Задача оказалась нелегкой, но ему все же удалось стянуть грубый старый башмак. Выпрямившись, Тайсон озабоченно посмотрел на девушку, чтобы проверить, все ли в порядке. Оказалось, что она плачет почти бесшумно, без всхлипов и рыданий. Слезы непрерывной струйкой текли по щекам. Она поспешно вытерла их кулачком и сглотнула.
— Простите, но иначе было нельзя, — извинился Тайсон, легонько дотрагиваясь до ее ноги. Теперь он был вправе это сделать. — Горячая и распухшая. Боюсь, вам пока нельзя ходить. — Поднявшись, он извлек из кармана платок и осторожно промокнул ей щеки. И тут же озадаченно нахмурился. — Очень странно, но, только осушив ваши слезы, я понял, что именно сделал. Видите ли, я человек сдержанный и не привык открывать душу незнакомым людям, да и знакомым тоже. А тем более вытирать слезы первым встречным девушкам и заверять их, что ни я, ни мой брат не склонны к распутству. Нога болит?
Девушка кивнула и огляделась.
— Не знаю, как быть. Я живу в двух милях от Килдрамми, вверх по берегу.
— Ни о чем не волнуйтесь. Я отвезу вас в замок. У миссис Макфардл наверняка найдется какое-нибудь старинное зелье от боли в ноге, и вам сразу станет легче. Почему вы спасались бегством? Вас кто-то напугал?
— Всего лишь мужчина. Мужчина, который в противоположность вам преследовал низменные цели.
— Вы услышали, как скачет Великан, и подумали, что вас преследуют?
— Так и было, — прошептала Мэри Роуз. В ноге пульсировала горячечная боль, и ей снова захотелось заплакать. Но платок был мокрым насквозь, да и какой смысл предаваться слезам?
— Вперед! — воскликнул Тайсон и, не задумываясь, подхватил девушку на руки и понес к Великану, пытавшемуся дотянуться до какого-то чахлого растеньица между двумя камешками.
— Нет, малыш, — сказала Мэри Роуз, отгоняя коня. — Не ешь, а то брюхо распухнет, как моя нога.
— Что это?
— Паслен. Его тут полно, поэтому нужно держать ухо востро. Одна из коз погибла в прошлом году, наевшись паслена.
Тайсон оттолкнул голову жеребца и строго приказал:
— Будь джентльменом, Великан. И держись подальше от этой гадости.
Конь, похоже, понял хозяина, потому что переступил с ноги на ногу и замер, пока Тайсон садился в седло. Прежде он никогда не носил на руках женщин, даже Мелинду Беатрис, тем более не пытался усадить на коня даму, которая, несмотря на больную ногу, храбро старалась не заплакать.
— Ну вот, получилось, — выдохнул он, устраивая незнакомку поудобнее. — Как вы?
— Ничего, — простонала Мэри Роуз.
— Держитесь за меня.
Она обняла Тайсона за талию и прижалась щекой к его плечу.
— Все это просто удивительно, — покачал головой Тайсон, хлестнув Великана. — Я даже имени вашего не знаю.
— Мэри Роуз Фордайс.
Какое удовольствие слышать эти мелодичные звуки!
— Музыкальное имя, — заметил он. — А как зовут вашего преследователя?
— Эриксон Макфайл. Этот человек считался моим другом. Моему дяде не понравится, когда он узнает, что я больше не желаю видеть Эриксона, да еще и открыто называю его развратником, — вздохнула она — Подумать только, я сижу на коне рядом с незнакомым мужчиной и почти обнимаю его! Никогда со мной такого не бывало.
— Да и я не припомню, чтобы вез женщину в седле позади себя, — заметил Тайсон, глядя прямо вперед и стараясь не замечать, как она прижимается к его спине. — Придется потерпеть. Будем считать это случайной неприятностью. Кто такой Эриксон Макфайл? И почему ваш дядя ему симпатизирует?
