А затем, сказал я, мы должны проверить их искушениями – это род испытания – и посмотреть, как они себя поведут; подобно тем, кто помещает жеребят среди шума и суматохи, чтобы посмотреть, не робкие ли они, так и мы должны поместить наших юношей среди каких-либо ужасов, а потом провести их через наслаждения и испытать их тщательнее, чем золото испытывается в тигле... И тот, кто в любом возрасте, будь он дитя, юноша или взрослый мужчина, с честью и победоносно выйдет из испытаний, должен быть назначен правителем и стражем государства...
Но того, кого постигнет неудача, мы должны отвергнуть.
ГЛАВА ПЕРВАЯСнаружи, в проходе, параллельном ангарной палубе, безмолвно и терпеливо стоял Командующий. В коридоре было темно: он приказал погасить свет. Охрану Дерек Саган отослал, а адмиралу Эксу передал сообщение, что уже вернулся на борт «Феникса».
Командующий сейчас был нужен на мостике, крайне нужен. В бою с коразианским флотом флагман получил серьезные повреждения. Состояние корабельного реактора вызывало большие опасения. Экс постоянно получал противоречивые сообщения о еще одном коразианском судне, только что вынырнувшем из гиперпространства. Кроме того, его выбивали из колеи домогательства адонианского торговца оружием, который требовал дать ему возможность поговорить с Командующим лично и срочно.
Саган ждал, прислонившись к переборке и скрестив руки на груди, с видом полного спокойствия.
Бесшумно открылась дверь, выходившая на ангарную палубу; на фоне освещенного проема на короткое время обрисовалась гибкая фигура со светлыми волосами в ореоле света.
Тихо, словно окружавшие его тени, Командующий шагнул через коридор.
Мейгри заметила его. Ее рука метнулась к мечу, но Саган был быстрее. Его пальцы безжалостно сдавили ее предплечье.
– Итак, миледи, вы воодушевили юношу. Дайен ушел?
Саган толкнул ее к стальной переборке.
Единственным источником света в коридоре был звездный камень, висевший на шее у женщины. Голубовато-белое сияние освещало ее лицо. Кожа казалась прозрачной, мертвой, серые глаза – темными и пустыми.
Она прищурилась.
– Да, он ушел.
– На «Непокорный», предупредить Джона Дикстера о моем предательстве? – почти с улыбкой поинтересовался Саган.
– Точно не знаю. Думаю, что да. – Мейгри посмотрела на него, вдруг начиная что-то понимать. – Ведь со связью на космоплане ничего не случилось, милорд?
– Ничего, что я не мог бы исправить, миледи.
Под его хваткой расслабились мышцы ее руки, сжавшей меч.
– Естественно, раз вы ее и нарушили. Сообщение о наемниках, удерживаемых в плену на «Непокорном», было уловкой.
– Не совсем так.
Саган протянул руку, коснулся пальцами шрама у нее на щеке, почувствовал, как Мейгри вздрогнула от его прикосновения. Она попыталась отстраниться, но за спиной была переборка.
– Перед отлетом я отдал капитану Уильямсу следующие распоряжения: если коразианцы будут разбиты, Джона Дикстера берут в плен и немедленно казнят. Наемники, которые останутся в живых после битвы с коразианцами, должны быть убиты сразу же по возвращении... Так помогите же мне, миледи, попробуйте еще разок, и я сломаю вам руку!
Мейгри, сделав усилие, успокоилась. Командующий пристально и угрюмо взглянул на нее и, убедившись, что она взяла себя в руки, хоть и не подчинилась его воле, продолжал:
– Вам будет приятно узнать, Мейгри, что Уильямс выполнил указания из рук вон плохо. Дикстер бежал и присоединился к своим. Наемники забаррикадировались на двух ангарных палубах. В настоящее время они обложены со всех сторон.
Мейгри рывком высвободила руку.
– Вы послали Дайена прямо в пекло! Вы знали об этом, когда подначивали его!
– Драка на редкость жестокая, миледи. Наемники загнаны в угол и сражаются за свою жизнь.
– Что это, милорд, еще одно испытание? Он же может погибнуть в этом бою!
– Да, миледи, еще одно. Но не для Дайена.
Саган по-прежнему сумрачно смотрел на нее, излагая ей свои, мысли, почти раскрывая перед ней душу. Мейгри вдруг стало страшно, она озадаченно и недоверчиво посмотрела на Сагана.
– Вы испытываете самого Бога!
– Если этот мальчик действительно помазанник Божий, – скривив губы, произнес Саган, – то в этом случае Создатель не оставит его.
Поморщившись от боли, Командующий помассировал руками затылок.
– Что это вы, милорд! Не так уж сильно тогда я вас ударила.
Но она понимала, что он ощущает. У нее самой болели все кости, все мышцы. «Стареем», – подумала Мейгри. Она устало вложила меч в ножны, не спуская, однако, глаз с Сагана.
Так они и стояли молча, настороженно наблюдая друг за другом, не упуская ни малейшего движения, ни вздоха, ни взгляда.
– Так вы хотите последовать за ним? – поинтересовался Командующий. Он протянул руку и, взявшись за звездный камень, что она носила на шее, стал разглядывать его с выражением презрения на лице. – Вы собираетесь выступить в роли Стража...
Он был совсем рядом, близко, так близко, как тогда, на борту коразианского корабля. Случившееся там было ошибкой, но вполне естественной. И он, и она были тогда в опасности, они зависели друг от друга, они разбили врага и торжествовали, как торжествовали давным-давно. И сейчас он придвинулся к ней настолько, что она физически ощущала сильные, ровные удары его сердца.
Закрыв глаза, Мейгри вырвала из его руки светящийся камень, Звезду Стражей, и крепко зажала его в ладони.
Его теплое дыхание обдавало ее холодную кожу. Она плотнее прижалась к стене, отвернула лицо. Его пальцы вновь коснулись ее щеки, ужасного шрама, рассекавшего лицо от виска до уголка рта.
– И вы хотите сделать попытку уйти от меня, окружить материнской заботой этого сопляка, спасти бывшего возлюбленного, в то время как... вместе... мы смогли бы столько...
Коридор осветился красным светом сигнализации. Тишину разорвала барабанная дробь, призывавшая занять места на боевых постах.
Послышался грохот шагов: появился центурион из личной охраны Сагана. Застав своего господина и Мейгри в такой близости друг от друга, охранник резко остановился, кашлянул в замешательстве, а вид у него при этом был такой, словно единственным его желанием было, чтобы корпус корабля лопнул, а его выбросило бы в открытый космос.
– Что случилось? – резко спросил Командующий, отворачиваясь от Мейгри.
