— Теа, — еле заметно склонил он голову, стоило приблизиться, но взгляда не спустил. — Садись.
Официоз смешил. У этих зверей все как у людей, даже слишком: костюм, ресторан, охрана…
— Что будешь? — он обошел меня и отодвинул стул, а я снова подавила порыв рвануться к выходу.
15
— Я пью вино, — медленно опустилась на стул.
— Я знаю… — он сел напротив, — знаю о тебе все.
И ни капли смущения. Спокойный, взвешенный взгляд, тяжелый ровно настолько, чтобы не переломать меня к чертям… Не повезло? Мягко сказано.
— Ты убьешь меня? — устала нервничать.
Когда не обнаружила на его лице и тени удивления, по спине скользнула капля холодного пота. Я облизала губы, чувствуя от беспомощности неприятную тяжесть в груди. Однажды в детстве я себя уже чувствовала так: когда своровала у соседа курицу, и его старшие сыновья загнали меня в угол своего участка. Тогда не было сомнений — убьют.
— Нет, — он моргнул и добавил будто с сожалением: — Не могу.
— Сочувствую, — не сдержалась от сарказма. — Не любишь легких выходов из ситуации?
Губы мужчины тронула довольная усмешка, взгляд заблестел:
— На этот раз весь мой жизненный опыт отказал… когда увидел тебя вчера… с ним…
— Я бы уже выпила. — Отмену смерти стоило отпраздновать.
Он понимающе кивнул и, подозвав официанта, заказал какое-то вино. Следил за мной с интересом, изучая, щурясь, а у меня все колотилось внутри от его внимания. Он всерьез думал избавиться от меня. Если бы что-то не изменило его решения, я бы… меня бы уже не было.
— Дерьмо, — процедила, когда официант наполнил бокал.
— Пей, — лязгнул металлом голос зверя, давая осознать всю глубину задницы, в которой я оказалась.
Выпила залпом. Напиток покатился по горлу, легко покалывая язык пузырьками. В глазах защипало:
— И что дальше?
— Дальше — ужин.
— Ты издеваешься? — подняла на него глаза. — Ты думаешь, это так просто для глупой девки, которая подвернулась тебе в больнице, понять, что ее едва не уложили рядом с трупом, о котором сегодня трубят по телеку? Правда? Да и… — передернула плечами, — еще не вечер…
— Прости, — вдруг оборвал он мою отчаянную тираду. Я от неожиданности моргнула, захлопывая рот. — За то, что сделал с тобой в больнице. Я потерял контроль.
— Дьюман объяснил, — ляпнула, не подумав, и его напряженный взгляд сполна воздал мне за глупость.
— Да, редкое стечение обстоятельств — нарочно не подстроишь, — досадливо поморщился он и снова с интересом принялся колупать меня взглядом. — Ты чувствуешь запах?
Я уже притерпелась к густому цветочному флеру, сопровождавшему меня, как дорогие духи. Только слышала запах я одна — мы проверили с Банни. Но проблемы у меня имелись посерьезней, поэтому эту я выкинула из головы.
— Чувствую…
Аарон сдвинул брови на переносице, а у меня пересохло во рту.
— У людей моей расы есть три уровня сочетания с партнером, — заговорил он, — начальный почти не ощутим, так, иногда эмоции совпадают. Средний — общий запах на двоих… и это только начало…
О последнем знать не хотелось.
— …Пары выше первого уровня совпадают редко — один на сотню, — закончил он.
— И? — алкоголь притупил чувство страха и теперь занимался поисками смелости. Весьма успешно, надо сказать. — Что же ты не купил себе кого-нибудь, как этот сделал Дьюман?
Зверь ответил не сразу. Налил себе вина и взял в руки бокал:
— Договор на такую, как ты — это изысканное удовольствие. Я считал, что не нуждаюсь в изысках…
— Что для вас — изысканное удовольствие? — голос охрип.
Зверь сделал глоток и поднял бокал на уровень глаз:
— Особые эмоции, чувства, которые доступны только при связи с такой, как ты…
В глазах мужчины вспыхнули алые блики, отразившиеся в бокале, а на губах обозначилась еле заметная ухмылка.
— Дьюмана больше нет, — рука потянулась к шее. — Что будет с договором?
— Я тебя уже выкупил.
Поставленный бокал стал точкой в обсуждении этого вопроса. А мне захотелось швырнуть в него своим.
— Незабываемое ощущение — превращение из свободного человека в товар, — выдавила я, горько усмехаясь.
Он снова пытливо прищурился:
— Что для тебя свобода, Теа?
Странно, но ему будто и правда было интересно.
— Работа, решения относительно планов на вечер, неделю, жизнь…
— Работа — это не свобода, это способ обеспечить свое существование, — возразил он.
— Может, но это еще и самореализация. Мне важно реализоваться в жизни.
Странный разговор. Только узнала, что едва не лишилась жизни, и спорила со зверем о самореализации.
— Допустим. Но разве ты никогда не думала положиться в вопросе заработка на мужчину?
Я округлила на него глаза… и рассмеялась. От души, запрокинув голову, а когда выпрямилась, обнаружила на себе совершенно незнакомый взгляд. Глаза зверя искрились. Не переливались ядовитой краснотой, а будто отражали салют в небе. Губы ничем не выдавали веселья, но почему-то казалось, что он улыбался.
— Нет, не думала, — мотнула головой и укоризненно посмотрела на бокал. — Потому что мужчина, как правило, потребует что-то взамен, а я не люблю торговаться.
— К сожалению, теперь придется, — погасил он звезды во взгляде, и его затопило тьмой. — Ты теперь — моя. По всем законам.
Я презрительно хмыкнула:
— А если я не согласна?
— Тогда у нас проблема.
— С тобой опасно иметь общие проблемы, — заметила, потянувшись к бокалу.
— Это мягко сказано, — принял благосклонно комплимент. — Но ты — особый случай. Еще вина?
— Пожалуй.
Мы негласно отделили первую часть вечера несколькими молчаливыми минутами смакования вина. Не хотелось больше говорить. Хотелось праздновать этот вечер потому, что он не последний. Завтра обязательно закачу Банни царственный завтрак.
16
— Где изучить ваши законы? — расслабленно откинулась на спинку стула.
— Зачем? — глянул на меня исподлобья он.
— Хочу знать, — ответила ему таким же взглядом. — И свои права.
Зверь вдруг широко и опасно усмехнулся, оголяя ровные белоснежные зубы со слегка заостренными клыками:
