Москва. 12 апреля
Я слоняюсь по магазину, стараясь не обращать внимания наэтих двух типов, — назойливая парочка то и дело попадалась мне на глаза. Вкакой-то момент мне даже стало обидно: неужели я не заслужил ничего поприличнееэтих дилетантов, которые боятся меня потерять даже здесь, в охраняемой зонемеждународного аэропорта? Прилепились ко мне как приклеенные. Потом я увиделтретьего. Вернее, я его вычислил. Судя по тому, как эти двое нервнооглядывались по сторонам, было ясно, что они выполняют роль «дурачков», усердностараясь обратить на себя мое внимание. А вот тот, третий, он явно классомповыше. Сидит в кресле, спиной к магазинам, и делает вид, что читает газету. Ивсе было бы отлично, если бы не демонстрация абсолютного спокойствия. Даже когдарядом заплакал ребенок, он не повернул головы, словно ничего не слышал.
Только однажды чуть наклонился, ничем, правда, необнаруживая своего интереса, когда мимо него прошел один из «приклеившихся» комне субъектов, но именно в это мгновение я понял, что вместе со мной вАмстердам полетит именно он — широкомордый незнакомец.
К этому времени мне было уже все равно, кто именно полетит исколько их будет. Я уже знал, что в самолет войду не один. Самый легкий и самыйтяжелый выход из создавшегося положения. Легкий потому, что мне нечегоопасаться, хотя бы в самолете, а тяжелый… Ну это особый разговор. Если бы сомной никто не сел в самолет, я бы очень удивился. Вернее, не так… Я бырасстроился. Нет, я бы огорчился. Да, да, именно огорчился. Если бы вдруг мои преследователине проявили пристального интереса к моей персоне — это было бы странно.
Два типа кружились вокруг, явно не зная, что им еще делать.Задания на мою ликвидацию они не получали. Это было понятно еще до того, как япоявился в Шереметьеве. Если бы меня не хотели выпускать за рубеж, вполне моглибы перехватить до того, как я приехал в аэропорт. Или хотя бы не допустить допограничников. После того как мне проставили в паспорте разрешение на выезд,убийство автоматически становилось делом весьма нерентабельным. Пришлось быобъяснять целой ораве пограничников, таможенников и сотрудников аэропорта, какмогло получиться, что в абсолютно закрытую международную зону аэропортапроникли убийцы с оружием в руках.
Я уверен, что у них есть оружие. И нисколько не сомневаюсь,что при желании они бы нашли и убили меня даже в этой «ничейной» зоне, кудамогут проникать только пассажиры, вылетающие за рубеж. Как им удалось пронестиоружие на столь сурово охраняемую территорию? Я даже не хочу думать об этом.Конечно, им помогли. Конечно, у них повсюду свои, купленные люди. Верить вчестность наших таможенников либо пограничников может только идиот. Послеавгустовского кризиса в нашей стране не осталось людей, даже притворяющихсячестными. Все остатки нравственности слопал этот проклятый кризис. Теперькаждый выживает в одиночку. Если раньше цена совести еще могла колебаться впределах нескольких сотен долларов, то теперь у совести вообще не осталосьцены. За несколько сот долларов на борт можно пронести все, что угодно. Затысячу они вам еще укажут нужный объект. А за сумму сверх этой любойподготовленный сотрудник сам еще и уберет нужного человека. Это наши реалии.
Только не нужно спешить меня опровергать. Вы сейчас будетедоказывать, что у нас еще встречаются честные пограничники и порядочныетаможенники.
Действительно, встречаются. И даже бывают иногдамужественные офицеры милиции, в одиночку сражающиеся против мафии. Бывают. Вкино и в книгах. А в реальной жизни у каждого из таких «героев» есть семья,которую нужно кормить. И есть дети, которым нужно дать хотя бы какое-тообразование. И есть жена, которая должна выглядеть не хуже своих подруг. Иногдау них случаются и старики-родители, которых тоже нужно кормить и лечить. Если вэтих условиях офицер милиции пошлет всех к черту и откажется от взятки, частопревышающей его заработок за десять лет, значит, у него не все в порядке сголовой. Таких кретинов в милиции не держат. Я уже не говорю о таможенниках,которые чуют деньги шестым чувством и чаще всего занимаются обычнымвымогательством.
Порядочные люди иногда попадаются среди пограничников, но непотому, что они лучше остальных. Просто в отряд изредка берут людей со стороны,провинциалов, мечтающих устроиться в столице, молодых ребят и девушек, укоторых сохранились иллюзии, нерастраченные идеалы. Эти славные парни и девушкибывают честными, но ровно до того момента, пока им не предложат вдруг оченьбольшую, ошеломительную сумму. Отказаться — значит, кроме всего прочего,выглядеть болваном в глазах своих коллег. Болваном никто не хочет быть, и врезультате — бывший молодой провинциал уже через несколько месяцев превращаетсяв наглого столичного вымогателя.
Представляю, с каким возмущением готов опровергать менякто-то из руководителей этих служб. Но опровергать не нужно. Достаточно выйтииз здания аэропорта и посмотреть на припаркованные машины таможенников исотрудников аэропорта. Если кто-нибудь сумеет хотя бы приблизительно прикинуть,сколько стоят новые иномарки, и посчитать, можно ли их купить на мизерную зарплатувсех перечисленных должностных лиц, я согласен взять свои слова обратно. Но таккак сию задачку не решит ни один экономист, то получается, что моихпреследователей либо просто пропустили через границу без всякого контроля,либо, что еще хуже, у них есть право проникать за эту границу. Может быть, уних даже имеются поддельные удостоверения сотрудников спецслужб. Хотя скореевсего удостоверения у них даже настоящие — достаточно понаблюдать, как нагло ибесцеремонно они действуют. Им просто нравится демонстрировать свою власть.Увидев их, я должен испугаться. Вполне вероятно, что это тоже входит в ихзадачу. Они выставляют напоказ свои возможности. Чтобы я понял, с кем имеюдело. И не колебался, когда мне придется рисковать. Они ведь знают, что ячеловек подготовленный. Значит, весь расчет на это — мой профессионализм иподчинение их силе.
Но я не пугаюсь. Меня вообще теперь невозможно ничемиспугать. После всего пережитого я сознательно сделал свой выбор. Я, ЭдгарВейдеманис, бывший подполковник КГБ, бывший офицер, бывший коммунист и бывшийгражданин Советского Союза, ныне гражданин России, получивший гражданствотолько два месяца назад.
Теперь я неудачливый бизнесмен, который каким-то образомсумел получить сначала гражданство, потом заграничный паспорт и визы для выездаза рубеж, нашел даже нужную сумму денег на путешествие.
Я помню, конечно, кто и зачем дал мне все это, об этом знаюти мои «наблюдатели».
