Глава первая
Жизнь леди – Лекция в Кэффри-холле – Ученица мужа – О полноте наших знаний – Теория Сухайла – Гость из-за границы
Вряд ли для вас окажется новостью, что члены сословия пэров отнюдь не всегда отличаются благонравием. Возвысившись до их положения, я вполне могла бы удариться в разгул и начать проматывать свое состояние самыми разными способами, от безоговорочно респектабельных до совершенно им противоположных. Могла бы окунуться в жизнь высшего света, проводить дни в визитах в гостиные других леди, сплетничая о модах и очередных скандалах. А будь я мужчиной, могла бы окунуться в политику и попытаться занять место в окружении кого-либо из более влиятельных лиц.
Думаю, немногие из читателей будут удивлены, услышав, что от всего этого я воздержалась. Я никогда не питала склонности к азартным играм (особенно на собственные деньги), моды и скандалы нахожу крайне скучными, а ввязываться в политику стараюсь как можно меньше.
Конечно, это не означает, что я устранилась от подобных материй целиком. Точнее сказать, тут имел место некоторый самообман: преследовать определенные цели, рассуждала я, это ведь вовсе никакая не политика! Правда, я поддерживала своим именем и авторитетом Люси Деверье, многие годы неустанно боровшуюся за избирательные права для женщин, и тут уж я не вправе делать вид, будто мотивы сего к политике отношения не имели. Имя мое к тому времени обрело определенный вес, и моя поддержка могла послужить значительным подспорьем. В конце концов, разве не я была знаменитой леди Трент, дамой, выигравшей Баталию при Кеонге? Разве не я во главе собственной армии явилась под стены Пойнт-Мириам, когда в Байембе вторглись иквунде? Разве не я раскрыла секреты драконианского языка, не поддававшегося расшифровке со времен упадка сей древней империи?
Ответом на все эти вопросы, конечно же, было «нет». Расхожие описания моей жизни всегда сверкали так ярко, что совершенно затмевали реальность. Однако, памятуя о сем обстоятельстве, я чувствовала себя обязанной использовать его, где и когда смогу.
Но, безусловно, во всех остальных случаях я пользовалась им только во благо науке. Например, помогла основать в Фальчестере «Женскую школу Трент», где ученицам преподавали не только обычные для девочек музыку и литературу, но и математику, и ряд прочих точных наук. Когда в Меррифордском университете начали защищать первые диссертации в области драконоведения, я с радостью учредила для избравших эту стезю стипендию своего имени, а кроме этого поддерживала деньгами и иной помощью Международное Общество Драконоведов – результат работы, начатой нами с сэром Томасом Уикером в поместье Дар аль-Таннанин близ Куррата. Не столь официально я также поощряла рост Летучего Университета, пока он не оплел паутиной дружеских связей и общедоступных библиотек всю Ширландию, поймав в свои сети множество тех, кому не представилось иных возможностей получить образование.
Подобные вещи копятся незаметно, мало-помалу, одна за другой, так что их и не замечаешь, пока они не поглотят всю вашу жизнь без остатка.
Вот и в тот день, когда мне предстояло отправиться на некую лекцию в Кэффри-холле, я снова выбилась из расписания (что сделалось в моей жизни состоянием вполне обычным). Говоря откровенно, единственной причиной тому, что я не пропустила лекции вовсе, послужили недавно купленные часы – феноменально уродливый агрегат, единственным достоинством коего, хотя многие сочтут сие недостатком, являлся невыносимо громкий бой. Бой этот был единственной силой, способной вырвать меня из эпистолярного забытья, поскольку мой дворецкий недавно поступил на военную службу, экономка оставила нас ради заботы о престарелой матери, а с теми, кто пришел им на смену, я еще не состояла в достаточно близких отношениях и полагаться на то, что они выдворят меня из кабинета насильно, не могла.
Однако, когда я сбежала по лестнице вниз, карета была готова. Вскоре я уже ехала к Кэффри-холлу, чему была немало рада, так как, пропустив эту лекцию, расстроилась бы до глубины души. В то время я еще не знала, что могла упустить много больше, чем предполагала изначально.
