Книга Братство - Ингар Йонсруд

Герхард Мунсен сложил ладони перед собой и скользнул взглядом по конференц-залу. Он стоял молча поразительно долго.

— Политика, — начал он, — искусство возможного.

Мунсен, одетый в обтягивающий, сшитый на заказ костюм, поправил пиджак. Из-за озорного взгляда он выглядел моложе своих лет.

— Политика без результатов — не что иное как упражнение для мазохистов и бесконечный фуршет с канапе и болгарским красным вином.

Он услышал тихий смех. За круглыми столами сидели десятки политиков из Стортинга, руководителей партий и советников. Покинув сцену, оратор оказался прямо среди них и остановил взгляд на сидевших за столом перед ним лидерах партий.

— Я здесь, чтобы говорить о том, что требуется. Что требуется от вас. Что требуется, когда политики четырех гражданских партий впервые в истории нации должны объединиться и править страной. Вместе. Заниматься реальной политикой. Применять закон всемирного тяготения в политике. Проявлять умение отдавать, чтобы получать.

Заднеязычное «р» выдавало в его речи диалект[12].

— Правительство, в котором не все части аппарата власти признают этот закон, будет медленно пожирать само себя.

Его улыбка торгаша обнажила белые как мел зубы.

— Пока в конце концов оно не падет замертво у ног мстительной оппозиции.

Он сделал паузу, а затем продолжил:

— Готовое к тому, чтобы его забили до смерти и сожрали.

Кари Лисе Ветре изучала лица сидевших в зале людей. Восемь лет они были грифами, оппозицией. Опросы общественного мнения свидетельствовали о том, что они хорошо делают свою работу. От скелета правительства вскоре не останется и мелкой косточки.

— В тот день, когда мы сформируем правительство, все непреодолимые разногласия между нашими четырьмя партиями должны быть устранены. Потому что у политических сорняков есть кое-что общее: они пробивают бетон, а этого не потерпит ни одно правительство. Даже нынешнее.

Он снова замолчал.

— Об этом я и хочу поговорить с вами сегодня.

Он развернулся, словно танцуя танго, и пошел обратно к сцене.

— О том дне, когда мы сформируем правительство.

Что если они на самом деле выиграют на выборах? Тогда именно с этими людьми он будет править страной. Нет. Не править. Менять. Менять страну вместе. Премьер-министр должен быть из правых. Это понятно. Их больше всех. Она остановила взгляд на Симоне Рибе. Если можно считать, что у круглого стола есть конец, то там и сидел лидер правой партии «Хёйре». Его волосы цвета перца с солью были гладко причесаны, как у многих государственных деятелей, лицо было загорелым, а зубы — идеально вычищены и отбелены. На нем был галстук королевского синего цвета и темный костюм, сидевший на нем как спортивное трико на конькобежце. Будущий премьер-министр страны.

Рибе подмигнул Кари Лисе. У него был особый дар чувствовать, когда за ним наблюдают. Его глаза хищно сощурились.

Христианская народная партия собиралась бороться за то, чтобы ее лидер Вибеке Фисквик стала министром финансов. Толстая и добродушная, в ярком костюме рядом с Рибе она была похожа на японскую иглобрюхую рыбу. Ее грудь покоилась на поверхности стола. Вибеке выросла в самом сердце фьордов западной Норвегии. Она представляла самое консервативное ядро партии. Выдержит ли она бремя такой должности — министра финансов? Ветре сомневалась в этом, но это сомнение она хранила как государственную тайну. Кари Лисе проиграла борьбу за руководящее место. Партия захотела выдвинуть Вибеке, и она должна совершить свои собственные ошибки, когда придет время.

Оратор, Герхард Мунсен, был легендой «Хёйре». Насколько она знала, он родился за границей, в Германии, но его родители были норвежцами, выходцами из среднего класса. Мунсен поступил в школу офицеров и сделал карьеру на флоте. В конце шестидесятых он удачно вложил свои средства, а в начале семидесятых, еще не завершив юридическое образование, стал миллионером-судовладельцем. Теперь он слыл баснословно богатым филантропом, известным своими щедрыми пожертвованиями. Молодые выскочки из «Хёйре» называли его участие в семинаре хеппенингом. Он был для них ветераном, стоявшим у истоков партии, с тех пор как «Хёйре» последний раз правили страной. Мунсен два года занимал кресло министра юстиции и восемь лет был членом Стортинга. Ветре прекрасно помнила, как он проигнорировал ее в коридорах парламента. Она была молодым советником. Он — экс-министром.

— Необыкновенно приятная сволочь, — сказал ее муж. Именно таким он и был.

Кто-то с силой ткнул Кари Лисе пальцем в плечо, что вывело ее из состояния задумчивости. Это оказалась Тина, ее советник.

— Вам нужно идти.