«Интересно, он когда-нибудь говорит о чем-нибудь, помимо снаряги?» — подумал Девятый. Отделение у него, видать, было унылое, и инструктор тоже унылый. Чужаку клоны могли казаться совершенно стандартизованными, но каждое отделение понемногу накапливало свои отличительные черты, обусловленные пережитым вместе и в том числе влиянием закрепленного инструктора. У каждого батальона спецназа был свой инструктор-неклон, и батальон перенимал от этого инструктора определенные повадки и словечки.
«Мы учимся, — подумал Девятый. — Учимся быстро и, к сожалению, запоминаем все. Как „корыто“.
А еще в каждом отделении складывались свои отношения. Против человеческой биологии не попрешь. Составьте группу из четверых — и быстро получите иерархию, продиктованную ролями и индивидуальными заскоками участников. Девятый свои заскоки знал. Он полагал, что уже изучил Пятого, и был уверен, что представляет будущее место Дармана. Но позиция Атина пока не просматривалась.
Пятый держал в руках джеонозианскую силовую пику. Он взмахнул оружием и улыбнулся.
— Где взял? — вдруг заинтересовался Атин.
— Сувенир с Джеонозиса. — Пятый подмигнул. — Жаль было выбрасывать. — Он перевернул пику и, вытянув руку, выверенным движением прокрутил древко в пальцах, так что острие прошло на расстоянии ладони от Атина. Тот не шелохнулся.
— Можно даже ток не включать, видишь? Эта штука тяжелая сама по себе. — Он рубанул с размаху. — Шарах по башке. Аж слезы из глаз.
— Не думаю, что мне нужны сувениры с Джеонозиса, — довольно-таки ледяным тоном произнес Атин. — Впечатления, так сказать, неизгладимые.
— Эй…
— Потом будете трепаться, — встрял Девятый. — Шевелитесь, народ.
Он уже понял, что с Атином придется повозиться, и гадал: какой импульс пробудит в нем естественный порыв влиться в команду? Думал он и о явном негативизме бойца. «Ничего, рано или поздно привыкнет. Придется».
Отступив к левому борту, Девятый снял вещмешок и положил на кстати подвернувшуюся полку. Освободившись от сорока пяти кило, он втиснулся между Пятым и Атином и заглянул в кабину.
Место пилота занимал дроид серии R5. Автомат все еще заправлял машину из робоцистерны, при этом свистя и бибикая. Сержант перегнулся через него и подключил планшет к панели управления, чтобы проверить план полета и синхронизировать его с реальным курсом корабля.
R5 не обратил на него внимания. Дроид был готов лететь тем маршрутом, какой ему дали.
Импровизировать, принимать решения на ходу, использовать любые подручные ресурсы — спецназовец обязан владеть всеми этими навыками. Но не менее важно уметь добыть актуальные разведданные. Имеющейся информации было недостаточно, чтобы спланировать операцию, а потому им предстояло либо добыть сведения на месте, либо опростоволоситься. А опростоволоситься перед падаваном Джусиком Девятому не хотелось. Сержант отсоединил планшет и пробрался обратно к люку, стараясь не задеть Пятого с Атином.
— После взлета полное радиомолчание, — сказал Джусик, просунув голову в люк. — Ударный крейсер «Величавый» сейчас направляется к Киилуре и будет оставаться в парсеке от планеты до получения от вас запроса на эвакуацию. Затем в течение часа в указанное вами место прибудут штурмовые транспорты.
Девятый едва не спросил, как долго «Величавый» будет ждать, но побоялся, что вопрос могут расценить как неуверенность в компетенции отделения. Ответ он знал и так: корабль будет ждать до тех пор, пока Утан не схватят, даже если придется послать несколько отделений спецназа одно за другим. Будет ждать, но не их конкретно.
— «Величавому» не придется ждать долго, — произнес сержант.
— Вам нужно что-нибудь еще?
Девятый качнул головой:
— Нет, коммандер.
Дарман стоял возле трапа, словно солдат почетного караула, дожидаясь, когда джедай уйдет.
— Хорошо. — Джусик медлил. Он как будто хотел отправиться восвояси, но передумал. — Надеюсь заслушать ваш доклад по возвращении.
Девятый воспринял его слова буквально, хотя — судя по взгляду Джусика — тот подразумевал что-то иное. Падаван-коммандер, конечно, хотел бы ознакомиться с добытой ими информацией. Джусик развернулся и зашагал прочь, и тогда Дарман запрыгнул внутрь. Крышка захлопнулась. Вся конструкция слегка вздрогнула, и на пол посыпалась ржавчина.
«Довези нас, больше от тебя ничего не нужно», — подумал Девятый.
Он включил на планшете голопроекцию и стал изучать маршрут, пролегавший над полями, озерами и лесом. Картинка состояла как из реальных снимков, так и из смоделированного ландшафта. Судя по тому, как проекция соотносилась с картой местности, действовать предстояло в тридцати километрах от городка под названием Имбраани.
Посреди плантации куваровых деревьев стояло одноэтажное здание под хлипкой металлической крышей, окруженное пятном кое-как выкошенной травы. Часть изображения была размытой, но это было самое высокое разрешение, какого смог добиться дроид-разведчик с такой высоты. Вокруг здания кругами двигались точки — охранники.
— Вот это «взять живой» все немного усложняет, — произнес Дарман, заглядывая через плечо Девятого. — А то бы можно просто заложить такую бомбу, что ее зашвырнет аж в Пространство хаттов.
— Для того нас и создали, — ответил Девятый. — Чтобы выполнять задания особой сложности.
Он ненадолго закрыл глаза и мысленно представил себе весь путь от взлета и посадки, четко по плану. Увидел во всех подробностях — по крайней мере, насколько позволяла ограниченная вводная в сочетании с его собственным опытом, добытым в ходе сотен тренировок.
В этом отстраненном состоянии сержант вдруг кое-что осознал. Он вновь увидел лицо Джусика, неловко и нервно пожимающего плечами. И тут до него дошел истинный смысл слов падавана о заслушивании доклада.
Он хотел пожелать им удачи. Надеялся, что они вернутся живыми.
Девятого — который с самых пеленок знал, что он солдат и ему уготована смерть, — это заинтриговало.
* * *
Взрослый гдан был в длину сантиметров тридцать, и загрызть хотя бы мерленка могла лишь целая стая. Но по ночам — когда они выбирались из своих нор на охоту — фермеры запирали двери и в поля старались не выходить.
Местные боялись не столько их зубов, сколько бактерий, чьими переносчиками были эти животные; даже маленькая царапина или укус почти всегда становился смертельным. Мастер Фулье израсходовал почти весь запас бактового спрея, оказывая первую помощь селянам, а потому Этейн, как и хозяева, ночами была вынуждена сидеть дома.
С улицы доносились звуки возни и грызни маленьких хищников. Этейн сидела на матраце, скрестив ноги, и жевала хлебцы. Она так проголодалась, что чуть не проглотила овощи в один присест, но даже голод не помог пересилить себя. «Немного бактерий полезны для иммунитета, — сказала себе девушка. — Ты еще и не такое ела, сама о том не зная».
