Книга Соло на раскаленной сцене - Ирина Градова

Рита оторвалась от чтения бумаг и взглянула на часы. Половина восьмого, ей давно пора быть дома, но Борис Мирский просил его дождаться, и нет оснований не уважить его просьбу.

Рита была знакома с импресарио шапочно: он работал не в той сфере, что ее покойный отец, балетмейстер Григорий Синявский, или муж, Игорь Байрамов. Порой они пересекались, как случается в творческой среде, но Мирский вряд ли догадывался, что о нем думает великий Синявский. Если бы узнал, непременно бы обиделся, потому что тот презрительно именовал его «собирателем мусора». «Талантливый парень, — говаривал отец Риты, — но растрачивает себя впустую. Копается, видишь ли, в навозе и вытаскивает оттуда отнюдь не жемчужины!»

Мирский занимался девичьими группами. Набирал красивых длинноногих девушек, преимущественно блондинок, находил автора, способного состряпать пару-тройку незамысловатых шлягеров, и выталкивал подопечных на сцену, как гладиаторов на арену Колизея. Беспроигрышный вариант. Группы держались в верхних строках чартов месяца три, после чего отправлялись колесить по стране и еще несколько месяцев благополучно подвывали под записанную в студии фонограмму. Потом Мирский снова начинал охоту. Конвейер работал бесперебойно. Пару раз ему удалось подцепить стоящих ребят из числа тех бедолаг, кому на певческом конкурсе не досталось призового места. Некоторым из них Мирский дал дорогу в жизнь, но сольные исполнители его мало интересовали.

Но вот недавно импресарио кардинально сменил направление и сколотил бойз-бэнд, причем не вполне обычный. Вдохновленный успехом Quatro и Il Divo, он решил, что стоит пойти по этому пути — набрать четверку голосистых парней, которые смогут покорить публику. Понятно, что требовалось нечто, что отличало бы его группу от уже существующих, и Мирский отважился на необычную комбинацию.

В большинстве подобных квартетов обычно работают три тенора (скажем так, условных тенора, речь ведь идет о поп-певцах). Но в новом проекте он решил свести три баритона с одним-единственным тенором, который уравновешивал бы низкие голоса партнеров. Ушлый продюсер быстро нашел троих участников будущей группы. С тенором, правда, пришлось повозиться, но Мирский не был бы Мирским, если бы не двигался к цели, как танк: Марка Саблина он буквально подхватил на вылете с оперного шоу «Русский тенор». Парень прошел три тура, и его забраковало строгое жюри, но для поп-квартета голоса у него было вполне достаточно.

После этого Мирский приступил к раскрутке группы. По телевизору по несколько раз в день гоняли клип с чувственной неаполитанской песней в исполнении нового квартета. Вдобавок к этому лица ребят промелькнули в парочке ток-шоу, но большого ажиотажа Black’n’White не вызвали. Честно говоря, жаль, потому что исполнители подобрались на самом деле талантливые, да и музыка явно была сложнее расхожей попсы и напоминала так любимые Ритой итальянские напевы.

Но зачем ее услуги могли понадобиться Мирскому? Поначалу она даже решила, что дело касается Байрамова и «Гелиоса», но Борис дал понять, что проблема не связана со сценой.

В дверь постучали. Доложить о прибытии посетителя должна была Светлана, но Рита отпустила ее два часа назад. Эта неприметная девчушка стала для Риты настоящим спасением: на нее можно было положиться абсолютно во всем, и еще она умела угадывать, что понадобится боссу, еще до того, как Рита успевала что-то сказать. Второй член ее маленькой команды по имени Кира пока не был включен в штат официально, но Рита подумывала об этом. Дело потихоньку расширялось, люди приходили по рекомендации тех, кому удалось помочь, так что за последние полгода ей удалось существенно поправить свои финансовые дела.

— Войдите! — пригласила она.

Невысокий лысый мужчина прошмыгнул в просторное помещение, как мышь. Мышь, одетая в дорогой костюм из серой замши, застегнутый на все пуговицы.

— Доброго вам вечера, — поздоровался он. — Надеюсь, не задерживаю?

— Желание клиента — закон. Присаживайтесь, Борис Моисеевич.

— Благодарю. Приступим сразу к делу?

— Было бы прекрасно.

— Мне рекомендовала вас Алина Каюрова. Она превозносила вас до небес и уверяла, что вы мастерица улаживать проблемы. По ее словам, вы просто Лара Крофт и мисс Марпл в одном флаконе!

Рита еще долго не сможет забыть опасное дело певицы Каюровой, которое ей довелось вести некоторое время назад. Правда, ее удивило, что Мирский знаком с оперной дивой. Откуда бы, ведь они разного поля ягоды?

— И что же у вас за проблема? — поинтересовалась она.

— Вы в курсе, чем я сейчас занимаюсь?

— Навела справки. Black’n’White, верно?

— Абсолютно. Откровенно говоря, дела идут не слишком хорошо. Но это не имеет отношения к делу. Речь пойдет о Бесо Метревели.

И это имя было ей знакомо. Обладатель прекрасного бас-баритона, Метревели был солистом театра «Санктъ-Петербургъ опера». Рита слышала в его исполнении Евгения Онегина, Малатесту и пуччиниевского Марселя и нашла их великолепными.

— Так это у него проблемы?

— Да. Есть одна девица… Но начну, пожалуй, с самого начала. Как вы относитесь к «желтой» прессе?

— Обожаю! — усмехнулась она. — Приходится читать, ведь там так много и интересно пишут о моей семье!

— Вот, взгляните на это. — Вытащив из-за пазухи свернутую вчетверо газету, Мирский протянул ее собеседнице. — Под заголовком «Искушение Онегина».

Рита пробежала заметку глазами. Текст состоял главным образом из интервью некой Анны Коротченко, которая в подробностях описывала свой быстротечный роман с Бесо Метревели, случившийся, когда певец гастролировал в Астрахани. Даже не роман, а интрижка длиной в одну ночь — с окончания спектакля до утра следующего дня. Риту удивил тон интервью — девушка отзывалась о Бесо восторженно, ни в чем его не обвиняла и клялась, что ту ночь будет с наслаждением вспоминать на смертном одре.

— И что? — Она вернула газету. — Все очень мило и беззлобно, разве нет?

— Если не считать того, что Бесо Метревели счастливо женат и имеет четверых детей.

— О, тогда это действительно проблема, — сочувственно кивнула Рита.

Ей, как никому другому, было известно, что порой случается на гастролях. Покойный отец ни в чем себе не отказывал, когда дело касалось красивых женщин.

— На самом деле это только часть проблемы, — вздохнул Мирский. — Настоящая проблема вот, — и он протянул Рите слегка помятый конверт.

Сложенный вдвое тетрадный листок оказался письмом, коротким, с обилием орфографических ошибок. Содержание его сводилось к следующему: будучи все на тех же гастролях в Астрахани, Бесо Метревели принудил к половому акту несовершеннолетнюю Екатерину Лушину. На тот момент девушке еще не исполнилось пятнадцати лет. Письмо написала ее мать, которая предлагала Метревели выбор: заявление в прокуратуру с обвинением в изнасиловании или миллион рублей.