— Конечно, здесь, — ответил Сэм раздраженно.
— Самос, я боюсь. Они меня убьют.
— Не говори глупостей, они только хотят узнать, куда девался Пуп земли. Ты можешь мне хотя бы рассказать, как он выглядит?
— Ты знаешь об этом меньше, чем твой отец, — заметил Метакс. — Он-то, по крайней мере…
— Ладно, ладно, — перебил Сэм, — я знаю об этом меньше, чем отец, согласен! Просто объясни, пожалуйста, что это такое.
— Это камень, который указывает на середину всего! Когда Зевс захотел узнать, где находится середина мира, он пустил двух орлов с двух противоположных концов. Орлы встретились над Дельфами, бросили в этом месте камень, и с тех пор все знают, что Дельфы — это Пуп земли!
— А этот камень — где именно он хранился?
— Настоящий находится в храме Аполлона. Но афиняне сделали себе свой собственный Пуп земли и покрыли его золотом. Они должны были подарить его богу на большой праздник, а до поры до времени убрали в свою сокровищницу. Вот оттуда-то твой отец…
Он зашмыгал носом пуще прежнего, и Сэм инстинктивно полез в карман за платком. Но там нашлась только монета из музея и одежда куклы.
— Метакс, может, расскажешь, что произошло три дня назад? Мой отец тебе ничего не рассказывал? Например, что он рассчитывал сделать с этим Пупом земли? Или, может, еще что-нибудь?
— Нет, нет! — запротестовал пастух. — Если я заговорю, то больше никогда не вернусь на холмы, никогда! Никогда больше не увижу своих коз и свою собаку! Нельзя говорить про твоего отца, вот уж нет так нет!
Дверь резко распахнулась.
— Хватит стенать. Выходите оба, архонт прибыл.
Стражник отвел их в овальную комнату со сводчатым потолком. За мраморным столиком сидел упитанный человек с румяным лицом, и рука его механически летала от губ к вазе, полной винограда, и обратно. Позади него жрец раздосадованно мерил шагами комнату.
— Ага! — воскликнул старик, когда они вошли. — Ну что, Метакс, ты подумал? Если вор — ты, лучше сразу скажи об этом, чтобы поскорее закрыть дело.
Пастух упал на колени и взмолился:
— Это не я, добрый жрец! Клянусь Аполлоном и Гермесом, не я!
— Тогда кто? — рассердился старик. — В тот день многие видели, что ты околачивался рядом с сокровищницей. А ночью вышел из города, прижимая к груди какой-то сверток. Ты можешь объяснить, что за предмет нес с такой заботой?
— Нет… я не… — забормотал Метакс. — Я… я…
Но он так и не смог произнести ничего вразумительного.
— Ты понимаешь, сколько мы для тебя сделали? — взорвался жрец. — Подобрали орущим младенцем на ступенях храма, вскормили, взрастили, дали стадо… И вот, значит, как ты нас благодаришь? Похищаешь сокровище наших главных союзников?
Жрец потянул пастуха за плечо, заставляя подняться на ноги.
— Ты знаешь, что будет, если Пуп земли так и не найдут? Не пройдет и трех месяцев, как афиняне заберут свои сокровища и покинут город. За ними уйдут фиванцы, беотийцы, коринфяне… А там — и все остальные! Дельфы опустеют, оракул замолчит, и ты будешь пасти своих коз на руинах!
— Добрый жрец, добрый жрец… Не убивайте меня, я ничего не сделал!
— А кто этот мальчик, который его сопровождает? — вмешался архонт, не отрываясь от винограда.
— Его друг, — ответил жрец. — Самос Самосский, кажется. Он был с ним в хижине.
— Он что-нибудь знает?
— Метакс утверждает, что он пришел только сегодня утром.
— Это правда, Самос Самосский? — спросил архонт, не поднимая глаз.
— Правда, — произнес Сэм и пожалел, что голос его прозвучал так неуверенно.
— И ты ничего не знаешь?
Сэмюел набрал в легкие воздуха. Дело рискованное, но по-другому не выпутаться.
— Думаю, Метакс стал свидетелем какого-то события, которое сильно его напугало, — на одном дыхании выпалил мальчик.
— Нет, Самос! — вскричал пастух. — Замолчи! Иначе я никогда не вернусь на свои пастбища!
Сэмюел проигнорировал его просьбу, достал из кармана одежду для куклы и показал ее присутствующим.
— Метакс нашел это по дороге в Дельфы.
Архонт в первый раз удостоил пленника взгляда.
— Что это такое?
— Полагаю, какой-то план.
Архонт кивнул одному из стражников, тот забрал тряпицу с надписями у Сэма и положил ее на мраморный стол. Архонт внимательно изучил ткань, прищелкивая языком, словно у него что-то застряло в зубах. Культура, ничего не скажешь… Наконец он выплюнул виноградную косточку и только после этого заговорил:
— Ну, вообще-то это карта города. Не слишком подробная… Но тут есть названия: театр, храм, сокровищница афинян. И сокровищница помечена крестом. Ты говоришь, Метакс подобрал это по дороге в Дельфы?
Сэмюел кивнул.
— А что если, прежде чем подобрать, он сам ее нарисовал?
Жрец подошел поближе и, заглянув в план, покачал головой.
— Этого не может быть: мы так и не смогли научить Метакса читать. Писать тем более. К тому же по буквам видно, что написавший их живет далеко отсюда.
— Дальше, чем на острове Самос?[12] — архонт бросил на Сэма подозрительный взгляд.
— Намного дальше, да.
— Значит, вор — чужестранец?
— Похоже, да. К тому же Метаксу не нужно было никакого плана, чтобы добраться до сокровищницы афинян: он всё детство провел в этих местах.
— Звучит логично, — признал архонт. — В таком случае… Скажи мне, Самос Самосский, у тебя есть предположение, что так сильно напугало твоего друга?
Сэмюел откашлялся. Надо наврать поубедительнее — и вдобавок так, чтобы Метакс не стал ему перечить. Да раз плюнуть! Сэм пристально посмотрел на пастуха, будто надеялся внушить ему мысль: «Доверься мне, братишка! Повторяй за мной!»
— Насколько я понял, — начал Сэм. — Метакс пришел к сокровищнице афинян, потому что ему стало интересно, что нарисовано на плане. Но когда он оказался там, кто-то напал на него и пригрозил убить, если он проговорится.
— Кто-то? Метакс, ты видел кого-то у сокровищницы афинян?
Пастух ошарашенно вытаращил глаза, будто мозг у него окончательно отключился. Архонт поднялся и замахнулся, намереваясь его ударить:
— Ты видел вора?! Сможешь его описать? Говори!
— Это был мужчина, — крикнул Сэм, чтобы остановить занесенную над Метаксом руку. — На вид лет пятьдесят, короткие волосы с проседью, голубые глаза и квадратный подбородок.
