ГЛАВА ПЕРВАЯ
Энджи Блессинг [1] отнюдь не чувствовала себя счастливой этим чудесным летним утром. Более того, яркие солнечные лучи вызвали у нее головную боль. Хотя, быть может, голова разболелась из-за мыслей об их отношениях с Полом.
Она сидела в его роскошном «мерседесе», и Пол вез ее домой, в квартиру, которую она делила со своей лучшей подругой и партнером по бизнесу, Франсин Морган. Это было ее решение — поехать домой, а не на регату в яхт-клуб вместе с Полом. И вместо того, чтобы испытывать счастье и удовлетворение от осознания того, что она является женщиной одного из самых завидных сиднейских холостяков, Энджи подумала о последнем увлечении Франсин — книге «Брачный рынок после тридцати: Как найти подходящего мужа», которую подруга нынче почитала как Библию.
В течение последних трех лет Энджи была партнершей Пола Овертона. Именно партнершей, поскольку за все это время речи о браке не заходило ни разу. Но проблема заключалась в том, что даже стань Пол сейчас на колени и произнеси заветные слова, Энджи не была уверена, что ответит согласием.
— Не забудь, в пятницу мы идем на благотворительный обед, — напомнил Пол, выезжая на дорогу, ведущую к ее дому.
Снова политика, подумала Энджи, так же, как и вчерашний прием. Вся нынешняя жизнь Пола состояла из налаживания связей с влиятельными людьми, поддержка которых придется очень кстати, когда он выдвинет свою кандидатуру на выборах в парламент.
— Энджи?.. — Пол нахмурился, не услышав ответа.
— Да, Пол. Это мероприятие отмечено в моем ежедневнике, — послушно ответила она, ненавидя себя за то, что, прекрасно все осознавая, продолжает играть роль украшения, отведенную ей Полом. — А в среду вечером мы идем на балет, — напомнила она в свою очередь.
— Не думаю, что смогу. Мне нужно подготовиться к выступлению в суде на этой неделе. Ты же знаешь, это громкое дело, которое будет освещаться средствами массовой информации.
Энджи стиснула зубы — балет был ее инициативой, и конечно же, он не имел значения для его карьеры. Будь по-другому, Пол вполне мог бы поработать сегодня вместо того, чтобы ехать в яхт-клуб, но он был не из тех, кто упустит свое удовольствие.
— Возьми с собой Франсин, — предложил он.
— Я так и сделаю.
Спорить с ним или убеждать в чем-то — пустая трата времени.
Пол затормозил у тротуара рядом с многоэтажным домом, где жила Энджи, но двигатель «мерседеса» не выключил, а это означало, что он не собирается выходить и открывать для нее дверцу. Интересно, у всех пар через три года из отношений уходит романтика и многие вещи начинают восприниматься как нечто само собой разумеющееся?
Пол сочувственно улыбнулся.
— Надеюсь, твой желудок скоро успокоится.
Именно такую отговорку придумала Энджи, чтобы не ехать с ним в яхт-клуб. Она вернула улыбку.
— Я тоже надеюсь.
Он даже не собирался поцеловать ее. Наверняка боится подхватить желудочный вирус накануне слушания такого громкого дела, цинично подумала Энджи.
— Ты действительно выглядишь больной, — сочувственно заметил он. — Позаботься о себе, Энджи.
Самому ему, конечно же, даже в голову не пришло позаботиться о ней.
— Я позвоню тебе на неделе, — было последнее, что сказал Пол.
Естественно, позвонишь. Только чтобы узнать, что я выздоровела к пятнице, когда я снова буду тебе нужна.
— Хорошо, — только и ответила Энджи, не в силах справиться с внезапной желчностью, абсолютно ей не свойственной.
Пол был самым красивым мужчиной из всех, кого она встречала: высокий, широкоплечий, с вьющимися темными волосами, зачесанными назад, чтобы был виден высокий аристократический лоб, и темными глазами, в которых светился ум. Вся его внешность была подчеркнуто мужской — и лицо, и фигура. Он происходил из очень богатой семьи, был богат сам, и Энджи ждало бы блестящее будущее, стань она его женой.
— Хорошего дня, — заставила она себя добавить, затем открыла дверцу и вышла из машины.
Стоя на тротуаре, Энджи смотрела, как он отъезжает — первоклассный мужчина в своем первоклассном автомобиле — и вдруг подумала, а считает ли Пол ее первоклассной женщиной? То, что она производит нужное впечатление, она знала: высокая, с длинными светлыми волосами, достаточно худощавая, чтобы на ней хорошо сидела любая одежда, хотя женственные округлости во всех положенных местах и не позволили бы ей работать моделью. У нее была хорошая кожа, которой не требовался макияж, чтобы скрыть изъяны, изящные черты лица. Она хорошо смотрелась на глянцевых цветных фотографиях, но красивой Энджи себя не считала. Самым красивым в своем лице она считала глаза — необыкновенного серовато-зеленого цвета.
Она хорошо владела искусством преподносить себя, поскольку это была важная составляющая ее бизнеса. Люди, рассчитывающие на помощь профессионального дизайнера по интерьеру, больше доверяют специалисту, который сам хорошо выглядит. Ее имидж устраивал Пола, но подходит ли она ему настолько, чтобы он рассматривал ее как потенциальную жену?
Достаточно ли для него ее внешности и успеха в бизнесе?
За ее спиной не было ни богатой или известной семьи, ни политических связей. Ее родители были свободными художниками, придерживающимися антиправительственных взглядов, счастливыми от того, что их дочь сделала свой собственный выбор и добилась успеха. Да уж, столь радикально настроенные люди вряд ли подойдут на роль родственников такого человека, как Пол Овертон. Но Энджи точно знала, что и они не очень обрадовались бы такому родству.
Кроме того, они жили далеко от Сиднея — на северном побережье мыса Байрон-Бэй — и никогда не играли никакой роли в ее отношениях с Полом, в отличие от его родителей. Родители Пола, похоже, приняли ее, во всяком случае, внешне, но считают ли они ее подходящей кандидатурой на роль жены их сына?
А главное, хочет ли она сама стать женой Пола Овертона? Когда-то это казалось ей блестящей перспективой. Теперь же она не была в этом так уверена.
Она вошла в подъезд и переключилась на мысли о подруге — интересно, встретила ли Франсин вчера своего Мистера Подходящего на Обеде для Шестерых! Такие встречи, где люди за тридцать пытаются найти себе пару, стали последним увлечением подруги, озабоченной поисками мужа.
Она обнаружила подругу на балконе, устремившей отрешенный взгляд на залив. На столе — стопка воскресных газет, в руках — кружка с кофе. Франсин была все еще в пижаме, с всклокоченными темными волосами и разводами не смытой со вчерашнего дня туши под глазами. Опущенные плечи дополняли картину глубокого уныния.
— Снова не понравился? — сочувственно спросила Энджи, присаживаясь рядом.
