Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
— Меня ты должен знать.
— Но среди тех, кого я знаю, тебя нет.
— Посмотри на меня внимательно: на голове моей корона, украшенная листьями оливы, а в руке рог изобилия. Разве люди так выглядят?
— Ты угадал. Я, как все боги, живу на высокой горе Олимп, там, где правит всемогущий Зевс. Я не так красива, как Афродита, не так мудра, как Афина, не так стройна, как Артемида, но людям требуется моё покровительство.
— И тебе.
Она была где-то совсем близко, её было хорошо видно и слышно, но прикоснуться к ней было невозможно, ибо она сразу отдалялась.
— Я Тихе, богиня случая. Я сопровождаю человека от рождения до смерти. По моей воле в жизни каждого из вас могут возникнуть случаи, которые изменят судьбу.
— И твою.
— Но случай может привести и к хорошему, и к плохому.
Часть первая
Рождественский подарок
* * *
Зима 1919 года была в Москве морозной и снежной. Сугробы на улицах не убирались, чистили лишь трамвайные пути, по которым, кроме трамваев, ходили редкие машины. Шестого января ближе к ночи, когда в холодном московском небе зажглись звёзды, по трамвайному пути двигался легковой автомобиль. В машине было четверо: трое мужчин и женщина. Если бы это происходило в летний день, за автомобилем наверняка бежали бы местные мальчишки, а прохожие бы останавливались, завистливо и удивлённо поглядывая вслед — увидеть в 1919 году в Москве шикарный роллс-ройс было большой редкостью. Но в этот зимний вечер ни прохожих, ни мальчишек видно не было, потому что ночью ходить по Белокаменной было очень и очень небезопасно.
Недалеко от Сокольнического райсовета наперерез машине неожиданно вышла группа вооружённых людей и потребовала остановиться. Пассажиры роллс-ройса решили, что это красноармейский патруль, и требованию подчинились.
Это был действительно патруль, но патруль особый — бандитский, с наганами, но без винтовок. Налётчики живо окружили машину. В эту ночь объектом их налёта планировался Лубянский пассаж, и машина им была нужна позарез.
Пассажиры роллс-ройса быстро поняли, кто их остановил. Один из мужчин достал пистолет, но другой, сидящий рядом — он был за главного, — опустил его руку. Сопротивляться шестерым хорошо вооружённым бандитам было бесполезно. А тот, что был за главного у бандитов, открыл переднюю дверцу машины и с театральной любезностью издевательски изрёк:
— Господа, мне очень жаль, но вам придётся прогуляться. Надеюсь, вы не против? Сейчас революция, всё общее… Мы только немного покатаемся и вернём вам вашу шикарную карету.
Обычно он без разговоров стрелял. Но в этот вечер он был в хорошем, можно сказать поэтическом, настроении и не мог отказать себе в желании покуражиться над незадачливыми, как он считал, буржуями.
Первой пришла в себя женщина: — Как вы смеете! Что вы себе позволяете!
Но главный из бандитов только шире распахнул обе дверцы:
— Не задерживайте нас… прошу…
Он мог бы сказать и по-французски, и по-немецки, но ограничился родным языком.
Их вывели из машины, забрали документы и оружие. В какой-то момент тот, кто был за главного в машине, и главарь бандитов пристально смотрели друг на друга. У бандита в руке был маузер, указательный палец обнимал спусковой крючок. Его дружки тоже держали оружие наготове. Но выстрела не последовало, пассажиров отпустили.
— Янь, а Янь, — один из бандитов по прозвищу Стёпка-Малыш повернулся к главарю. — Чё фраеров не порешил?
Тот, которого звали Янем, задумчиво смотрел в звёздное ночное небо. Потом перевёл взгляд на холодное дуло маузера. Вздохнул:
— Сам не знаю. Этот, ну, что с бородкой, как-то необычно на меня смотрел, изучал, что ли… И страха в его глазах я не увидел. Завопи он о пощаде, точно б пристрелил. А так… уважаю смелых. Пусть это будет ему и остальным рождественским подарком.
Настало время представить действующих лиц. Тот, кто «дарил подарок», был известный в Москве и её окрестностях король налётчиков Яков Кошельков (Янька Кошелёк). С ним были его ближайшие дружки Василий Зайцев (Заяц), Фёдор Алексеев (Лягушка), Алексей Кириллов (Сапожник), Иван Волков (Конёк) и Степан Боженко (Малыш). А тот, кому предназначался «подарок», был вождь мирового пролетариата и председатель Совета народных комиссаров Владимир Ильич Ульянов-Ленин. Уже потом, в машине, интересуясь личностями ограбленных, Кошельков в темноте с трудом прочитал фамилию на удостоверении. «Какой-то Лепин», — буркнул он своим подельникам.
Немного отъехав от места ограбления, бандиты притормозили. Конёк и Малыш стали рассматривать трофеи.
— В бумажнике одна мелочь, — зло пробурчал Конёк. — А вот и документы. Посмотрим-ка ещё раз… Так, говоришь, Лепин?
Отборная ругань потрясла пустынную улицу.
— Янь, да это никакой не Лепин. Это Ленин!
— Как так Ленин? — встрепенулся Кошельков. — Однофамилец, что ли?
— Нет, не однофамилец. Написано же: председатель Совета народных комиссаров.
Теперь уже трёхэтажный мат вырвался из уст Кошелькова.
— Ну Кошелёк, ну дешёвка… — причитал он, сжав кулаки. — Если бы мы этого Ленина взяли, нам бы за него огромный выкуп отвалили. Да ещё всю Бутырку на волю!.. Заяц, поворачивай! — крикнул он сидевшему за рулём Василию Зайцеву. — Мы их догоним! Такой фарт упускать нельзя. Гони к Совету, они там!
— Но в Совете охрана.
— Два-три человека, не больше. Перебьём!
Кое-как развернувшись среди сугробов, роллс-ройс рванул по трамвайным путям в обратном направлении. Но, увидев издали в свете фар, что у здания Сокольнического райсовета стоят три грузовика, из которых выпрыгивают чекисты и красноармейцы, бандиты поняли, что опоздали. Пришлось разворачиваться ещё раз. Выкуп сгорел.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
