Книга Книга перемен - Роман Чеппелер

ЧТО ПРОИСХОДИТ, КОГДА УЖЕ НИЧЕГО НЕ ПРОИСХОДИТ?

Существует ряд теорий, посвященных вопросу: что является двигателем истории?

Томас Гоббс верил в инстинкт самосохранения, Адам Смит в личный интерес, Карл Маркс в классовую борьбу. Георг Вильгельм Фридрих Гегель утверждал, что локомотив, который доставил нас из первобытно-общинного строя – через рабовладельческий – к демократии, есть «борьба за признание». Если следовать его философии, история заканчивается на стадии, когда исчезают политические противоречия и удовлетворена потребность человека в признании, – другими словами, в либеральном демократическом государстве. (Схожая концепция и у Карла Маркса, однако развитие человечества, по его мнению, имело другую цель: коммунистическое бесклассовое общество, в котором ключевым словом было не «признание», а «перераспределение».) Гегель верил, что конец истории настал в 1806 году, когда Наполеон разбил прусскую армию под Йеной и ознаменовал тем самым триумф Французской революции над аристократией. На Гегеля ссылался Фридрих Ницше. Он называл персону, получившую «признание» по Гегелю, последним человеком: «Каждый желает равенства, все равны… Все умны и знают все… но здоровье – выше всего. „Счастье найдено нами“, – говорят последние люди и моргают».

В 1990-е годы политолог Фрэнсис Фукуяма подхватил идею о конце истории и провозгласил, что этот конец совпал с концом холодной войны, поскольку отныне существует лишь одна общественная система: либеральный капитализм. У Фукуямы нашлось много оппонентов.

Теракты 11 сентября критики Фукуямы назвали «концом конца истории». Их самым веским контраргументом было то, что такие крупные державы, как Россия и Китай, по-прежнему остаются авторитарными, имеют мало общего с либеральной демократией, но несмотря на это обретают мощь, двигаясь по пути капиталистического развития.

В защиту своей позиции Фукуяма апеллировал к тому, что последний финансовый кризис не привел к глобальному изменению капиталистического мирового экономического порядка, а «цветные» революции – например, в арабских странах – ставили своей целью утверждение западных либеральных ценностей. Иными словами, история все-таки подошла к своему концу.

Что же дальше? Фукуяма предсказывал, что за концом истории последует великая скука. Ужасное ощущение, что в мире, где нет противоречий, где все возможно, не осталось ничего ценного. Каковы же могут быть последствия?

• История может начаться заново. Или повториться.

• Возвращение к национальной государственности. Это сегодня переживает измученная кризисами Европа.

• Коммунистический ренессанс.

• Шаг в новый мировой порядок.