Ладно, будем говорить прямо. Я же не просила, чтобы меня превращали. Правда, такое никогда и не обсуждается - хочешь ты или нет. Когда мое превращение закончилось, я пролежала мертвой три дня, а потом ожила, и вот перед вами девушка-вамп. Только вамп не в смысле секса, хотя, если надо, я и тут не подкачаю. Да на это-то все способны. Только и требуется соответствующая одежка и макияж, ну и еще один ингредиент важен -. как ты к этому делу относишься.
Интересно, что, пока я не превратилась, у меня было довольно мало друзей. И сейчас, правда, их немного, но это потому, что сейчас я их сама отбираю. Мое превращение, мне кажется, сделало меня чертовски уверенной в себе, а это всегда привлекает людей. Каждому интересно, почему ты такой спокойный и самостоятельный, ведь независимые редко встречаются.
Родители, ясное дело, злились. Не потому что я вамп - об этом они до сих пор не догадываются, - а потому, что в тот вечер, когда меня превращали, я задала им страху - исчезла, как сквозь землю провалилась, пошла на концерт, а вернулась только через четыре дня! Можете поверить, мне здорово досталось - заперли в доме на целый месяц, а как мне было подкрепляться? Приходилось вылезать в окно в два часа ночи, когда папа ложился спать, и до рассвета рыскать в поисках чего-нибудь подходящего, а что найдешь в такое позднее время? Когда я была такой, как все, я ни спиртного, ни наркотиков не употребляла, и мне в моем теперешнем обличье это передалось. Терпеть не могу, когда чья-то кровь отдает спиртным или травкой.
Да, да, я пью кровь! Но это вовсе не так страшно, как кажется! И совсем не так отвратительно, как изображается в некоторых фильмах.
4
Абердинский павильон - на редкость несуразное здание - стоял в центре парка Лэнсдаун, где ежегодно устраивали Канадскую Агропромышленную выставку. Павильон этот был самым большим из всех выставочных помещений, разбросанных по парку, - колоссальное сооружение, напоминающее амбар, окруженное автостоянками. Изогнутая крыша павильона имела форму полумесяца, ее венчал купол. Для городских детей, таких как Апплес, каждое посещение этого павильона во время выставок было восхитительным переживанием. Там пахло, как на ферме, - коровами, овцами, лошадьми, свиньями. Апплес нравилось ходить вдоль стойл, разглядывая живность, или сидеть с Кэсси на деревянных скамьях, окружающих огромную арену, и наблюдать, как выводят животных, претендующих на первый приз.
И хотя до сих пор каждый август Апплес приводила Кэсси сюда, внутрь павильона она уже несколько лет не заходила.
Идя вдоль парковок по дороге к Скотному замку, Апплес гадала, знает ли этот подонок о том, что именно здесь произошло ее превращение, и не потому ли он выбрал это место. Ведь именно здесь - между замком и Колизеем, куда она пришла несколько лет назад на концерт Брайена Адамса, - все и случилось.
Ей даже не надо закрывать глаза, чтобы представить себе ту женщину - какой она была тогда, когда торопливо пробиралась к Апплес между припаркованными машинами. Высокая, стройная, с грациозной походкой то ли пантеры, то ли манекенщицы. По плечам и вдоль спины спадали каскадом золотистые локоны. Она была вся в черном - короткая вельветовая юбка, майка с глубоким вырезом, сапоги на высоких каблуках. Апплес помнила, как ее поразили две вещи - необыкновенная, броская красота этой женщины и то, что никто не обращал на нее внимания.
- Пройдем со мной на минутку, - поманила ее незнакомка, и Апплес, не говоря ни слова друзьям, приехавшим вместе с ней, сразу пошла за ней в затененный угол стоянки для машин.
С тех пор все для Апплес переменилось.
«Я знаю твой сикрет».
Может, и правда он знает.
Площадь вокруг Скотного замка казалась пустынной, хотя там и сям стояли припаркованные машины. Апплес увидела седан, подъезжавший сегодня к ее дому, и направилась к нему. Машина казалась пустой, но Апплес чуяла, что водитель там. Этот недоучка-извращенец лежит на сиденье и выжидает, когда она подойдет, тут-то он выскочит и напугает ее.
Ну и прекрасно. У нее тоже заготовлен для него сюрприз. Но прежде всего она должна вытянуть из него, откуда он узнал ее имя и адрес. Вдруг, на ее беду, в Интернете теперь помещается «Список известных вампиров», и все будущие Ван Хельсинги и Баффи уже охотятся за ней.
Она поравнялась с седаном и притворилась испуганной, когда он распахнул дверь и выскочил, держа в руке револьвер.
«Надеюсь, пули у тебя деревянные», - хотелось ей заметить, но она промолчала.
- Садись в машину, - сказал он, взмахивая револьвером, и прикрикнул: - Не сюда! - когда она двинулась к сиденью для пассажира. - За руль! Водить умеешь?
«Небось куда-нибудь подальше, в глушь», - предположила Апплес. Туда, где ему удобно будет сотворить свои гнусности или прикончить ее. А может, он задумал и то и другое, надо надеяться, именно в такой последовательности. Хотя вообще любые половые отношения с ней могут быть квалифицированы как некрофилия. Ух!
Все происходящее было настолько тривиально, что ей оставалось только вздыхать. Впрочем, глухое место ей тоже на руку.
Апплес обошла машину и села на место водителя.
- Эй, куда ехать, мистер Крутой? - спросила она.
Он покраснел, и она увидела, как у него на лбу вздулись вены.
- Я не шучу, не думай! - сказал он, тыча рукояткой револьвера ей в лицо. - Ты, детка, влипла!
Апплес ответила ему долгим взглядом.
- Ты так и не сказал, куда ехать. Он нахмурился.
- Езжай, и все! Скажу куда.
- Есть. Хозяин - барин! Она запустила двигатель.
- За воротами поверни направо! - велел он. Она послушно вывела машину со стоянки и поехала по аллее королевы Елизаветы.
- Ну и что же ты задумал? - невозмутимо спросила она, проезжая по Банковской улице под Лэнсдаунским мостом и направляясь на запад.
- Заткнись!
- А что такое? Хочешь меня пристрелить? Я же за рулем, идиот!
