Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 41
Предисловие
Что можно рассказать про Италию? Или так: что еще можно рассказать про Италию. Про страну, в которой многие из вас уже побывали. Спешно собирая чемодан, за несколько часов до вылета в Рим, в поисках материала для своей книги, я представлял себе образы, знакомые с детства, исторические аналогии и парадоксы, стереотипы, наконец. Вспомнил о плащах из ткани «болонья» на наших мамах, о фестивале в Сан-Ремо, который единственный, из всех западных программ, показывался в прямом эфире на советском телевидении. Спортивные трансляции не в счет. Я вспоминал «Феличиту» и «О соле мио», ангельский голос Робертино Лоретти и насыщенный, с хрипотцой, Тото Кутуньо. Я напевал песни Челентано, взрывавшие наши дискотеки, и быстро просматривал фрагменты бессмертных фильмов Феллини, как ни странно, демонстрировавшихся в наших кинотеатрах. Я вдруг отчетливо представил себе копию скульптуры «Давида» в Пушкинском музее, неожиданно вспомнил о сказочном Чипполино… Я прекрасно понимал, что мне никак не обойтись без подробного рассказа про «Фиат», ставший прототипом первого советского народного автомобиля. Поэтому, за несколько дней до вылета, я направил письмо в штаб-квартиру автомобильного концерна с просьбой разыскать для меня раритетный «124», который и был выбран в качестве прототипа «Копейки».
Еще несколько чистых рубашек. Не забыть бы бритвенную машинку и блокнот. Стоп! Мне явно чего-то не хватало для написания этой книги. Но чего? Перечисляя в голове ставшие уже такими родными все эти итальянские «образы и подобия», я вдруг отчетливо понял, что одними воспоминаниями мне отделаться не удастся. Античность Рима и каналы Венеции, вулканы Сицилии и дворцы Флоренции, трущобы Неаполя и витрины Милана. Это, безусловно, национальное достояние. Но есть же, черт возьми, и вечные ценности, без которых итальянская жизнь была бы скучна и однообразна. Пицца и паста, «Веспа» и «Феррари», Ватикан и мафия, наконец. Но главное ценность этой страны – ее люди. И тут вдруг я задал себе, в общем-то, простой вопрос: «Так кто же они, настоящие итальянцы?» Наследники древних римлян, поющие песни в Сан-Ремо? Любители макарон, побеждающие на конкурсах красоты? Жившие тысячу лет под властью римских пап и создавшие самую мощную Коммунистическую партию Запада? Совершившие настоящую революцию в кино и придумавшие новую моду XX века? Галилей и Гарибальди, Леонардо да Винчи и Софи Лорен, Феллини и Верди, Микеланджело и Челентано… Ведь все они родились именно здесь. Вот чего мне не хватало! В этой книге я постараюсь рассказать вам об итальянцах. Все, ну или почти все, что вы хотели о них узнать. И нет, конечно, не боялись, просто, наверное, еще не успели спросить.
Я был настолько окрылен своей идеей, что не услышал звонка надрывающегося мобильного телефона. Аппарат явно не хотел уняться. Перед вылетом в Рим оставалось уже совсем немного времени. Я в очередной раз проверил собранный чемодан, посмотрел на мобильник, раздраженный отсутствием внимания к нему. Где-то в глубине сердца я понимал, что не ответить на звонок неприлично с моей стороны. Причем уже очень хотелось ответить «пронто». Я помнил об этом еще со времен первой поездки в Италию.
Именно тогда мне и рассказали, что неважно, как ты говоришь по-итальянски, и говоришь ли вообще, но телефонное приветствие должно быть именно таким. Не интернациональное и безликое «алло», а исключительно «пронто», что значит «готов» – готов к общению. Общаться в эту самую минуту, правда, не слишком хотелось. Командировка в Италию была уже сверстана и подробно расписана, и я прекрасно понимал, что подобная настойчивость звонящего – не от хорошей жизни. И как в воду глядел. Я сжалился над мобильником. Телефонная трубка ответила по-итальянски. Вместо «алло» незнакомый женский голос произнес то самое, «пронто».
– Синьор Глускер, это вы? Бонджорно. Меня зовут Рафаэлла Катанья. Я вам звоню по поручению руководства концерна «Фиат».
Не может быть, неужели в Турине выполнили мою просьбу и нашли мне тот самый «Фиат-124»?
– У вас есть для меня автомобиль?
– Да, да! Нашли. Абсолютно аутентичный. Первозданный. Ни разу не переделанный и даже не отремонтированный. Семьдесят третьего года выпуска. Директор музея «Фиат» синьор Торкьо лично обзвонил сотни владельцев и нашел одного, который согласился предоставить свой автомобиль вам на несколько дней.
– Фантастика! – я практически кричал в ответ. – А когда можно забирать?
– Синьор Глускер, есть одна проблема. Взять «Фиат» можно только сегодня вечером, так как через три дня его в обязательном порядке нужно вернуть. И, напоминаю, это под личные гарантии синьора Торкьо. Нам вас ждать сегодня?
«Черт!» – хорошо, что я грязно не выругался по-итальянски. Думай, Вадим, думай! У меня же билет до Рима. Как я попаду, а главное, успею сегодня вечером в Турин? Я это говорил, скорее, сам себе. Госпоже Катанья было абсолютно неинтересно выслушивать мои организационные проблемы.
– Синьора, конечно, сегодня вечером я буду у вас в музее и заберу этот «Фиат».
«Чертов „Фиат“», – добавил я про себя. А вслух продолжил:
– И мне будет очень приятно лично познакомиться с господином Торкьо.
