Париж
Где бы ни появлялся Флинн Хадсон, он неизбежно привлекал к себе всеобщее внимание. Женщины с восхищением смотрели ему вслед, мужчины гадали, кто это – известный актер, певец или спортсмен. Главным в облике Флинна была окружавшая его аура искренности, силы и опасности, способная вскружить голову любой женщине. Впрочем, и чисто внешне он выглядел на редкость привлекательно. Высокий, подтянутый, с атлетическим телом, чуть вьющимися светлыми волосами, серо-голубыми, словно стальными, глазами и короткой щетиной, густо покрывавшей красиво очерченный подбородок, он был похож на потомка викингов, какими их изображают в кино. Именно эта мужественная, немного варварская красота и делала его похожим на звезду экрана, хотя, в отличие от большинства знаменитых актеров, Флинн не славился самомнением и самовлюбленностью. Напротив, он был человеком достаточно скромным и непритязательным и легко соглашался на уступки – если только речь не шла о принципиальных вопросах.
Флинн был популярным журналистом и писателем. Большую часть своей жизни он проводил в дороге, путешествуя из одной «горячей точки» планеты в другую. В Париж, служивший ему чем-то вроде временной базы, Флинн вернулся сравнительно недавно. Почти две недели он работал в Афганистане, где по поручению издателя собирал материалы для цикла серьезных статей. К несчастью, эта командировка обернулась трагедией – на глазах Флинна погиб его коллега, французский фотограф Люсьен. Его угораздило оказаться в самом центре боестолкновения между афганскими пограничниками и боевиками-смертниками, которые на начиненной взрывчаткой машине прорывались в страну из Пакистана. Взрывом бедняге оторвало голову, и эта мрачная картина накрепко запечатлелась в памяти Флинна. Как ни старался он забыть об ужасном происшествии, у него ничего не получалось.
Возвращение в Париж стало для него не менее шокирующим. На улицах Флинн то и дело встречал людей, которые куда-то спешили по своим делам, смеялись, целовались, и никто из них даже не подозревал, какие ужасные вещи происходят, быть может, в этот самый момент, в других уголках земли. Флинну это казалось совершенно неправильным и бесконечно раздражало, хотя он и понимал, что окружающие ни при чем. Уж скорее, это с ним творится что-то не то.
Сразу по приезде его навестила хозяйка дома и потребовала плату за аренду. Как и большинство парижан, она недолюбливала англосаксов, хотя к Флинну была более или менее снисходительна. По-видимому, она считала, что этот красавчик нисколько не виноват в том, что появился на свет в англоговорящей семье.
Флинн всегда пользовался успехом у женщин. Они любили его, а он любил их – если только они не начинали требовать больше, чем он был способен дать. Флинн давно решил, что сколько-нибудь длительные отношения не для него. Однажды он обжегся, и ему хватило этого надолго. Повторения неприятного опыта Флинн ни в коем случае не желал.
Домовладелице Флинн выписал чек, а про себя решил, что вечером – после визита к вдове погибшего француза Сьюзи – попытается как следует напиться. Обычно он не злоупотреблял спиртным, но сейчас был особый случай. Флинн от души надеялся, что алкоголь поможет справиться с засевшими в голове страшными воспоминаниями.
Оказавшись у себя в квартире, он бросил на кровать дорожную сумку и проверил сообщения, скопившиеся на автоответчике и на сервере электронной почты за время его отсутствия. Многие издатели хотели заполучить его статьи по самым актуальным вопросам политической жизни – правдивые, резкие, зачастую очень резонансные и востребованные. Его веб-сайт и блог тоже пользовались широкой популярностью, но сейчас Флинн чувствовал себя не в силах отвечать ни редакторам, ни читателям, засыпавшим его острыми, злободневными вопросами. Только одно сообщение заинтересовало его – это было электронное письмо от Ольги Санеевой, личного секретаря и персональной помощницы знаменитого русского миллиардера Александра Касьяненко. С Александром Флинн был знаком давно – несколько лет назад он оказал ему одну очень важную услугу. Тогда-то он и переспал с Ольгой, однако с тех пор они ни разу не общались.
И вот теперь она прислала ему сообщение… Интересно, что ей вдруг понадобилось?
Флинн почувствовал себя настолько заинтригованным, что немедленно позвонил в Москву.
Ольга говорила по-английски свободно и практически без акцента. Кроме того, она была очень красива – Флинн до сих пор помнил ее округлые славянские скулы и полный, чувственный рот. В Америке она могла бы стать успешной моделью или актрисой, но, насколько он знал, Ольгу вполне устраивало положение личного секретаря могущественного олигарха.
После обмена приветствиями Ольга сказала:
– Я хотела предупредить, что скоро ты получишь от Александра одно очень важное приглашение. Если можешь – не отказывайся.
– Приглашение куда? – уточнил Флинн.
– Мистер Касьяненко, – Ольга заговорила почти официальным тоном, – планирует пригласить несколько очень важных персон в круиз на своей новой океанской яхте. Тебя в том числе.
– Вот как? – удивился Флинн. – С каких это пор я стал «очень важной персоной»?
– С тех пор как Александр принял такое решение, – отрезала Ольга. – Возможно, он просто хочет тебя видеть… или разбавить тобой общество высокопоставленных зануд, – добавила она с тихим смешком. – Вот я и решила предупредить тебя заранее. От таких приглашений не отказываются, Флинн.
– Спасибо, Оля, я подумаю, – ответил он. На самом деле Флинн ничуть не стремился оказаться в так называемом вип-обществе. Как верно заметила Ольга, большинство «очень важных персон» были просто надутыми, самовлюбленными болванами, и находиться с ними даже на очень роскошной яхте наверняка невероятно скучно.
– Позвони, когда в следующий раз будешь в Москве, – сказала Ольга. – Увидимся.
– Обязательно, – с готовностью откликнулся Флинн. В Москву он пока не собирался.
Потом он выключил телефон, накинул пиджак и отправился к Сьюзи. Этого визита Флинн почти боялся, но другого выхода у него не было. Вдова его друга должна была знать, как погиб ее муж, а Флинн был единственным, кто мог ей об этом рассказать. Когда раздался взрыв, унесший жизнь коллеги, Флинн стоял от него в считаных ярдах. Ему невероятно повезло, что он сам остался в живых и даже не получил ни царапинки.
Ему повезло, а его друг погиб.
Что ж, такова, видно, журналистская судьба.
Париж
Ухоженная, сексуальная, изящная Бьянка была на вершине славы. Ее экзотическая красота находилась вне конкуренции. Среди темнокожих звезд подиума она по праву считалась королевой. Глянцевые журналы ее обожали. Кожа цвета кофе с молоком, по-кошачьи мягкая походка, длинные ноги и страстные зеленые глаза были ее своеобразным фирменным знаком, прекрасно известным в мире моды – и не только.
