— Недопустимо так беззастенчиво манипулировать людьми. Тони Слейтер — уважаемый человек. И кто тебе позволил вмешиваться в мою работу? — буквально прорычала Софи, когда они оказались на набережной.
Макс выслушал ее молча и, не выпуская ее руки, двинулся дальше, таща Софи за собой. Его самоуверенность поистине беспредельна!
— У меня есть для тебя новость, Куинтано: я не буду обедать с тобой. Ни сегодня, ни когда-либо. — Софи удалось вырвать свою руку, она остановилась и, резким движением поправив ремешок сумки на плече, добавила: — Но спасибо за выходной! — После этих слов она развернулась на каблучках и зашагал прочь от него.
Макс не стал ей препятствовать, потому как двигалась она в верном направлении. Его катер был причален приблизительно в пятидесяти ярдах от того мёста, где они находились. Софи облегчила ему задачу. Он отправился вслед за ней, разглядывая перламутровую заколку, которой были перехвачены ее платиновые волосы на затылке. Затем перевел взгляд на сияющие на солнце пряди волос, ниспадающие на спину, на красивые упругие ягодицы, стянутые расклешенной синей юбкой из мягкой шерсти, на ножки в тонких чулках (ему почему-то представилось, что это непременно чулки, а не колготки). Прогулка вдоль набережной доставила ему истинное наслаждение!
Софи, которая шла с гордо поднятой головой, не оглядывалась, так как была абсолютно уверена, что Макс не станет долго и унизительно плестись за ней, а рано или поздно свернет куда-нибудь и направится по своим делам. Однако все вышло совсем по-другому и самым неожиданным для нее образом. Не успела она и ахнуть, как сильные мужские руки обхватили ее за талию, подняли вверх, и она с безмолвным криком ужаса на устах очутилась на сиденье причаленного к набережной катера. Вскочив на ноги, она почувствовала, как днище уходит из-под ног, и снова бухнулась на сиденье. Макс, не тратя времени, ловко прыгнул в лодку и одним движением завел двигатель.
— Ты с ума сошел! — негодующе закричала Софи. — Немедленно останови катер. Это похищение. Тебя надо арестовать!
— Единственный, кого стоило бы арестовать, — это твой отец. Прости, но Найджел Резерфорд — злостный мошенник, — холодным тоном отчеканил Макс, немного сбавив скорость судна. — И учти, это обязательно случится, если ты не будешь делать то, что я тебе скажу, — крикнул он, стоя у штурвала, не глядя на Софи.
— Ты и в самом деле сумасшедший. У тебя нет оснований угрожать ни мне, ни моему отцу, — бушевала пленница, но тут она отчетливо вспомнила, как накануне вечером Макс загадочно перевел разговор на ее семейные дела, и поняла, что это вовсе не было случайностью.
— Посмотрим, — спокойно ответил Макс.
— Что? В чем дело? Объясни толком. — Софи не терпелось выяснить суть его угроз. Она точно знала, что лично мужчины незнакомы. Отец имел дела с Андреа Куинтано — отцом Макса, и с менеджером сицилийского отеля Алексом, который, безусловно, знал о втором браке ее отца и рождении Тима. Софи лихорадочно перебирала версии и не могла не вспомнить о том возникшем недавно напряжении в отношениях между отцом и Марго, которое нельзя было не заметить. Зная о пристрастиях мачехи, можно было с высокой степенью вероятности предположить, что разногласия касались финансовой сферы.
Погрузившись в анализ версий, Софи шагала взад и вперед по достаточно просторной палубе, не обращая внимания на то, как на ветру развевается подол ее короткой юбки.
Точно, чулки, с удовлетворением отметил Макс, искоса наблюдая, как она терзается сомнениями и догадками. Она уже не считала его слова сумасбродною шуткой, это было видно по тому, как она насупилась и закусила нижнюю губу. Максу понравились эти перемены.
— Посмотрим, к какому выводу придут его кредиторы, которые запланировали собрание на следующую неделю. Я мог бы, конечно, помочь, но мне нужна хорошая мотивация, — произнес Макс, уже готовый упиваться собственной властью над девушкой.
— Кредиторы… — медленно произнесла Софи как бы в подтверждение собственной гипотезы. — И чем ты мог бы помочь? — с подозрением поинтересовалась она, усаживаясь неподалеку от Макса на кожаное сиденье.
— А ты не догадываешься? — насмешливым полушепотом спросил он. — Тогда обсудим ситуацию за обедом.
В этот миг Софи пожалела, что не носит с собой колющих и режущих предметов. Но, решив, что убийство все-таки не ее профиль, решила повременить с вынесением смертного приговора до выяснения обстоятельств дела. Отвернувшись от своего мучителя, Софи попробовала сосредоточиться на осмотре красот осенней Венеции.
Прохладный осенний ветер выдул из города вальяжных туристов, расчистив улицы и каналы для горожан и немногочисленных приезжих, искренне влюбленных в непостижимую гармонию прекраснейшего из урбанистических творений планеты. Отчужденным взглядом она скользила по искрящейся холодом чешуе водной зыби, по причудливой лепнине, по готическим и мавританским окнам, аркам мостиков, под которыми они проносились, и пыталась постичь магию власти этого диковинного соседства воды и камня надувами многих поколений — нерукотворной, изменчивой и ускользающей неуправляемой стихии и царственного, вызывающего священный трепет каменного шедевра, хранящего самовластный дух средневековой республики и нетленный пафос Ренессанса.
Глава пятая
Когда рокот мотора затих, Софи очнулась от тягостной отрешенности и, подняв голову, увидела, что они достигли пристани. Ее взору предстало импозантное старинное здание, по обе стороны которого из воды тянулись внушительные мраморные ступени. Из распахнувшихся массивных дверей им навстречу уже спешил человек, который и поймал канат, брошенный Максом. Пришвартовавшись, Макс помог своей спутнице покинуть борт, хотя та вначале и отказывалась подчиняться его требованиям.
— Софи, возьми себя в руки. Незачем выказывать свои эмоции на глазах у моих служащих, — прошипел Макс.
— Твое реноме в глазах подчиненных волнует меня не больше, чем тебя — моя репутация, — парировала Софи со злой ухмылкой.
— Приму к сведению, — вскользь обронил он и, обхватив ее за плечи, представил ей Диего, своего слугу и помощника.
Венецианские владения Макса поражали воображение. Если его римский пентхаус можно исчерпывающе охарактеризовать как мечту состоятельного холостяка, то один взгляд на кремово-терракотовую мозаику мраморного пола, магнолиевые стены, лепнину в позолоте и образчики живописи эпохи Возрождения, выглядывающие из-за статных мраморных колонн холла, лишал посетителей дара речи. Взглянув в распахнутые двустворчатые двери следующего за холлом помещения, Софи разглядела сервированный к обеду стол. Она закинула голову, и ее взгляду открылись великолепная фреска и изумительная люстра муранского стекла. Продолжая осматриваться, она увидела восхитительную мраморную лестницу, восходящую вдоль обоих полукружий холла к обширной галерее, что вела к комнатам второго этажа.
— Добро пожаловать в мою хижину, Софи.
— Бесподобно! — с нескрываемым благоговением воскликнула гостья. — Я и не знала, что ты — житель Венеции, — искренне сказала она. В отеле «Куинтано», где ей довелось работать семь лет назад, служащие не отказывали себе в удовольствии обсудить житейские дела своих хозяев, но о венецианском обиталище Макса никто не ведал. Узнай Софи об этом раньше, не заманили бы ее сюда ни служебный долг, ни туристический интерес.
