Северное море
Неприметный бот раскачивался на легкой волне. Рассвет оказался туманным. Выключив двигатель, они бросили якорь. Море здесь было мелким. В десяти милях к востоку лежал низкий, белого песка, остров Влиланд, из цепи Западно-Фризских островов. Меир протер очки полой рыбацкой, холщовой куртки: «У тебя нет морской болезни».
– Пропала, – Маленький Джон размял пальцы:
– Давно я у штурвала не стоял. Это семейное… – он развернул карту, – папа ей страдал, в молодости. На войне избавился. Как видишь, – тонкие губы, едва заметно, улыбнулись, – я тоже.
Они курили, глядя на бледно-голубую краску, которой обозначалось прибрежное море, Ваддензее:
– Стивен где-то здесь погиб… – вздохнул Маленький Джон, – или не погиб. Никто не знает, – с британского эсминца видели, как садился горящий бомбардировщик. Летчик бросился в воду, рядом вынырнула немецкая подводная лодка. Появилась вторая, эсминец получил пробоину. Корабль вынужден был спешно уйти на север, где стояла английская эскадра. Джон понимал, что моряки не могли рисковать двумя сотнями жизней, на эсминце. Легче от этого не становилось. Клинок Ворона теперь хранился в Мейденхеде, как и портрет сэра Стивена Кроу, на борту «Святой Марии».
Тетя Юджиния помолчала:
– Кому оружие передавать? Стивена и Констанцы нет … – золотые наяды, и кентавры тускло поблескивали на эфесе. Джон погладил ножны кортика:
– Медальон пропал, с Констанцей. Незачем жалеть… – жестко сказал себе мужчина, – чего только не пропало. Думай о деле, отправляйся в Ливерпуль… – Питер работал в Ньюкасле, на заводах. Джон сказал тете Юджинии, что уезжает, вероятнее всего, до конца лета.
Леди Кроу кивнула:
– Здесь все в порядке. Клара за домом присматривает, а я в Уайтхолле ночую. Изредка на Ганновер-сквер выбираюсь… – у заместителя министра промышленности, под лазоревыми глазами, залегли темные круги.
Джон оставил Блетчли-парк на мистера Мензеса, и Лауру. Дядя Джованни обучал языкам новых работников, персонала требовалось много. После падения Франции, Черчилль распорядился готовить людей для высадки на континент и совместных операций с подпольем.
– Нет еще никакого подполья, сэр Уинстон… – осторожно сказал Джон. Черчилль затянулся сигарой:
– Будет, я обещаю. Де Голль собирает оставшиеся силы. Французы, у себя дома, не позволят немцам распоряжаться судьбой страны. Петэн… – он повел рукой, – если не умрет, то окажется на скамье подсудимых. Будем действовать во Франции так же, как и в Польше. Создадим Управление Специальных Операций. Приказ я подписываю, в июле… – серые глаза внимательно посмотрели на него: «Где Звезда?»
Пани Качиньская в Польше совершенно точно не появлялась. Звезде предписывалось взять с собой радиопередатчик. У нее имелись адреса руководителей подполья в Варшаве. В Блетчли-парке знали ее почерк, выйди она на связь, радисты не ошиблись бы. С начала немецкого вторжения в Голландию сеансов связи не было. Джон не хотел предполагать самое худшее. Он честно ответил:
– Не знаю, сэр Уинстон. Но выясню… – дети Эстер находились у ее бывшего мужа. Давид увез близнецов в Мон-Сен-Мартен, в сердце оккупированной Бельгии. Джон предполагал, что Эстер не покинет Амстердам, пока не станет понятно, где находятся мальчики. С Мон-Сен-Мартеном, и с Виллемом, в Риме, из-за войны, связаться не удавалось.
