Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 45
— А вы, господин Горский, могли бы предложить мне что-нибудь из музейных запасников, например старинные гравюры или камеи?
Реставратор решил, что ослышался, и с удивлением переспросил:
— Вы хотите сказать — украсть?
— Не придирайтесь к словам, — засмеялся Петерсен, — украсть, позаимствовать, достать, добыть… То, что вы мне только что продали, — это ведь тоже незаконно полученные ценности, не правда ли? Я вам очень хорошо заплачу, господин Горский, вы до конца своих дней будете обеспеченным человеком.
— Я продал вам монеты из коллекции моего покойного дяди, он завещал мне все свое имущество. А воровство из музеев — для меня это неприемлемо, я честный человек и не хочу оказаться за решеткой.
— Запасники проверяют редко, часто картины годами пылятся на стенах и стеллажах, доказать вашу вину будет невозможно, а вы хорошо заработаете. Впрочем, если вы не хотите…
Павел Ильич Горский несколько минут молчал, а потом прошептал в раздумье:
— Да, мне нужны деньги, и немалые, смерть близка, хочется не прозябать, а пожить в свое удовольствие напоследок. А честное имя — оно ведь мало что стоит.
— Так вы согласны? — усмехнулся Петерсен.
Горский посмотрел на него удивленно, чувствуя, что какая-то неведомая сила вынуждает его переступить черту, которую он никогда ранее не переступал.
— Да, я согласен, — сказал старый реставратор, — к вашему следующему приезду я смогу предложить кое-что стоящее.
— Тогда до новой встречи, — холодно произнес датчанин, — а напоследок я готов немедленно вручить вам аванс. Чтобы вы не передумали потом, уважаемый господин Горский.
8
Георгий Горецкий проснулся рано утром и уже не мог заснуть, долго ворочался в постели, а потом встал и пошел на кухню готовить холостяцкий завтрак. Последние дни он пребывал в состоянии постоянного стресса, тревожного ожидания каких-то малоприятных, даже опасных для себя событий. Жизнь Горецкого, высокого красавца-брюнета с атлетической фигурой, эрудита, отличника, капитана команды КВН истфака, резко изменилась пять лет назад, когда приятель-однокурсник попросил Гошу передать небольшую посылку своему знакомому в Геленджике. Дело было летом, Горецкий собирался позагорать пару недель на пляже и поплавать в ласковой июльской воде Черного моря. Приятель пользовался дурной репутацией, и не следовало на его просьбу соглашаться, но Гоша оказался в тот момент на финансовой мели, а за услугу получил авансом двести долларов. В курортном городе его задержали, и оказалось, что в посылке находилось несколько коробок с ампулами обезболивающего на основе морфия. На суде нанятый Гошиным отцом-предпринимателем адвокат сумел добиться для своего подзащитного минимального трехлетнего срока, но живущие в Астрахани родители Горецкого с этого времени общаться с ним перестали, обратив все свое внимание на младшего сына. Отец в их последнем разговоре заявил, что с него хватит.
Действительно, несколько раз Горецкий-старший спасал Гошу от карточных долгов и предоставлял ему крупные суммы, которые никогда не возвращались. Сын клялся, что больше такое не повторится, но потом снова навещал родительский дом с единственной просьбой: «дайте денег». Приговором Гоша был подавлен, он прекрасно понимал, что даже после окончания срока жизнь его никогда не станет прежней. Но какие-то надежды все-таки оставались, верилось в чудо — авось обойдется. В колонии Гоша устроился работать в библиотеку, дисциплину и строгий распорядок старался никогда не нарушать и вообще «встал на путь исправления», в итоге добился через два года УДО. Однако, вернувшись в Южноград, он быстро понял, что получил навсегда «черную метку» и восстановиться в университете у него не получится. Да и нужно было зарабатывать на жизнь. Горецкий уже решил податься на сельскую стройку, где постоянно требовались умелые рабочие руки и не слишком придирчиво смотрели на наличие судимости, но тут случайно встретил на автовокзале Аркадия Евгеньевича Лонского. Тот когда-то вел у них занятия по английскому языку, но несколько лет назад уволился и занялся каким-то непонятным бизнесом. Лонской Гошу приветствовал с большим воодушевлением, посетовал на несчастливое стечение обстоятельств, приведшее красивого умного парня на скамью подсудимых, и тут же предложил отметить встречу в грузинском ресторане по соседству. После того как было выпито две бутылки киндзмараули и съедено несколько порций шашлыка и хинкали, Аркадий Евгеньевич заметил, что ехать Горецкому на степную стройку «не есть хорошо».
— Вам, Георгий, с вашими способностями к языкам, знанием истории и искусствоведения, с вашим прирожденным обаянием, необходимо найти другую сферу получения дохода. Поймите, у каждого человека бывают взлеты и падения, это как синусоида. Или зебра. Тривиальная истина, но неоспоримая. Поверьте мне, пройдет несколько лет — и вы с улыбкой будете вспоминать минуты, когда решили заняться тяжелым физическим трудом за низкую зарплату. И еще. Колония, как это ни парадоксально звучит, да и вообще вся эта история стала для вас дополнительной школой жизни. Никому нельзя верить, всегда надо опасаться подвоха, провокации, обмана, того, что на нынешнем новоязе называется грубым словом «кидалово». Это полезно в бизнесе, тут тоже хватает желающих обмануть, смошенничать. И таких людей необходимо быстро распознавать. Повторяю, вам нужно заняться серьезным, соответствующим вашим способностям делом. И я могу вам в этом посодействовать, — витиевато вещал бывший вузовский преподаватель.
Невысокий и невзрачный, застенчивый, скромно одетый и неприметный в недавнем прошлом, ныне Лонской выглядел совсем по-другому: он сильно располнел, что придало коммерсанту солидности, носил сшитый на заказ шерстяной костюм и богемную бабочку вместо традиционного галстука, держался с важным видом и высоко поднятой головой, словно прибавив в росте, на официантов поглядывал надменно и снисходительно, но главное — его швейцарские наручные часы стоили очень немалых денег и указывали на высокий социальный статус владельца. Горецкий осторожно поинтересовался, что конкретно имеет в виду Аркадий Евгеньевич.
— Да ничего криминального, если вы об этом, — рассмеялся Лонской. — Что вы, Гоша, разве я пошел бы на такие заморочки, да никогда! Объясняю — мне посчастливилось получить небольшое наследство, и я открыл антикварный салон. Это, конечно, не нефтяная скважина и не золотой прииск, но жить можно, уж вы поверьте. Дело в том, что мой покойный отец был в советское время директором комиссионного магазина, а это те же принципы коммерции. Берешь у одних клиентов на реализацию какие-нибудь старинные вещи и находишь на них покупателей, то есть других клиентов. А кроме того, выступаешь дилером у крупных столичных торговцев, выполняешь функции посредника для иностранных антикварных магазинов и частных коллекционеров, ведь за границей в этом бизнесе крутятся громадные деньги. Многое предлагается сейчас через Интернет, такое вот отдельное направление. Короче, мне нужен в штат толковый парень вроде вас. Я — владелец и директор салона, вы — менеджер по продажам, есть еще бухгалтер-совместитель и кассир, очень милые интеллигентные женщины. Согласны?
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 45
