Книга Призрачный остров - Наталья Калинина

На самом деле, у Данилы не было никакого желания окунаться в ледяную воду. Он только собирался осмотреть в одиночестве окрестности и примериться к маршрутам, но появление «этой», как он называл про себя Стефанию, не оставило другого выбора.

– Что ты собираешься делать? – спросила она.

– Принять душ, – зло ответил он, поняв, что уплыть – это единственный способ отделаться от нее хотя бы на четверть часа.

Вода резанула холодом, будто тысяча острых лезвий одновременно чирканули по коже. Данила даже зашипел, но затем сделал несколько энергичных гребков и поплыл с такой скоростью, словно участвовал в олимпийском заплыве – подальше не от берега, а от «этой».

Прошло уже столько времени! Не заживающие, казалось, раны затянулись, превратились в грубые рубцы. И имя «этой», выведенное чернильной ненавистью в сердце, хоть не исчезло, но значительно поблекло. Даже бушевавшая в душе непримиримость стихла, как море при смене погоды. Ему казалось, что он никогда больше не услышит ни ее имя, ни встретится с нею лично. А вот надо же… Попытка сбежать от себя – плохая идея, все равно что стремиться обогнать ветер. И все же по мере того, как согревалось тело, в душе восстанавливался покой. Относительный, допустимый при подобных обстоятельствах.

До сих пор оставалось непонятным, как он оказался на проклятом берегу. Последнее, что Данила помнил, был разговор с Анжелой. В памяти всплыла недовольная гримаска девушки и брошенная с нарочитым безразличием фраза: «Ну, если тебе так хочется! Только меня с собой не тащи!» Разговор состоялся в комнате на фоне разобранной постели, и это была не его, и не Анжелы квартира. Обстановка напоминала гостиничную, но не фешенебельного отеля, а небольшого пансионата на несколько номеров. Домашнюю ноту в интерьер привносили тюлевые занавески, клетчатое покрывало, небрежно брошенное в кресло, полированный секретер и букет садовых цветов в вазе. Анжела предпочитала красные розы, значит, букет был комплиментом от персонала, а не подарком от него. Даниле отчетливо запомнился аромат цветов – запах зелени, пряной гвоздики и почему-то перца. Что же случилось потом, после этой небольшой сценки, которая и размолвкой-то не была? Они с Анжелой могли договориться: он – отправиться туда, куда собирался, а она – на так любимый ею шопинг. Но вот куда он все-таки пошел? Анжела наверняка уже его хватилась и подняла на уши персонал гостиницы. Это хорошо, если его ищут! А если учесть, что в непонятной ситуации оказался не он один, то шансы на то, что их хватятся и организуют поиски, многократно увеличиваются.

Участие в реалити-шоу, как предположили Артем и Анфиса, казалось ему маловероятным. Анжела в таком случае пошла бы с ним, потому что любила смотреть подобные программы. На жертв авиакатастрофы или кораблекрушения они не похожи: все целы, без царапин, в сухой одежде и обуви. Он даже не потерял свой нож, а на лице Анфисы сохранились остатки косметики. Так что же случилось?

Задумавшись, Данила не заметил, как уклонился от намеченного маршрута, и скала, которая должна была оставаться по правую руку, оказалась за его спиной. Он сделал небольшой круг и поплыл, держа теперь в поле зрения темный гребень, но, когда приблизился, увидел, что дальше идет воздвигнутая из камня высокая стена. Она была значительно ниже скал, но перелезть через нее без специального оборудования не представлялось возможным. Сложность заключалась не только в отвесности, но и в том, что лишенный выступов и поросший водорослями камень был скользким.

Данила набрал в легкие воздуха и погрузился в воду, но стена и на глубине оставалась такой же монолитной, без разрушений. Он вынырнул на поверхность, замотал головой, отфыркиваясь, и поплыл вдоль бесконечной стены до тех пор, пока не оказался в зоне плотного тумана. Воздух неожиданно сгустился до состояния пудинга, дышать стало трудно, будто в нос и горло набилась вата. В ушах зашумело, словно кто-то на полную громкость включил радио и остановился на промежутке между станциями. Движения стали вялыми и замедленными, как во сне, когда пытаешься сбежать от погони. Данила попытался развернуться к берегу, но и это ему не удалось. Туман не желал отпускать жертву, обвился вокруг тела хищным коконом, едва только не выпустил щупальца с присосками. Воспоминание о книге Стивена Кинга с тем же названием встряхнуло и согнало пелену сонливости. Данила заработал руками и ногами из всех оставшихся сил, но попытки развернуться оказались подобны возне завязшей в патоке мухи. Он снова с силой дернулся, поняв, что вырваться из западни может только энергичными рывками. А туман наполнился шумами – неясными шепотами, шелестом и всплесками. То ли от нехватки кислорода начались галлюцинации, то ли в тумане, как и в сюжете короля ужасов, кто-то обитал… Страх, смешанный с отвращением, придал сил. Данила наконец-то увидел полосу разреженной дымки, за которой уже темнела вода. Еще один рывок – и он наконец-то выплыл наружу. Но в тот момент, когда передняя часть тела оказалась за границей тумана, а ноги еще тонули в мареве, что-то мерзкое и холодное скользнуло по правой голени. Данила дернул ногой и почувствовал короткую, но сильную вспышку боли. Он тут же забыл о ней и, очутившись на свободе, сделал жадный вдох. Расстояние до берега Данила преодолел за считаные мгновения. Лишь коснувшись ногами дна, он понял, как устал – настолько, что даже на секунду обрадовался тому, что «эта» не ушла, а поджидала его на песке.

Стефания проводила его встревоженным взглядом. По выражению лица Данилы она догадалась – что-то произошло, но, слава богу, не обрушила сразу град вопросов. Только когда он, от усталости и потрясения неловко путаясь в рукавах, натянул на мокрое тело футболку и наклонился за джинсами, воскликнула:

– У тебя кровь!

Данила опустил взгляд и увидел, что по правой голени зигзагом струится кровь. Порез оказался глубже и длиннее, чем ему казалось. Что его полоснуло в том тумане?

– Обо что это ты так?

Стефания уже присела на корточки и, чуть сощурившись, рассматривала рану.

– О камень саданул, – нехотя ответил он, стянул с мокрых волос резинку и тряхнул головой.

– Надо перевязать! – твердо заявила Стефания, выпрямляясь. Когда она поднялась на ноги, то оказалась от него так близко, что Данила заметил собственное отражение в ее необычного цвета глазах. Когда-то он считал, что она носит цветные линзы – ведь не может быть натуральный цвет радужки такого насыщенного аквамаринового цвета! – но сейчас, невольно присмотревшись, понял, что Стефания не носит линз. Может быть, потому, что это открытие удивило его, или из-за того, что она находилась совсем близко и он чувствовал тепло ее тела, Данила ответил насмешливо, даже слишком:

– Ну, давай, снимай футболку и рви ее на бинты!

Она вспыхнула, отступила, но взгляд его выдержала, не отвернулась.

– Опять ты за свое!