Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 44
Наши СМИ, как чумой, поражены сюжетными историями. Вот пример. Машина едет по мосту. Тот внезапно обрушивается. Что напишут в газетах на следующий день? Мы будем читать истории о бедном неудачнике за рулем, откуда он ехал и куда направлялся. Мы узнаем его биографию: родился там-то тогда-то, вырос там-то, по профессии такой-то. Если он выжил и сможет дать интервью, то сам расскажет, как он себя чувствовал, когда мост под ним обрушился. Но это же абсурд! Ни одна история не затрагивает сути события. Суть не в том, кто оказался неудачником, а в причинах крушения моста. Где было слабое место? Отчего мост обрушился – из-за изношенности материалов? Если так – то каких и где? Если нет, был ли мост поврежден? Если да, то чем? Или была принципиальная ошибка в конструкции? И какая проблема связана с этими вопросами по существу? Из таких фактов слишком сложно сплести сюжет. Но именно сюжетные истории привлекают наше внимание, а вот абстрактные факты отталкивают. И в этом настоящее проклятие: важные аспекты события вытесняются несущественными. (Впрочем, в наших пристрастиях есть и своя положительная сторона – иначе писатели не сочиняли бы романов и у нас была бы только деловая литература.)
Вот две истории.
А. «Король умер, а затем умерла и королева».
Б. «Король умер, а затем от тоски и печали умерла и королева».
Какая из них крепче врежется в память?
Если ваш мозг настроен на ту же волну, что и у большинства, вам легче запомнить вторую историю. В ней не просто две смерти следуют одна за другой, эти события связаны эмоционально: задействованы чувства. История А сообщает о фактах. А вот в историю Б внесен «смысл». Конечно, согласно теории информации, первая история должна бы запоминаться легче – она короче. Но наш мозг не хочет так думать.
Реклама, где есть сюжет, работает лучше, чем, казалось бы, более разумный ход: перечисление достоинств продукта. По здравом размышлении возникает мысль, что сюжеты, навешенные на реальный продукт, – лишние, посторонние. Но наш мозг так не думает. Он хочет, чтобы ему рассказывали истории. Это мастерски доказала Google: во время игр на американском Cуперкубке в 2010 году компания резко увеличила свою популярность, выложив на YouТube завлекательные сюжетные ролики Google Parisian Love.
Вывод: все, начиная с собственной биографии и вплоть до всемирной истории, мы обтачиваем и состыковываем ради получения «осмысленной» сюжетной истории. Так мы извращаем свое восприятие реальности, а это вредит качеству принимаемых решений. Запускайте обратный процесс: разбирайте истории на составные части. Задавайтесь вопросом: что скрывает эта история? И для тренировки – попытайтесь однажды рассмотреть свою биографию как бессвязный набор фактов. Вы будете удивлены.
14. Ошибка ретроспективного искажения. Зачем вести дневник
Однажды я нашел дневники брата своего деда. В 1932 году он уехал из Ленцбурга в Париж, хотел попытать счастья в киноиндустрии. И вот в августе 1940 года – через месяц после того, как Париж захватили немцы, – он писал: «Здесь все рассчитывают, что к концу года немцев в городе уже не будет. Это мне подтвердили и немецкие офицеры. Так же быстро, как пала Франция, падет и Англия. И тогда наконец к нам вернутся наши парижские будни – пусть мы и станем частью Германии».
Те, кто сегодня читает книги об истории Второй мировой войны, сталкивается с совершенно иными рассказами. Четырехлетняя оккупация Франции выглядит строго соответствующей нормальной военной логике. При взгляде в прошлое весь ход войны представляется наиболее вероятным из всех возможных сценариев. Почему? Потому что все мы подвержены одним и тем же ошибкам ретроспективного искажения.
