Ознакомительная версия. Доступно 5 страниц из 23
Пролог
В каждом городе есть человек, который становится предметом обсуждения нарков и копов, старушек, несколько веков назад усадивших свои задницы на раскладные стулья возле дома миссис Бальмонт, детей, стреляющих вопросами в Миссис Мам и Мистеров Пап о том, кто же такой Дэл Симмонс.
Сейчас-то я знаю, что он из себя представляет. Да и все наслышаны о несчастной сестре Дэла. Её фотография украшала передовицы дюжины печатных изданий.
Сорочка психиатрической лечебницы.
Измазанное сажей лицо.
"Семейное фото". Заголовок странным не кажется? Как по мне, довольно жуткий хэдлайн.
Сегодня – очередная пятница. В методистской церкви раздают наркотики. Добрый пастор Трой собирает всех страждущих и нуждающихся, запирает двери и проповедует, пока «прихожане» благоденствуют на приходах. Зависимые девочки обладают особым шармом. Видели, сколько желания в их глазах? Зеркало души становится окном порока, когда дело касается очередной дозы или секса в исповедальне. В замкнутом пространстве все жидкости создают тошнотворную композицию. Резкий запах пота, секреций и засаленных волос.
Коитус больше похож на изнасилование резиновой куклы. Разница лишь в том, что девушку не "проколешь". Хотя ты чувствуешь, как партнёрша сдувается на тебе. Пастор – не меценат, он не станет ради отбросов закупаться отличным героином. Ханка – всегда пожалуйста.
Разница в приходе.
Несколько секунд – для мусора.
Две-три минуты – для ханки.
Особо стеснительные, если их можно так назвать, как раз и заходят в исповедальню, чтобы вмазаться незаметно. Несостоявшиеся эксгибиционистки, заглянувшие в церковь со своими шприцами и ложками – наборами юных джанки. В экстазе они готовы на многое. Дело не только в неспособности сопротивляться. Но и в желании получить всё и сразу.
Долгожданный кайф. Стремление увековечить праздник самой жизни.
Несколько минут на поршне незнакомца, сатурналии в божьей землянке.
Никто и ничто не сделает тебя настолько счастливым, как оргазм на отходняках.
Секс – лучшее изобретение со времен Большого Взрыва.
Или Creatio ex Nihilo – "сотворения из ничего".
Ты готов молиться на свои гениталии, полировать их салфетками для интимной гигиены. Выбираешь себе лучших представителей расы, чтобы засадить с ветерком. Да что там…ты делаешь всё, чтобы понравиться другому человеку. Красишь волосы, тренируешь тело, приобретаешь одежду известнейших брендов. Работаешь, чтобы у тебя были деньги, которые можно ли – нужно – спустить на шлюх. Ты в состоянии хвастать доходами с целью заполучить Самую Сексапильную Самку Мира. А женщины, способные выдавить из тебя "три заветных слова" во время сношения, становятся твоими жёнами. Ничего не меняется. Только методы получения желаемого.
Иррумация была широко распространенной половой практикой в Римской империи.
Зачем я это рассказываю? Одну секунду.
Не нужно падать в обморок с криками "o tempora, o mores". Катулл по-римски опередил отвращение истории стихотворением номер шестнадцать: "Ох и вставлю я вам и в рот и в анус, два развратника, Фурий и Аврелий".
Раньше проникновение в рот полового члена воспринималось как отличительный признак сокрушительной силы при взаимоотношении. Или как действие по осквернению.
Теперь же ты этим развлекаешься. Иррумация, или "глубокая глотка", представляется тебе надёжным инструментом в достижении нетривиальных ощущений. Сколько ты готов отдать за экстремальный минет? Сотню, две?
На мне шевелится разбитое тело Эмили. Наркоманка со стажем, отсидевшая три года за кражу автомобиля. Подбородок упирается в её каменную грудь. От нее пахнет йодом и пивом. Изредка Эми выдает нечто похожее на стон. Просто чтобы не уснуть. Или оживить меня. Её небрежно выбритая "область бикини" царапает мой лобок.
А я думаю о работе.
Эмили на мгновение открывает глаза, вяло улыбается и обхватывает мою шею, начиная двигаться ритмичнее, пока я разглядываю плесень на потолке исповедальни. Грибы прелюбодейства. Испарения спермы, воды и слюны позволяют спорам размножаться.
А я думаю о Хилари и Аннет.
Наездница едва ли не полностью оклемалась и лижет моё ухо. Шепчет какие-то глупости, которые, наверное, должны раззадорить меня. Хватает волосы на моём затылке. Я скоро умру от потери крови, которая вот-вот брызнет из разодранного живота.
Эмили "Наждачная Бумага" Фримен.
Но такие мелочи никого не волнуют. Пройдёт неделя, и на моих коленях будет скакать Хэлен, или Джессика, или Кларисса.
Говорят, греческие мужчины принуждали к фелляции насильно.
Но почему-то называли это "египетским изнасилованием".
Выдохнув в самую барабанную перепонку, Эми отпрянула. Одному из нас повезло.
– Спасибо, ковбой.
Спрашиваю, не хочет ли она повторить.
– Не, мне нужно идти. Дела. Там…всякие.
Не сомневаюсь, у рецидивисток пастора Троя уйма дел, которые не подождут еще пару минут. Но не настаиваю. Кожа на лобке подверглась такой шлифовке, что надевать нижнее бельё поверх пяти мотков бинта ближайшие три-четыре дня я точно не стану.
Проповедь завершилась до нашего с Эмили появления. Пара мексиканских ребят, помощников доброго пастора, вытирает блевотину, оставленную благодарными прихожанами. Ещё двое поступательно тащат "синее" тело к абсолютно чёрному ходу. Видимо, у того появится новый дом.
Не подумайте, я знаком с Дэлом. Но даже те, кто общался с ним лично, не в состоянии рассказать что-либо внятное об этом парне.
Кто-то говорит, что он обыкновенный задрот, которому приписывается весьма сомнительная слава.
Кто-то рисует его портреты, носит футболки с надписью "Дэл No.1".
Иной раз можно увидеть граффити с его портретом на стенах полицейских участков и храмов.
Копы нашли Дэла и задали ему несколько вопросов. Каких? Они и сами пока не решили. Ведь поменялись ответы.
Но я вот что скажу: Дэл Симмонс – лучшее изобретение со времен появления секса.
1
Я называю её мамой. Старую, больную миссис Бальмонт. Она жила совершенно одна, пока не обратилась в нашу контору. Честно говоря, мы с Тимом и не предполагали, что "Семья напрокат" будет пользоваться таким успехом. Наёмные родственники – это чужие люди, которые по договору обязаны притворяться близкими. За это платят. И платят солидно.
Ведь всем нужны друзья – люди, которых в любой момент можно попросить об одолжении. Пожилые люди нуждаются в них особенно. Если у тебя сахарный диабет, два перенесённых инфаркта и рак желудка, когда-нибудь тебе точно понадобится друг, поверь. Просто поговорить. Или проводить до туалета. Унитаз – опаснейший враг пенсионера. Старики чувствуют, что им необходимо справить нужду, резко встают с кресла, кушетки или дивана и направляются в уборную, где их поджидает сюрприз. Головокружение сбивает с ног, а ослабленный организм теряет равновесие, пытаясь напоследок пробить височной долей такой крепкий и белоснежный сливной бачок.
Ознакомительная версия. Доступно 5 страниц из 23