— Наш сосед. Куда бы я ни пошла, он тут же оказывается рядом. Сегодня мы встретились случайно, но он частенько меня подкарауливает. Как бы мне хотелось, чтобы он оставил меня в покое!
— Почему же ваш отец или дядя не защитят вас, если общество молодого человека вам неприятно?
— У меня нет отца. Мы с матерью живем в доме дяди. По-моему, он хотел бы иметь такого сына, как Эриксон. Дядя Лайон восхищается им, считает его храбрым, красивым и очаровательным. Эриксон не понимает, что его прикосновения мне противны, и при малейшей возможности старается… схватить меня. Ну, вы понимаете.
— Сожалею, что вы лишились отца. Я потерял своего в восемнадцать и все еще тоскую по нему. Это он привез меня однажды в Килдрамми. Как я радовался, что нас только двое — он и я — и никто его не отвлекает.
Ну вот, опять. Говорит все, что приходит в голову, не задумываясь, подобает ли такое поведение священнику.
Ничего не ответив, Мэри Роуз прижалась к нему и закрыла глаза.
— Держитесь, мы почти прибыли. Сидите спокойно. Вот и Огилви, открывает ворота.
— Что случилось, лэрд? — встревожился Огилви. Не привыкший к шотландскому титулу, Тайсон нервно вздрогнул. Пора уже освоиться: теперь он не только лэрд, но и барон.
— Молодая дама упала и подвернула ногу.
Ему показалось, что Огилви пробормотал что-то, но разобрать слова не удалось.
— Потерпите, — прошептал Тайсон, — сейчас мы вам поможем.
Ее мягкие волосы пахли морем и сосной. И еще чем-то неуловимым. Розами?
Въезжая через широкие деревянные ворота в огороженный двор, он вдруг спросил:
— У вас нет братьев?
— Нет. Только дядя.
Тайсон промолчал, остро чувствуя несправедливость происходящего. Он представил, как через пять-шесть лет какой-нибудь негодяй будет преследовать Мегги, и его охватила непривычная ярость. Сердце глухо заколотилось, и ему пришлось несколько раз вздохнуть, чтобы успокоиться. До сих пор бешенство не было ему знакомо. А сейчас нечто темное, вибрирующее, словно живущее собственной жизнью, уродливое и грязное неустанно грызло его, холодя душу.
Подняв глаза, он увидел экономку, стоявшую на верхней ступеньке крыльца.
— Миссис Макфардл, — обрадовался Тайсон, — я рад, что вы здесь. Дама попала в беду. У нее нога распухла.
Он швырнул поводья Макни и очень осторожно спустился на землю, стараясь не разбередить больную щиколотку своей спутницы.
— Может, — добавил он, — следует послать за доктором?
— Мэри Роуз, девочка, это ты? Что стряслось?
— Я упала в овраг.
— Ах, беда! Всегда следует помнить об осторожности. Эти проклятые овраги! Ладно, идем в замок, я посмотрю, что с тобой. Милорд, поставьте ее на ноги, и она дойдет сама. И доктор не понадобится.
Но Тайсон, не обращая на экономку внимания, понес Мэри Роуз в гостиную — хорошо обставленную комнату, которая, несмотря на гигантские размеры, казалась уютной. К сожалению, как и столовая, она была чересчур темной. Придется попросить Синджен выбрать обои. Возможно, кремовые в зеленую полоску. Нет, не годится, потому что деревянные стены увешаны бесчисленными портретами усопших Бартуиков и чудесными шпалерами, изображающими жизнь Марии Стюарт, королевы Шотландии, с того момента, как она, совсем еще ребенком, вышла замуж за французского принца, и до сцены казни, когда она, уже немолодая женщина, кладет голову на плаху. Может, посоветоваться с Мэри Роуз? Он положил ее на длинный мягкий диван, обитый золотой парчой, и отступил. В комнату вошла миссис Макфардл.
