Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
Граф все еще оставался для нее загадкой.
Поэтому Фиона набросала по памяти портрет викария. Точнее, она сидела в гостиной и пыталась это делать, пока ее сестра Лили безжалостно допрашивала ее.
– Ты сказала, что лорд Рэйвенпорт попросил разрешения нанести тебе сегодня визит. – Лили расхаживала перед диваном, на котором сидела Фиона, притворяясь, что поглощена рисованием очков викария.
– Да, – подтвердила Фиона, возможно, в пятый раз за утро. Она сообщила об этом своей семье за ужином вчера вечером, чтобы появление графа не застало их врасплох. Ее мачеха чуть не подавилась ростбифом, а сестра уронила вилку, услышав эту неожиданную, но очень приятную новость.
Лили перекинула через плечо каскад темных кудрей и скрестила руки на груди:
– И он сказал тебе об этом во время случайной встречи в парке?
Фиона пропустила мимо ушей скептический тон сестры. И увернулась от взгляда ее проницательных зеленых глаз.
– Именно так, – сказала она небрежно. Как будто такое происходило с ней каждую среду.
Лили склонила голову на сторону:
– А как бы ты описала тон просьбы графа? Он был сдержан и вежлив? Или страстен и откровенен?
Боже правый. Фиона нахмурилась над рисунком, который держала на коленях, надеясь, что викарий простит ей ту маленькую ложь, которую она собиралась сказать. Ведь правда заключалась в том, что не граф просил разрешения прийти, а она велела ему это сделать. Она ответила:
– Он был сдержан. – Это было ближе к правде, чем страстен и откровенен.
Лили кивнула, усваивая новую информацию:
– Неудивительно. Он довольно холоден, не так ли? Сомневаюсь, что лорд Рэйвенпорт хоть немного склонен к романтическим жестам.
Холоден не совсем то слово, которое Фиона бы избрала для описания графа, но она поняла, что сестра имела в виду.
– Он довольно неулыбчив, – сказала Фиона. И упрям. И доводит людей до белого каления. Но было слишком поздно искать другого потенциального мужа. Кроме того, она не была уверена, что хочет это делать.
– Должно быть, ты произвела на него впечатление на балу в Норткрофте, – размышляла Лили.
– Ты имеешь в виду тот вальс, когда мне почти удалось завалить его на себя?
– Он очень красив, – ответила Лили. – Так что у меня возникают мысли и похуже.
– Лили!
– Ты писала о нем? В дневнике, я имею в виду?
Фиона посмотрела на дверь, чтобы убедиться, что их мачеха не подкралась незаметно. Вскоре после завтрака она ушла в свои комнаты с горничной, чтобы подготовиться к приезду графа.
– Я начала вести дневник, – сказала Фиона, – как и обещала.
Лили сложила руки в восторге:
– Очень хорошо. – Блеск в ее глазах мог бы заставить Фиону занервничать, если бы она не знала наверняка, что Лили никогда не опустится до того, чтобы рыться в ее спальне или вторгаться в ее частную жизнь.
Что не означало, что Лили сдерживалась в попытках вытянуть информацию из Фионы, используя все имеющиеся в ее распоряжении средства.
– Ты написала о том вечере, когда был бал? А о встрече в парке?
Фиона сжала губы и начала напевать какую-то мелодию, рисуя пряжку на правом ботинке викария.
Но Лили было нелегко сбить с толку.
– Дорогой дневник, – драматично продекламировала она, – граф – существо одновременно угрюмое и восхитительное. У него лицо Адониса и тело…
– Ну хватит, – сказала Фиона, подняв ладонь. – Может, твой дневник и полон писанины влюбленной школьницы, но уверяю тебя, мой – нет. – Сама идея была абсурдной, и гром ее разрази, если она когда-нибудь поддастся таким дурацким, сентиментальным импульсам. – И поскольку лорд Рэйвенпорт может очень скоро войти в наши двери, не пора ли начать притворяться воспитанными молодыми леди, которые не теряют головы только лишь из-за того, что к ним в гости приходит джентльмен?
– Лорд Рэйвенпорт не просто джентльмен, – сказала Лили. – Он таинственный красавец и к тому же граф… Можешь быть уверена, что матушка выставит себя с самой глупой стороны, как только он ступит на порог.
Фиона поежилась:
– Знаю. Поэтому я надеюсь, что ты поможешь мне доказать, что у нас не вся семья слетела с катушек.
Хихикнув, Лили обошла Фиону со спины и заглянула через плечо в блокнот у нее на коленях:
– Еще один прекрасный рисунок, Фи. – После небольшой паузы она спросила: – Мне кажется, или добрый викарий осуждает нас?
Фиона посмотрела вниз на доброе лицо викария и его мудрые глаза, а затем вздохнула:
– Нет, тебе не кажется. – Казалось, священник знал о ее тайных делах и не одобрял ее секреты и поцелуи в каретах с графами.
Лили засмеялась:
– Я собираюсь встретиться с Софи в парке. Хочешь присоединиться к нам?
– Думаю, останусь дома и закончу этот портрет. Но, пожалуйста, передай Софи мои наилучшие пожелания и не задерживайся слишком надолго. Ты будешь нужна мне здесь, когда придет граф.
– Я не оставлю тебя наедине с ним. – Лили ласково сжала плечи Фионе. – Вернусь через час или около того.
– Спасибо. – Как только Лили ушла, Фиона достала записку шантажиста из нижнего ящика своего бюро.
Всякий раз, когда она начинала сомневаться в благоразумии этой затеи – выходить замуж за незнакомого ей человека, она доставала письмо и перечитывала, позволяя себе полностью прочувствовать, насколько ужасна угроза. Ее взгляд упал на низ первой страницы, где было написано:
Чтобы Вы не сомневались в моей решимости, я приложил точную копию письма, которое написал в «Лондонские сплетни». Получив от вас требуемую оплату, я уничтожу письмо и унесу тайну Вашей семьи в могилу. Даю слово. Однако если я не получу от вас полной суммы, то немедленно доставлю письмо в газету для публикации в следующем же выпуске.
Фиона глубоко вздохнула, прежде чем достать следующую страницу. Письмо шантажиста в «Сплетни» было написано в такой пикантной и вызывающей манере, что не останется жителя Лондона, который не купил бы этот выпуск – если, конечно, Фиона не помешает его публикации:
Мисс Лили Хартли, младшая дочь богатого владельца нескольких мельниц, может похвастаться не только красотой и богатством, но и мрачной, скандальной тайной в своей биографии. Ее родная мать бросила ее, когда та была еще совсем маленькой, оставив на пороге дома, где она могла легко погибнуть от холода, если бы не Божья милость.
Истина заключается в том, что женщина, которая родила мисс Хартли, не кто иная, как владелица самого известного в Мейфэре публичного дома. Достаточно лишь взглянуть на лица юной дебютантки и мадам Серены Лабель, чтобы убедиться, что они действительно мать и дочь. Однако дополнительным доказательством тому служит сувенир, найденный в свертке с брошенной малышкой. Младенец госпожи Лабелль был найден в одной пинетке с вышитой буквой Л. Внутри пинетки была записка со словами: «Пожалуйста, позаботьтесь о моей любимой Лили». Мадам оставила вторую пинетку себе, чтобы никогда не забывать о своем поступке.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
