Сказала — и зажмурилась, ожидая вспышки гнева Светлого эльфа. Ничего не произошло. Долан только вздохнул.
— Всё более или менее так… Да, я согласился, потому что не вижу смысла в старой вражде. Если мы все будем упираться и уклоняться от союза, Хранители Πервой Крови вообще могут исчезнуть. Кто будет отвечать за судьбу Белого Камня? Сейчас это всего лишь драгоценный камень, но что будет, когда его сила вернётся?.. Те, кто приезжал сегодня, участвуют в переговорах с Владыкой Светлых, как посредники, хотя и не очень охотно. Я же видел только портрет Кинни Мерч-Зэйлрфид. Она мне никто, но это ничего не изменит. Я женюсь на ней, если будут улажены все формальности с брачным договором. Πрим. авт.: Кинни — женское имя кельтского происхождения, Красивая.
Сердечко юной жрицы забилось тревожно и радостно. «Никто».
— Если так…
Их взгляды встретились.
— Между нами нет будущего, Нейл. Надеюсь, ты это понимаешь.
— Зато есть настоящее. — Возразила леди Киларден. — Теперь жизнь эльфов коротка, как зимний день, Светлый.
Она отстранилась, немедленно стаскивая через голову шерстяную рубаху. Эльфийка никогда не придавала значения собственной привлекательности, но не могла не осознавать, насколько красива — зеркала и мужские взгляды не лгали. Не обманывал сейчас и взгляд Светлого эльфа, полный исступленного желания.
— Ну? — Πрошептала она с вызовом в голосе. — Так и будешь стоять, как пень около дома?
Долан подхватил лёгкое тонкое тело девушки-дроу и, сделав несколько шагов, аккуратно опустил на покрывало ложа.
— Не буду, как видишь. Есть кое-что ещё, Нейл, о чём тебе нужно знать. Преҗде чем станет сладко, тебя ждёт боль.
Эльфийка улыбнулась.
— Не думаю, что эта боль сильнее, чем от того самого деревянного кола, который распорол мне ногу на дне твоей ловчей ямы. Я также знаю, как ты делаешь больно, когда возишься с ранами. Покажи мне, что такое сладко, Светлый.
Она уже стянула свои штаны, сидела, обхватив колени руками, и смотрела, как Долан без суеты освобождается от одежд. Она восхищалась его мощным гармоничным телом, украшенным шрамами — может быть, полученными в битвах, а может — в схватках с хищными зверями в тех самых далёких тёплых землях, откуда прибыл Светлый эльф. Своих шрамов она не стеснялась — эльф уже видел всё, и не только шрамы, нет смысла смущаться. Юная жрица смотрела не без любопытства, откровенно разглядывая напряжённую мужскую плоть и прикидывая, а как это поместится в ней?!
Долан усмехнулся, проследив взгляд и как будто прочитав мысли Нейл:
— Не бойся. Πоместится.
Он сел рядом, и деревянная рама ложа заскрипела под весом его тела. Нейл собралась, было, откинуться назад и лечь на спину, но Светлый удержал её, привлекая к себе.
— Куда та ты так торопишься, Тёмная девочка? Мы только начали.
Движения Долана были уверенными, ладони — тёплыми и тяжёлыми, запах его кожи сводил Нейл с ума. Тем не менее, она успела подумать, что женские дни закончились позавчера, и вероятность забеременеть есть — хоть и небольшая. Тут же эльфийка отогнала от себя эту мысль. Ничего не будет. Это первый раз, в конце концов… К тому же, кто знает — может, у дроу и Solas вообще не бывает потомства? Что — то ей ни разу не приходилось слышать о таком, как, впрочем, и о самих смешанных парах.
Через миг Нейл уже забыла о своих сомнениях. Сильные пальцы Светлого ласкали её тело, переходя от едва ощутимых поглаживаний к напористым и требовательным жестам. Лицо… шея… плечи… Когда пальцы коснулись сосков и слегка сжали их, Нейл вздрогнула — как это приятно! Разве может быть лучше? Да, может… И вот уже ладошки Нейл в ответном прикосновении прошлись по бёдрам эльфа, поднялись по его мощной спине, погладили затылок.
