Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
– Об этом мы давайте поговорим в другой раз, – прогудел МакКэрот, – и не потому, что я не хочу, а потому, что у меня нет ответа. Думаю, что Николь сама объяснила бы вам лучше. Но она не так проста и открыта, нет. И не только Майкл влияет на нее, как принято думать, она на него влияет не меньше. Он, хоть и подавлен лекарствами и грустными мыслями, но ведь тут молодость, согласитесь, тут ведь гормоны… Ревность, страсть… да-да, страсть, хотя и задавленная, потому что мы же его этими таблетками лечим, лечим…
* * *
Клиника была недалеко от станции.
Доктор Груберт решил, что не будет ждать такси, пойдет пешком. Снег только что кончился, и земля стала ровно-белой.
Ему показалось, что внутри этой белизны лежит что-то прозрачное, робкое, словно бы живое, – такое живое и робкое, что жаль наступать, пачкать эту белизну подошвами.
Завтра Рождество.
Он обернулся лицом к зданию госпиталя, из которого только что вышел.
В окнах светились вспыхивающие золотом и серебром елки.
Он вспомнил, что отец иногда наряжал рождественскую елку во дворе. При этом само Рождество в их доме никогда не отмечали до тех пор, пока он не женился на Айрис, которая в первый же год их совместной жизни устроила пышный рождественский ужин.
Она же и окрестила новорожденного Майкла.
На религию в их доме было наложено что-то вроде табу. В подростковом возрасте, желая объяснить себе, почему ни мать, ни отец никогда не говорят на эту тему, он подумал, что пережитое за войну отвратило обоих от Бога, и вполне удовлетворился этим объяснением.
Многое в их жизни казалось странным, но он был занят работой, делами, да и вообще – что тут было обсуждать? Разве он догадывался? Пока мать не рассказала ему об отцовском прошлом, эта елка во дворе ровным счетом ничего не значила. Часть уличной декорации.
За спиной доктора Груберта послышались быстрые шаги.
Он обернулся.
Николь.
– Что с вами? – она подбежала и схватила его за рукав. – Вам что, плохо?
– Нет, – пробормотал он, – с чего ты взяла?
– У вас такой вид, словно вас чем-то расстроили. Или вы заболеваете.
– Расстроили? Да. Я только что разговаривал с МакКэротом.
Она изо всей силы закусила полную нижнюю губу.
– Жаловался на меня?
– Зачем ты это сделала? Ты же знаешь, что нельзя было Майклу показывать эту репродукцию.
– Почему нельзя? – вспыхнула она. – Как вам не стыдно! Запихнули его в клетку, и ничего, ничего не делаете, чтобы помочь ему!
Он давно заметил, что ее жесты и мимика отличаются какой-то электрической резкостью. Вот и сейчас она, вся вздрогнув, с силой закрыла рот ладонью.
– Николь, – вздохнул доктор Груберт, – Майкл нездоров. В чем ты упрекаешь нас?
– Вы хоть представляете, что он значит для меня?
Доктор Груберт не видел ее месяца три и невольно – как всегда при встрече с ней – поразился этой жгучей, все набирающей и набирающей силу красоте.
– Я никогда не понимал до конца, что вас связывает, – нерешительно сказал он. – Если можно, я тебя все-таки спрошу: ты ведь не спала с ним?
– Ох, – вдруг расхохоталась Николь, – вы-то откуда знаете?
* * *
…Майкл пришел домой раньше обычного, бледный и взъерошенный. Айрис немедленно пристала с вопросами. Он закрылся в своей комнате. Через несколько минут позвонили из школы и попросили кого-нибудь из родителей приехать на экстренное школьное собрание.
Они поехали вдвоем.
На собрании сообщили, что Николь Салливан в десять часов утра была смертельно напугана попыткой изнасилования со стороны отчима, который с пятилетнего возраста заменял ей отца.
В десять пятнадцать Джек Салливан, глава небольшой компьютерной фирмы, покончил с собой, повесившись на собачьем поводке в подвале собственного дома.
Когда директор школы трясущимися губами вымучил эту короткую информацию, в комнате наступило глубокое молчание.
Потом все заговорили разом. Спросили, где сейчас девочка. Директор ответил, что девочка вместе с матерью завтра утром улетает в Италию к бабушке – так посоветовал психолог, ей необходимо сменить обстановку. Оказывается, что во время большой перемены мать позвонила в школу, потребовала директора, сказала, что муж ее только что покончил с собой, панически испугавшись своего поступка (она так и сказала «поступка»!), и что она сделает все случившееся широко известным.
– Скрывать больше нечего! – она раскашлялась в трубку. – Нужно спасать ребенка!
Груберты были уверены, что в эту школу и в этот класс Николь не вернется, но она вернулась, и с момента ее возвращения началась их с Майклом неожиданная дружба.
Почему она началась, о чем они говорили, почему стремились постоянно быть вместе, никто не знал. Им было уже тринадцать, но обычной между подростками влюбленности не замечалось, хотя они каждый день куда-то уходили: то в парк, то в тихую библиотеку соседнего колледжа, то просто сидели за закрытой дверью и разговаривали приглушенными голосами. Это продолжалось почти год, пока Николь с матерью не переехали в Бостон.
Линда Салливан получила там работу.
Но была и другая причина их скоропостижного бегства из Нью-Йорка: у Николь появились мужчины.
В школе стало известно, что она – в свои неполные пятнадцать – сделала аборт. Южная итальянская красота ее расцвела почти угрожающе, и всякий раз, когда Николь приходила к ним в дом и они уединялись с Майклом за закрытой дверью, доктору Груберту и его жене становилось не по себе.
Через полгода после переезда в Бостон она опять появилась в Нью-Йорке – одна, без матери, и сказала, что у Линды проблемы с наркотиками, так что им лучше жить порознь. Майкл спросил у родителей, можно ли Николь остаться у них – она хочет вернуться в старую школу.
Несмотря на молчаливый протест доктора Груберта, Айрис сказала, что можно, но с одним условием: если Линда согласится.
Она сама позвонила Линде, и та призналась, что у нее действительно проблемы, но в этом виновата Николь, с которой невыносимо тяжело. Ни один психолог не может с ней справиться, она издевается над подругами и над ней, матерью, но – добавила Линда – есть человек, которого она, похоже, действительно любит, и этот человек – Майкл.
Последнее признание испугало Айрис.
Николь прожила у них немногим больше месяца. Доктор Груберт так до конца и не понял, что произошло. На следующий день после бурного обьяснения девочки с Айрис, в котором ни он, ни Майкл участия не принимали, приехала Линда Салливан и увезла свою дочь обратно в Бостон.
После этого доктор Груберт видел Николь всего несколько раз, хотя Майкл как-то обмолвился, что она нередко бывает в Нью-Йорке.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