Получив шифрованную телеграмму из Нью-Йорка, Джон еще больше заволновался. Мистер О’Малли прибывал в Дублин, а оттуда направлялся в Ливерпуль. Меир ехал в Европу с американскими документами. Кузен вез отлично сделанный, надежный паспорт для Джона. У герцога, правда, был акцент выпускника Итона. Пока они гнали машину из Ливерпуля, на полигон в Саутенде, Меир обучал Джона гнусавому, бруклинскому прононсу.
Эстер семье, с Песаха, ни писем, ни телеграмм не присылала.
Джон, с облегчением, узнал, что рав Горовиц добрался до Харбина, проехав через Советский Союз. Сидя за рулем форда, Меир, недовольно заметил:
– Папа ему велел немедленно отправляться в Америку. Аарон, упрямец, ответил, что сначала надо помочь общине обустроиться, начать занятия в ешиве, открыть микву, договориться с японскими властями о разрешении кошерного убоя куриц… – Меир повел рукой:
– Папа обрадовался, что кузины нашлись. Теперь понятно, что стало с дядей Натаном. Регина в безопасности, в Стокгольме, Наримуне можно доверять, он человек чести. Он вывезет женщин из Парижа… – Джон не стал спрашивать, встречался ли Меир с Наримуне. Герцог кивнул:
– Он джентльмен. Учитывая, что Мишель погиб, и Теодор, наверное, тоже. О нем с Дюнкерка ничего не слышно. От раны я оправился. Под лопатку осколок угодил, как у тебя, – добавил Джон. Он посмотрел на спидометр: «Сбрось скорость, мы не в Америке. Здесь другие правила вождения»
– Восемьдесят миль в час, – удивился Меир, – это и не скорость вовсе. Я всегда говорил, что мадемуазель Аржан на покойную тетю Ривку похожа. Теперь она не одна. У нее сестра появилась, кузены… – Меир искоса взглянул на Джона:
– Сказать, что Наримуне работает на русских? Зачем? У Британии нет интересов в Японии. Пока нет, – поправил себя Меир, – пока война не началась. Даллес думает, что японцы нас не атакуют…
Мнение Даллеса разделял весь Вашингтон.
На совещаниях, Меир доказывал, что японцы больше не будут конфликтовать с Советским Союзом:
– Они подписали перемирие, – настаивал мужчина, – они его не нарушат… – кто-то из коллег, забросив ноги на стол, зевнул:
– Они союзники Гитлера, мистер Горовиц. Гитлер, следующим летом, нападет на Россию. Японцы ударят по Дальнему Востоку. Советы распадутся, а нам только того и надо… – Меир, нарочито спокойно, положил указку: «Посмотрим».
Мэтью, за одним из обедов, в отеле Вилларда, наставительно заметил:
– Поверь, в Тихом океане японцы нам не соперники. Ты ездил в Перл-Харбор, и я тоже. Наш флот… – отпив дорогого, двадцатилетней выдержки бордо, кузен кивнул официанту, – наш флот властвует над водами. Я бы на месте кузена Джона беспокоился, – Мэтью оскалил в улыбке ровные, белые зубы, – японцы, скорее, пойдут на юг. Гонконг, Бирма, Сингапур… – майор Мэтью Горовиц нечасто появлялся в столице.
Он пропадал в Чикаго, в лаборатории Ферми, и в калифорнийских университетах, в лабораториях, выполняющих военные заказы. У кузена был ровный, здоровый загар, пахло от него сандалом. Меир подозревал, что между Чикаго и Калифорнией кузен задерживается где-то еще.
В кругах, занимающихся безопасностью, ходили слухи, что полковник Лесли Гровс настаивает на строительстве особых, засекреченных военных баз, в отдаленных уголках страны. Даже Меиру в такие места хода не было. Кузен дружил с Гровсом, со времен обучения в академии генерального штаба. Меир, конечно, не стал ничем интересоваться. Мэтью бы все равно не ответил. Майор Горовиц прошел ту же школу, что и Меир. Они оба умели держать язык за зубами.
