Во-первых, уж слишком много подобного рода чтива появилось (да и продолжает появляться каждый день), где в основном эдакие манекеноподобные, но при этом – суперинтеллектуальные следовательницы в погонах, обязательно красивые, аккуратно зачёсанные, холодные, с непроницаемыми лицами, ведут хитросплетённую, опаснейшую борьбу с матёрым (как правило, бритоголовым), непризнающим никакой жалости, бандитом, для которого деньги – воздух, без которого он не в состоянии прожить ни одного дня и поэтому он добывает их любым путём, и уж тем более самым доступным и приемлемым для него – через бесконечные убийства весьма и весьма солидных граждан или захватом (за очень приличный выкуп) их прелестных молодых жён, или в худшем случае – дочерей.
Киса
Самолёт, вопреки всем предварительным прогнозам, связанным с неблагоприятной над Средиземным морем лётной погодой, прилетел абсолютно точно по расписанию и, несмотря на то, что в салоне находилось гораздо больше сотни человек, буквально за семь-десять минут все пассажиры спокойно вышли в огромный, красивый терминал с высочайшими прозрачными окнами, через которые виднелась взлётно-посадочная полоса и разноцветные лайнеры многочисленных мировых авиакомпаний, дожидающиеся своих дальнейших полётов. Погода стояла по-настоящему весенняя, небо было голубое-голубое, как на роскошных рекламных картинках. Многие туристы предупредительно были одеты в шорты и футболки с непонятными абстрактными эмблемами, и вся эта весьма заманчивая атмосфера предвещала прекрасный, долгожданный отдых.
Кира, не торопясь, придирчиво осмотрев себя в элегантном походном зеркальце, и слегка поправив, безукоризненно сидящий на ней светло-розовый брючный костюм, направилась к воротам паспортного контроля за разрозненной массой, тянувшихся на сотню метров, оживлённо разговаривающих на разных языках, пассажиров.
По неожиданно раздавшемуся телефонному звонку она тут же догадалась, что это – мама.
– Мама, мамочка! Всё хорошо. Долетела прекрасно! Погода великолепная… Что?.. Нет, тёте Басе ещё не звонила. Сейчас иду на таможенный контроль, потом позвоню… Ну, если хочешь, позвони и ты. Ладно. Всего… Что? Мише позвоню вечером, когда приеду в Хайфу и осмотрюсь. Ну, целую.
Очередь шла довольно быстро. Все пассажиры разделились на израильтян и остальных. «Остальных» было меньше.
– На долго? – сухо, после короткого «шалом», спросил по-английски молодой парень в форме.
– На четыре недели… Отдохнуть… Вот – обратный билет, – ответила Кира.
– К родственникам? Знакомым?
– Да, есть у меня родственники… тётя… В Хайфе…
– Деньги не декларируете?
– А зачем? Вот у меня – всего две тысячи… Думаю, хватит… – Она вытащила их изящного кошелька аккуратно сложенную пачку стодолларовых купюр и нарочито показала таможеннику.
– Хорошо, проходите, – ставя штамп в паспорте, коротко проговорил клерк.
Именно так, чтобы не было никаких эксцессов в аэропорту, инструктировали её поступать, много раз приезжавшие в Израиль, знакомые.
У Киры был небольшой красный чемоданчик, который она взяла с собой на борт самолёта, и лёгкая наплечная сумочка, – поэтому, не дожидаясь, как остальные, тяжёлого багажа, она сразу направилась к выходу.
Солнце стояло прямо над головой.
– Ну и жара, – нараспев буквально декларировали проходящие мимо пассажиры, стремительно обгоняя друг друга по дороге к вытянутой вдоль всего тротуара, огромной стоянке такси.
Кира достала из сумочки красивые солнечные очки и лёгкую белоснежную шляпку, отчего вид её мгновенно преобразился и она, довольная сама собой, пошла к железнодорожному вокзалу, находящемуся, как ей сказали, внизу, на первом этаже аэропорта.
Красивый двухэтажный, довольно чистый поезд, после небольшого ожидания, медленно отошёл от перрона и направился на север, в сторону Хайфы.
Кира достала изящный мобильный телефон и стала набирать хорошо знакомый ей номер своей тёти, которая звала её в гости уже много лет подряд, всё время обещая тёплый, родственный приём.
Номер почему-то не отвечал. Кира перезвонила ещё раз, но подумав, что пожилая тётя могла куда-то и выйти, оставив телефон дома (как часто бывало и с ней), без особых опасений переключила свой взгляд на постоянно меняющийся за окнами поезда роскошный тропический пейзаж.
– Куда едешь, красавица?
Кира повернула голову в сторону прохода. Прямо перед ней стоял довольно высокий, спортивного вида парень, лет тридцати-тридцати пяти с красивым загорелым лицом.
– А почему вы думаете, что я понимаю по-русски? – не без кокетства, спросила Кира.
– Догадался… Высшее образование, – парировал парень, широко улыбаясь и прилежно поправляя, спадающие на глаза, полностью закрывая лоб, вьющиеся кольцами, чёрные как смола, необыкновенно густые волосы. – Можно присесть?
– Садитесь… Это общественный транспорт, для всех, – почти сразу произнесла Кира.
– Ну, может быть, вы хотите побыть одна, чтобы никто не мешал? – парень присел напротив, сложив руки на коленях, и Кире тут же бросились в глаза красивые золотые часы, широкий золотой браслет и огромный, с каким-то изображением золотой перстень, украшающие его сильные на вид руки.
– Принести что-нибудь попить? Сегодня жарковато… – И, не дожидаясь ответа, парень быстро встал и энергичной походкой направился в конец вагона. Через минуты три он уже вернулся, элегантно держа между пальцами две бутылочки холодной «кока-колы» и мороженое.
– Спасибо! Я не хочу… – пробовала отказаться Кира.
– А как вас зовут, прекрасная девушка? – улыбаясь, дипломатично спросил парень.
– Это ваша обычная манера знакомиться?
– А как же ещё?
– Ну, хорошо! Пусть так… Кира.
– Очень, очень приятно. А я – Тим.
– Тим?
– Да, Тим… А что?
– Весёленькое имя… Тим…
– Не нравится?