Α потом Нейл привстала на колени, наклонилась, и сама поцеловала его в губы — без тени скромности, жадно, страстно. От этого поцелуя её бросило в жар, концентрирующийся где — то внизу живота, сладко щемящий внутри, поглощающий остатки разумных мыслей. Литые мускулы обнимающих эльфийку мужских рук напряглись, словно волна внутреннего жара Нейл вливалась через них в тело Долана. С выдохом, переходящим в рычанье, Светлый опрокинул Нейл навзничь.
— Ну, что ты медлишь, Долан Маб-Ливеллейн? — Спросила та, переводя сбившееся oт волнения дыхание. — Тёмные эльфийки не умеют просить муҗчин ни о чём. Ты хочешь, что бы я начала умолять, а потом возненавидела тебя за это?..
Эльф покачал головой и не удержался от улыбки. Вокруг зелёных глаз собрались едва заметные морщинки смеха.
— Я же говорил, что из тебя получится горячая наложница, Тёмная!
Нейл запоздало подумала, что надо бы рассердиться и сказать что-нибудь, подобающее сану жрицы Конклава Ллос, но вместо этого попыталась со смехом извернуться, и запустить в нахального Светлого подголовным валиком.
Ничего не получилось, потому что она уже была прижата к ложу всем телом эльфа. Глубоко вздохнула, отгоняя смех, подалась навстречу, впуская в себя. Принимала, как есть — вместе с той самой, первой, болью. Движения Долана были плавными, ритмичными, осторожными — он давал ей время привыкнуть, прислушаться к себе самой, пробудиться для чего-тo нового и неизведанного.
Для Нейл же было странным и чарующим ощущать это смешение боли и сладкого жара, охватившего лоно. Она приподняла бёдра, согнула колени, подхватывая ритм движений Светлого, и вот уже её ножки обвились вокруг его талии, давая возможность проникнуть еще глубже.
Если бы некто заглянул в дом через маленькое окно, то в неверном свете мерцающего пламени очага ему представилась возможность наблюдать невиданное зрелище. Сплетённые тела, вжимающиеся друг в друга в обречённом на провал стремлении стать единым целым. Блики красного пламени то на белой, то на чёрной коже, отражённые в крохотных каплях выступившего пота. Тёмная и Светлый… Впрочем, разве воины стали бы подглядывать за тем, как проводит время с чернокожей жрицей Ллос их лорд?.. Тогда кто бы стал?..
А соглядатай присутствовал у окна, прижавшись к бревенчатой стене незримой тенью. Некто, высокий и тонкий, закутанный в плащ землистого цвета. Голова укрыта капюшоном. Снег к ночи растаял полностью, и неприметная ткань плаща служила прекрасной маскировкой. Как прошёл этот «некто» мимо костров часовых, оставалось загадкой — важен был только результат.
За последние две недели это был уже третий визит неизвестного — или неизвестной. Οставаясь невидимкой для часовых, посетитель внимательно следил за тем, что происходило между жрицей Ллос и предводителем Светлых эльфов.
Сегодня ночной гость увидел больше, чем обычно, и ушёл тем же путём, незримо, беззвучно и очень быстро. Уже за границей лагеря Светлых эльфов налетел злой холодный ветер, вздыбил полы плаща, сорвал с головы капюшон…
Случись это раньше, не миновать бы разоблачения, потому что под капюшоном плаща скрывались длинные белые волосы и изящная головка Тёмной эльфийки. Гостья приложила ко рту руки, издавая клич ночной птицы, и на этот звук почти сразу прибежал осёдланный конь — смолисто-чёрный, как сама ночь. Эльфийка отточенным движением вспрыгнула в седло, толкнула коня пятками, и вот уже обоих и след простыл.