Тот, кто сегодня вздумает перечитать экономические прогнозы 2007 года, будет ошарашен: как позитивно оценивались тогда перспективы экономического развития на период с 2008 по 2010 год. Но через год, в 2008-м, финансовый рынок взорвался. Если спросить о причинах кризиса, те же эксперты сегодня дадут вам строго соответствующие нормальной логике объяснения: увеличение денежной массы по Гринспену, свободная раздача ипотечных кредитов, коррупция в рейтинговых агентствах, хаотичные правила в использовании собственного капитала и т. д. Финансовый кризис при взгляде назад выглядит абсолютно логичным и неизбежным. Тем не менее ни один экономист – а ведь их по всему миру насчитывается около миллиона человек – не смог предвидеть и предсказать наступление кризиса и последовавшие за ним события. Напротив: редко экспертная группа оказывалась такой беспомощной из-за ошибки ретроспективного искажения.
Это одна из самых упорных, привязчивых ментальных ошибок. Простыми словами ее можно назвать так: феномен «я-всегда-это-знал». При взгляде назад нам все и всегда представляется наиболее вероятным, однозначно необходимым.
Так, один мой знакомый CEO добился успеха исключительно благодаря удачному стечению обстоятельств, однако по прошествии времени стал оценивать свои тогдашние шансы на успех гораздо выше, чем было на самом деле. Когда Рональд Рейган в борьбе за пост президента в 1980 году одержал внушительную победу над Джимми Картером, все комментаторы принялись утверждать: это было оправданно, даже неизбежно. Но ведь всего за пару дней до ключевого момента исход выборов выглядел непредсказуемым. Журналисты, пишущие об экономике, сегодня уверены в том, что доминирование Google было якобы предсказуемым и очевидным, хотя каждый из них – случись им отвечать на вопросы о предполагаемой судьбе стартапа под названием Google в 1998 году – только посмеялся бы над таким утверждением. И еще поразительный пример: как единственный выстрел в Сараеве в 1914 году полностью изменил мир и привел к смерти 50 миллионов человек. Сегодня это выглядит – да, трагически, но объяснимо, понятно. Любой ребенок это знает со школы. Но тогда, в 1914-м, ни один из современников даже помыслить не мог о такой эскалации войны. Слишком абсурдной казалась подобная перспектива.
Чем же опасна ошибка ретроспективного искажения? Тем, что она внушает нам чрезмерную самоуверенность: мы считаем себя умнее, чем мы есть, и думаем, будто умеем хорошо предсказывать будущее. А это, в свою очередь, делает нас высокомерными и подталкивает к неверным решениям. К сожалению, это относится и к нашим «теориям» о личной жизни. «Ты слышал новость? Сильвия и Клаус разошлись. Ну, понятно, иначе и быть не могло: они слишком разные». Или: «Иначе и быть не могло: они слишком похожи». Или: «Это было неизбежно: они же повсюду таскались парочкой, как гусь с гагарочкой». Или: «Иначе и быть не могло: они же везде появлялись поодиночке и, кажется, вовсе друг с другом не виделись».
Бороться с ошибкой ретроспективного искажения очень трудно. Исследования показывают: даже те люди, которые замечают за собой такую промашку, совершают ее так же часто, как и остальные. Так что можно заявить, что, читая эту главу, вы напрасно потратили время.
И все-таки хочу рассказать об одном приеме, который я придумал, основываясь на личном опыте, а не на научных теориях. Заведите привычку вести дневник. Записывайте свои прогнозы – политика, карьера, положение на бирже, изменение веса. Время от времени сравнивайте прогнозы с реальным развитием событий. И вы удивитесь, насколько далеки от действительности ваши предсказания. И еще – изучайте чужие истории так же. Не только выверенные и последовательные теоретические исследования, написанные по прошествии времени. Читайте дневниковые записи современников, выдержки из газет, протоколы того самого прошлого. Это даст вам гораздо более тонкое ощущение времени и сформирует более трезвое чувство непредсказуемости мира.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 44
