— Ломаного гроша больше не дам! Слышишь? Ни копейки! Ни сантима!!! — орал мужчина. Я, находясь рядом, слышала каждое слово. — Мои карманы пусты!
— Как же, пусты, — голосила женщина тоном выше. — Мне нужны деньги, много денег!
— Меня это не волнует, Виола!!! — Голос мужчины вдруг затих. Опасно затих, как мне показалось.
Но женщина продолжала вопить как ни в чем не бывало:
— Ты у меня на крючке. Не забывай! — В ее голосе появились угрожающие нотки. — И я никогда не оставлю тебя в покое.
Окно было широко распахнуто, даже занавески не задернуты. Ярко освещенная комната открывалась передо мной как на ладони.
Женщине было около сорока лет. И она выглядела очень ухоженной. Но черты ее лица искажались ненавистью и тревогой.
Мужчина выглядел старше ее. Он был темноволосый, среднего роста, смуглый. Он сердито мерил комнату шагами, в то время как она сидела в кресле у двери. В руках она держала горящую сигариллу в тонком и длинном серебряном мундштуке.
Он остановился за ее спиной. Так близко, что она, должно быть, чувствовала его дыхание.
— Я предупреждаю тебя, — сказал он угрожающе, — ты…
Тут моя нога попала в какую-то расщелину и предательски подвернулась. Я стояла как раз напротив окна.
Женщина в комнате оставалась абсолютно невозмутимой, как будто была глухой. Но мужчина вздрогнул. Одним большим прыжком он пересек комнату и схватил меня за руку.
— Что вы тут делаете? — спросил он меня сердито.
— Вышла подышать свежим воздухом, — я старательно улыбалась, — пошла вдоль террасы и вдруг попала каблуком в эту трещину. Я вас напугала? Простите меня.
— Почему вы должны были нас напугать, фрау фон Берг? — спросила женщина, сидящая в комнате. Она встала и подошла ближе к окну.
И тут я ее узнала. Это была мадам Торски, с которой мы уже встречались как-то в этом отеле и успели познакомиться.
— Но будет действительно лучше, если мы закроем окно, Алекс, — сказала она.
— Именно это я и хотела предложить вам сделать, — подхватила я, — спокойной ночи.
— Спасибо, — процедил мужчина. Несколько секунд он разглядывал меня, словно изучая и запоминая. Потом круто развернулся, захлопнул окно и плотно задернул занавески.
С этого разговора и началась вся история.
Баден-Баден. Прекрасный летний вечер. Я паркую машину около отеля. Мой долгожданный отпуск! На следующий день я собиралась ехать дальше, в Таунус, чтобы провести свой отпуск в моем доме в горах. Как же долго я ждала этого отпуска!
Но глубокой ночью в холле отеля я встретила Тилля Клаузена, и мы разговорились. Он показался мне довольно милым, и я подумала, что было бы неплохо провести пару дней в его обществе. О нет, я не собиралась заводить роман, но немного флирта… Мы выпили за нашу встречу в баре и договорились встретиться завтра снова. А потом Тилль предложил прогуляться.
Конечно, можно было с ним пройтись перед сном. Но я слишком устала, и мне хотелось поскорее в свой номер.
Войдя в спальню, я распахнула балконную дверь и вышла на террасу, опоясывающую кольцом весь второй этаж. Мне все же хотелось подышать немного свежим воздухом, прежде чем лечь. Холодный, чистый горный воздух Шварцвальда — что может быть прекраснее? Я глубоко вдохнула, прикрыла глаза и, прислонившись спиной к стене, замерла, наслаждаясь тишиной и ночной свежестью.
Какой прекрасной может быть жизнь!!! Мне только тридцать два года, у меня интересная творческая работа, которую могла бы пожелать себе любая женщина. К тому же я сохранила изрядную долю романтизма.
Я простояла так, почти не шевелясь, в полной гармонии с собой и миром, почти час. Как вдруг оглушительный — или показавшийся мне таким в полной тишине — крик оборвал мои мечтания. В какой-то из комнат на другом конце террасы ссорились мужчина и женщина. Мне не хотелось вслушиваться, и, в конце концов, я начала чувствовать себя глупо. Мне было жаль своего испорченного настроения. Когда женщина закричала, а затем жутко, по-совиному, рассмеялась, а мужчина начал бушевать, я прошагала по террасе в ту сторону. Люди должны закрывать окна, если уж они ссорятся. Я собиралась им сказать только это…
Я вернулась в свою комнату. Как мужчины могут быть такими… такими жестокими?! Я действительно не так давно познакомилась с Виолой Торски, но тогда она произвела на меня совершенно другое впечатление. Я очень хорошо помнила нашу первую встречу. Она состоялась в ресторане, где все постояльцы отеля завтракали. Я немного опоздала, и утренние газеты уже разобрали. Женщина, сидевшая в одиночестве за соседним столиком, взглянула на меня. Это и была Виола Торски.
— Пожалуйста, можете взять мою, — сказала она, после того как официант в третий раз сообщил мне, что, к сожалению, не может найти ни одного номера. И протянула мне газету. — Я ее уже прочитала. Вчера в мире стряслось не так уж много нового.
Я поблагодарила ее и собиралась уже развернуть газету, но заметила вдруг, что моя одинокая соседка пытается продолжить разговор.
— Я видела вас вчера, — сказала она заговорщицким тоном, — я не знаю, заметили ли вы меня, но я случайно услышала часть вашей беседы. И когда я узнала, что вы вращаетесь в мире моды, я, каюсь, стала слушать внимательнее. Простите мое любопытство. Но это действительно так интересно! Вы модельер?
Я вознамерилась ей ответить, что не понимаю, почему каждый гость отеля только и занимается тем, что обсуждает мою профессию, но одернула себя. В конце концов, мода и женщина неразделимы, и ничто так не подогревает любопытство женщины, как упоминание о том, что кто-то из присутствующих вращается в этой сфере. И я поведала мадам Торски, что я генеральный директор модного дома «Юнион мод Интернэшнл», одного из крупнейших и известнейших европейских домов. На что она ответила, что это должно быть так замечательно — путешествовать по всему свету и заниматься при этом только делами моды. Я заметила, что это довольно тяжело:
— Вся ответственность на мне, а клиенты порой попадаются достаточно нервные, так что приходится нелегко.
— Несмотря на это, вы занимаетесь тем, чем желали бы заниматься многие женщины, — мечтательно сказала она, — и я рада нашему знакомству.
Я подумала, что она слегка лукавит. Такие женщины никогда не работают, а лишь лелеют свою скуку в пятизвездочных отелях.
О себе мадам Торски ничего не сказала. И я решила, что она богатая вдова, которая прожигает жизнь и капиталы усопшего мужа.
Только я уснула, как зазвонил телефон, стоящий на ночном столике. Я включила свет и посмотрела на часы. Почти три!
Не ожидая ничего хорошего, я сняла трубку.
