал, я чувствую прилив сил, мой план кажется ещё более реалистичным.
Нет, сначала я должен добиться от него готовности сотрудничать, а потом познакомить с Майей.
Через сколько там свадьба? Как там моя бедная девочка сама? Обязательно ей позвоню сегодня.
- Либо мы становимся командой, как раньше, как всегда, чтобы навести здесь порядок, ясно?
Он медленно кивает.
- Дай документы, всё, которые у тебя есть. Остальные, так уж быть, сам достану.
- Отлично, договорились.
Он отстраняется и усаживается в кресло.
Только что мы заключили не просто альянс по спасению «Айде», фактически мы выступили против моего отца.
***
Солнце медленно ползёт по небу, заглядывает в окно, а Олег нервно встаёт и опускает жалюзи.
У меня назначена всего одна встреча с клиентом после обеда, фактически с самого утра я толком не работаю, но руки так и чешутся налить себе стакан виски из секретного шкафчика напротив.
Я заебался. От напечатанного на бумаге текста мелким шрифтом мельтешит в глазах, в виске чувствуется боль - призрак скорого приступа мигрени, и не сказать чтобы мы хоть на шаг приблизились к спасению «Айде» или каким-то весомым ответам сегодня.
Я сижу ради Олега, ради него же роюсь в бумагах.
Он, кажется, искренне стремится разобраться во всём, чтобы было сделано по указке Веры.
Я же жду, когда ему придёт в голову, что нам - мне - нужно взять в руки управление «Айде». Другие варианты в любом случае провалятся, а у этого, хотя бы есть какие-то шансы.
Последние несколько месяцев я только то и делал, что склонял участников совета директоров на свою сторону, чтобы в решающий момент голоса были у меня, не у Зеняева. Склонял разными способами, в том числе с помощью взяток (для Олега это станет ещё одной причиной вынести мне мозг, он-то так не делает).
Если Олег вспомнит о выборах гендира, мне будет проще объяснить наличие у меня невесты.
Только женатый мужчина старше тридцати пяти лет с юридическим образованием и опытом работы не менее пяти лет может занять эту должность. У меня четыре из пяти. Свадьба запланирована на ноябрь, а выборы пройдут в январе. Я иду по идеальному пути к креслу, постепенному, чтобы не вызывать подозрений, щадящему по отношению к Майе, хотя мне стыдно за то, с чего мы начинали.
Я откладываю в сторону очередную бумагу, смотрю, как Олег черкает ручкой что-то на своём листке.
Пиздец, дотошный.
- Что там у тебя? - говорю я, беря в руки стакан воды.
- Ничего хорошего, как будто ты сам не знаешь. Но я, кажется, нашёл сделку, из-за которой на нас взъелся Медведь.
Я встаю и подхожу к нему, заглядываю в экран.
- «Куб», и что это?
- Производитель мебели, - уточняет Олег, нажимает на несколько клавиш и открывает другой документ. - Зарегистрирован в Новосибирске на некоего Ананченко Дмитрия Валерьевича, который живёт в Москве и. Вуаля. Работает он в «Вельвете».
- В клубе Медведя?
- Давай я полностью проясню ситуацию, - Олег крутится в кресле и стискивает мою ногу ниже колена своими туфлями. - «Куб» - это прокладка «Модерна». Я прошёлся по их последним сделкам.
- Сколько ты сайтов взломал за полчаса?
- Классическая схема, «Модерн» продаёт «Кубу» товар по сниженной на 40% цене, платит налог из этой суммы, а «Куб» реализует стулья с диванчиками по рыночной стоимости, ну, а разница оседает в кармане у Медведя. В июле у «Куба» резко сменился собственник, теперь компания принадлежит, м-м-м, какому-то Кирееву.
- Ты о нём что-то нашёл?
- Не особо, никому не известный чувак, наверное, новый мальчик Верочки.
- А мы при чём?
Олег хищно мне улыбается:
- Угадай, кто оказывал юридические услуги «Кубу»?
- Да неужели мы? Какая неожиданность.
- По документам, твой отец два с половиной месяца на крючке, здесь. - он разворачивается к столу, - регистрации каких-то фирм, счёта в банке, чтобы прятать активы. Не удивлюсь, что Вера изначально это спланировала, узнала, кто предоставляет «Кубу» юрподдержку, встретилась с твоим отцом и всё такое.
- Олег, думаешь она настолько подкована в сфере стратегического планирования?
- Либо ты, либо тебя, - расстроенно вздыхает Олег и захлопывает верхнюю папку.
Я беру за спинку стул для посетителей, устраиваюсь рядом. Знание, где мы соприкоснулись с империей уголовного монстра, и успокаивает, и нервирует. До этого момента у меня оставались небольшие сомнения по поводу Веры и Медведя.
- Мы можем вернуть контроль над компанией, выборы гендира в январе, - в каком- то непонятном порыве произношу я.
- А до января мы так погрязнем в дерьме.
- Даже если погрязнем, мы хотя бы будем знать, что происходит. Если больше не соваться на объекты Медведя, вскоре он о нас забудет, - тщательно вкладываю я ему в рот слова.