Последнюю фразу я практически процедил в трубку. Вот тебе и «Пронто», и Юрьев день. Порой лучше не отвечать вовремя на телефонные звонки.
Авиакомпания вошла в мое положение, забронировав мне билет до Турина. Уже в аэропорту все было не так драматично, как еще несколько часов назад. Я летел на Апеннины в поисках этого самого «итальяно веро». Я знал, что у меня совсем немного времени, чтобы понять, каков же он на самом деле, «настоящий итальянец»? Но я четко знал, что нам, русским и итальянцам, пора познакомиться заново. А главное, вырисовывались контуры книги. Про то, что ни в коем случае нельзя зацикливаться на прошлом, я понял раньше. Надо писать только о настоящем. Несколько историй про «итальяно веро». Про их кухню, их кино, их Ватикан, их мафию, их музыку. Про красоту, которую они создают, и про Сильвио, за которого они голосуют! В моей книге будет минимум воспоминаний! Пусть даже и самых приятных. Только открытия и находки! Стоп. В книге их может и не будет, но себе-то я их точно оставлю. «Самолет приступил к снижению. Пристегните ремни, поднимите спинку креслу, откройте шторку иллюминатора». Альпийские вершины сменили предгорья. Аэробус, заходя на посадку, сделал круг над городом. Здравствуй, Италия! Бонджорно, Турин!
Глава 1. Наша Италия
Улыбчивый бородач Маурицио Торкьо ждал меня у входа в музей «Фиат»: «Доехали нормально, нашли нас без особых проблем?» Он говорил очень быстро, отчаянно жестикулировал, постоянно хлопал меня по плечу. Я не стал уж ему признаваться, что он нарушил все мои планы. Черт с ним, все-таки раритетный «Фиат» того стоил. И тут я увидел его. Этот предмет итальянского автопрома конца 1960-х. Темно-зеленый, совсем неблагородного бутылочного цвета, он скромно стоял во внутреннем дворе музея. «Искать пришлось по всей стране. Ох, и задачу вы нам задали, синьор Вадим». Неужели в музее «Фиата» не нашлось ни одного «Фиата-124»? Ну, да ладно. «Сколько дней он будет в моем распоряжении?» – я осматривал прародителя нашей «Копейки» и сразу пытался найти отличия. «Владелец разрешил вам покататься на ней три дня. Вам будет достаточно?» Я уже не слышал ответа. Каких-то кардинальных отличий, по моим первым прикидкам, не было. Казалось, что советская «дочка» – точная копия итальянского «папы». Но у нашей в результате дорожный просвет был повыше, тормоза – покрепче, да и кузов потолще. Суровая действительность отечественных дорог. «Копейка» на 90 килограммов оказалась тяжелее «Фиата-124». Оказалось, что между ними около… восьмисот отличий: от мотора до дверных ручек. Пока техники проверяли, заведется ли вообще этот автомобиль, Маурицио Торкьо увлеченно рассказывал мне историю автомобильной любви Советского Союза и Италии. Хотя за эту любовь пришлось побороться. Советское руководство в качестве базовой модели первого отечественного народного автомобиля рассматривало также «Мерседес» и «Вольво». «Немцы» и «шведы» теоретически лучше других подходили для наших дорог. Но в итоге выбор пал на «Фиат», потому что в Италии на тот момент была самая сильная Коммунистическая партия на Западе. Да уж, после такого идеологического аргумента о технологиях позабыли сразу. «Конечно, итальянская компартия была решающим фактором. Вы сейчас очень удивитесь, но в том, что у вас появился народный автомобиль, нужно благодарить Соединенные Штаты». «Штаты? Им-то зачем автомобильный гигант в СССР?» – «Чтобы обуржуазить советское общество и чтобы автомобили заменили танки». М-да, синьор Торкьо был прекрасным экскурсоводом, но историю и геополитику знал плоховато. Мой собеседник не унимался. «Соединенные Штаты действовали через „Фиат“, а Италии нужны были энергетические ресурсы Советов. Однако в государственном бюджете СССР не было средств. Поняли теперь?» Это было на грани абсурда, но вступать в долгую полемику мне не хотелось. Я же приехал в Турин не историю изучать, мне просто нужен был «Фиат-124». Впрочем, без истории, рассказывая об этом удивительном проекте, никак не обойтись. Основали это первое совместное предприятие в СССР сын итальянской принцессы Джанни Аньелли и сын советского рабочего-передовика Александр Тарасов. Согласно условиям договора, итальянцы привозили оборудование и показывали, как на нем работать. Мы же строили сам завод. Это в Турине хозяева завода «Фиат», клан Аньелли, строили капитализм, а глава компартии Италии Пальмиро Тольятти пытался его разрушить. Зато в СССР появился город со звучным итальянским именем, а советский народ получил ключи от «Жигулей». Впрочем, если до капитализма вазовская классика советского человека так и не довезла, то вот с дороги, ведущей к коммунизму, свернула безвозвратно. При коммунизме-то все общее. А тут впервые в советской истории начиная с 1970-го года советский человек мог позволить себе персональный транспорт. Пусть и по разнарядкам, пусть и за производственные заслуги, пусть и отстояв многомесячную очередь, но мог! В результате наша первая частная собственность сделана на итальянском конвейере! А вот в самой Италии судьба 124-го «Фиата» сложилась куда менее успешно, чем у нас. Конечно, его и сейчас вспоминают, хоть и не всегда добрым словом, но скорее в музее, чем на улицах.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 41
