Благодарю моих первых читателей за честные отзывы, которые помогли мне сделать книгу лучше.
Когда слева от дороги раздался громкий треск, Кэтлин насторожилась, вглядываясь в сгущающиеся сумерки. Скорее всего, просто дерево сильно накренилось от ветра. Но вечерами женщина боялась любых резких звуков. Вдруг что-то мокрое и холодное ударило её по лицу. От неожиданности она вскрикнула и отпрянула в сторону вместе с поводьями, которые держала в руках. Слава богу, уставшие лошади не отреагировали на это движение и размеренно продолжили тянуть повозку вперёд, перемешивая копытами грязь от вновь начавшегося дождя. Всего лишь ветка. Кэтлин почувствовала, как холодные капли с листьев стекают по её шее на грудь. Она ужасно промёрзла от постоянной измороси, руки одеревенели, лицо превратилось в неподвижную маску, прячущуюся под капюшоном. Но тело под одеждой всё ещё сохраняло тепло. Женщина снова всмотрелась в быстро темнеющую чащу леса и поняла, что пришло время искать место для ночлега.
– Мама, что-то случилось?
Из повозки показалось взволнованное лицо девочки лет тринадцати. По впалым щёкам и нездоровому цвету кожи можно было без слов судить о её скудном питании.
Кэтлин ответила не сразу, собираясь с силами, чтобы придать себе хоть какое-то подобие уверенности, пока следом не появилось ещё одно бледное лицо, принадлежащее маленькому мальчику. Оба ребёнка были очень похожи на свою мать: те же светло-голубые глаза и белокурые волосы, такие же впалые щеки.
– Мама… – только и смог произнести он, вложив в этот незавершённый вопрос весь свой страх и одновременно надежду.
Измождённые лица детей больше всего пугали Кэтлин. С каждым днём они казались ей всё более худыми и бледными. Всякий раз при взгляде в уставшие глаза она читала в них молчаливый вопрос – долго ли им ещё ехать. И потому женщина поспешила их успокоить:
– Всё хорошо, милые. Мама просто испугалась мокрой ветки. Скоро мы остановимся на ночлег. Ехать ночью может быть опасно. Я….
Не успела она договорить, как ощутила резкий толчок вперёд и едва успела ухватиться за поручень. Хорошо ещё, что лошади ехали медленно. Кэтлин практически сразу поняла, в чём дело. За последние три дня они уже не раз вытаскивали телегу из густой жижи, в которую превратилась дорога. Всё это ужасно выматывало и без того уставших путников и животных. Зря они всё-таки не поехали раньше, до начала дождей.
Кэтлин привстала на козлах и осмотрела небольшое возвышение слева у дороги. Кроны деревьев удачно прикрывали его от дождя. Оно идеально подходило для ночной стоянки. Определившись с местом, женщина решительно сошла в грязь, чтобы понять, какое же колесо застряло на этот раз. Глубже всего увязло левое заднее. Хорошо, что у них было ещё не так много вещей, в основном одежда, книги и остатки провизии. Но и сама повозка оказалась довольно тяжёлой. Чтобы вытащить её, требовалось приложить все возможные усилия.
– Ребята, надо помочь нашим лошадкам! – крикнула Кэтлин, оглядываясь по сторонам в поисках подходящих веток. – Майкл, Габриэль, несите вон те два бревна. Положим их под колёса.
Дети нехотя выбрались из своего тёплого сухого укрытия и потрусили в лес. Заметно уставшие, они понимали, что матери нужна их помощь.
Мокрая тяжёлая древесина грузно ушла в грязь перед колёсами.
– Ноооо! Нооооо!!!
В такой ситуации женщина не боялась, что лошади могут убежать от неё, поэтому вместе с детьми из последних сил навалилась на повозку в попытке вытолкнуть её из грязевой ямы.
– Ещё немного, милые мои! Ещё чуть-чуть.
Ноги упрямо проскальзывали на месте, не чувствуя под собой твёрдую почву, холодное месиво из-под колёс липло к одежде и лицу, но никто не обращал на это никакого внимания. Необходимо было срочно выбираться, пока повозка не увязла окончательно. Казалось, прошло немало времени, прежде чем Кэтлин услышала громкое хлюпанье и увидела, что повозка начала поддаваться.
– Ноооо! Нооооо!!! – ещё раз закричала она взбодрившимся голосом.
Едва почувствовав, что груз стал легче, лошади снова потащили его вперёд, медленно передвигая уставшие ноги. Кэтлин помогла детям запрыгнуть внутрь повозки, сама забралась на козлы и дрожащими от перенапряжения руками вновь взяла поводья. Глубокий медленный вдох помог ей немного успокоиться. Оставался последний рывок – и они, наконец, смогут отдохнуть.
Под густыми деревьями дождь почти не ощущался. Женщина расседлала лошадей, тряпкой вытерла с них грязь и дала немного зерна, укрыв от ночного холода тонким покрывалом и плащами. Она не могла позволить себе лишиться единственной помощи в этой тяжёлой и долгой дороге. Когда она вернулась к повозке, дети уже принесли ветки для костра и сложили их для просушки. Хорошо, что с последней стоянки они предусмотрительно прихватили с собой немного сухого хвороста на такой случай. После затянувшегося дождя он оказался для них настоящим спасением. Кэтлин достала мешок с продуктами и вынула из него крепко завёрнутые спички. Бережно развернув кулёк, она достала одну и искусно разожгла с её помощью огонь. Остальные следовало поберечь до новых привалов. Возможно, дальше они будут менее удачливы, особенно, если учесть, что сухих спичек осталось всего четыре штуки. Второй коробок напрочь отсырел. Не хотелось думать о грустном, но этого числа хватало в обрез для намеченного ею количества стоянок. Сперва женщина предполагала, что до фермы дяди они доберутся намного быстрее. Однако дождливая осенняя погода всё испортила – и вместо быстрого путешествия по сухим дорогам они шли уже четвёртую неделю, делая привалы только на сон и отдых. Следовало поторопиться, чтобы не застрять навсегда в этой глухой местности. Случись что – помощи ждать было неоткуда. Случайных путешественников Кэтлин предпочитала избегать. Одинокая женщина с детьми могла стать лёгкой добычей для любого бандита. По этой причине отцовский револьвер на всякий случай всегда был у неё под рукой, а точнее под юбкой.
– Ну что, проголодались?! – спросила Кэтлин как можно громче, надеясь хоть немного приободрить Майкла и Габриэль. В последнее время ей казалось, что дети были постоянно голодными. И она знала почему. Еды оставалось всё меньше: сухари начали плесневеть от сырости, вяленое мясо и крупы подходили к концу. Она старалась незаметно сократить порции, урезала свою. Но запасы провизии всё равно заканчивались. Женщина выгребла из мешочка немного маисовых зёрен для каши. Остатка должно было хватить ещё на один-два раза. А там, дай бог, они уже и приедут.
Когда огонь разгорелся, в лесу стало совсем темно. Дети присели между пламенем и повозкой, используя её как естественную преграду от косого дождя. Тепло разморило их тела, но не могло усыпить. Пустые желудки постоянно напоминали о себе всё более частым урчанием. Детские глаза с тревогой и жадностью наблюдали за процессом кипячения воды для приготовления каши. Прежде они позволяли себе капризничать, интересуясь, будет ли на ужин что-то ещё. Теперь это было уже не важно, голод заставлял их соглашаться на любую пищу.
