Глава 1
Гостиная, подобно другим помещениям Арнсайд-хаус, отличалась огромными размерами и броской величественностью. Заставлена она была мебелью двадцатилетней давности, в свое время, без сомнения, являвшейся воплощением изящества, но с тех пор утратившей все притязания на следование моде. Хотя здесь нигде не было признаков бедности, вроде потертых до дыр ковров либо заштопанных портьер, время, однако, лишило все вокруг буйства цветов: парча поблекла, краска на деревянных стенных панелях выгорела, а позолота на рамах картин давным-давно потускнела. Окажись каким-то чудом в этой гостиной случайный посетитель, он мог бы подумать, что для мистера Пениквика, владельца дома, настали трудные времена, но двое из троих джентльменов, пришедших сюда в половине седьмого холодным февральским вечером, были далеки от того, чтобы впасть в заблуждение подобного рода. Они-то прекрасно знали: их двоюродный дед Мэтью, наживший кругленькое состояние на грандиозном предприятии по осушению торфяных болот, питал глубокое отвращение к трате своих денежек на что-либо помимо личного комфорта.
Что же касается третьего джентльмена, то его мысли вообще витали совсем в других мирах. Он, в отличие от своего старшего кузена, лорда Бидендена, не смотрел осуждающе через лорнет на помутневшее зеркало. А в отличие от своего младшего кузена, достопочтенного и преподобного Хью Ретрея, не отпускал саркастических замечаний по поводу скудного числа поленьев, горящих в очаге. В продолжение всего обеда, который подавался не в самое подходящее время, а именно в пять часов дня, и более соответствовал – на что не преминул обратить внимание кузена лорд Биденден – особенностям плохого пищеварения хозяина, нежели вкусам гостей, он неизменно хранил молчание. Тишину за столом нарушал только преподобный Хью, поддерживавший светскую беседу на весьма будничные темы. Пройдя в гостиную, лорд Долфинтон устроился в кресле подле камина, где и сидел, жуя кончик своего носового платка и глядя лишенным мысли взором на своего старшего кузена.
Лорд Биденден прекрасно знал, что такой взгляд не означает ровным счетом ничего, но все же невольно почувствовал легкое раздражение и едва слышно прошептал себе под нос:
– Лучше бы этот дурачок на меня не пялился.
– Он никому не мешает, – откликнулся Хью, после чего взял с одного из столиков лежавшую на нем книгу с гравюрами и протянул ее лорду Долфинтону, сказав, что красочные картинки могут заинтересовать его.
Лорд Долфинтон, давным-давно привыкший к тому, что его дражайшая матушка вечно им помыкает, с кроткой покорностью взял книжку и принялся перелистывать страницы.
Лорд Биденден, так же вполголоса, с жалобной ноткой произнес:
– Никак не пойму, с какой стати дедушка Мэтью пригласил его сюда. Не может же и он участвовать в этом деле.
Не получив никакого ответа, если не считать укоризненного взгляда кузена, лорд Биденден нетерпеливо подошел к столу и начал рассеянно перелистывать разложенные на нем газеты.
– Жаль, что Клода сейчас нет с нами, – заявил он чуть ли не седьмой раз за день. – Мне было бы приятно его видеть. Он пришелся бы здесь ко двору. – Замечание это было встречено угрюмым молчанием, и его светлость, раздражаясь, добавил: – Ты можешь, если угодно, не принимать во внимание Клода, но я не из тех, кто забывает своих братьев. Я свято чту узы родства. И знаешь что, Хью… Я тебе вот что скажу: у тебя хорошее самообладание, однако, если ты надеешься разбогатеть с помощью одного только терпения, должен тебя разочаровать. Вполне возможно, ты потерпишь неудачу, а все мои старания пойдут прахом.
– Что еще за старания? – поинтересовался священник таким тоном, что брат его слегка покраснел.
– Если бы не мои рекомендации и твои родственные связи, ты бы не сидел сегодня в этом кресле.
Преподобный Хью пожал широкими плечами и резким тоном возразил:
– Твое замечание кажется мне в высшей степени неуместным. Если я и предложу бедной Китти быть моей женой, то исключительно из сочувствия к ней и уверенности, что воспитание и характер девушки позволят ей стать в будущем достойной женой для меня.
– Ерунда! – резко возразил лорд Биденден. – Ежели дедушка Мэтью сделает Китти своей наследницей, то ее доход, полагаю, будет составлять до двадцати тысяч фунтов стерлингов в год! Он практически ничего не тратил с тех пор, как построил этот дом. Представь себе, какая это кругленькая сумма сейчас! Мой дорогой Хью, молю тебя: не упусти этот шанс… Если бы я не был связан узами брака… Да что уж там! Мне не пристало роптать… Я не из тех, кто завидует удаче своих братьев.
– Мы в Арнсайд-хаус вот уже почти двадцать четыре часа, – промолвил Хью, – а наш драгоценный дедушка до сих пор не поставил нас в известность относительно своих намерений.
– Я и так знаю, каковы его намерения, – возразил лорд Биденден. – Если же, братец, тебе до сих пор не пришло в голову, почему он пока ничего не сказал, то ты недотепа еще похлеще, чем я думал. Конечно, он надеялся, что Джек приедет в Арнсайд-хаус… и Фредди тоже, – добавил Биденден несколько пренебрежительно. – Не то чтобы Фредди блистал умом в большей мере, чем Долфинтон, но старик, полагаю, не хочет и его обойти вниманием. Нет, нет, именно отсутствие Джека заставляет дедушку пока что держать язык за зубами. И надо признать это, Хью, хотя я прежде никогда о таком не задумывался, у малого есть неплохие шансы схватить удачу за хвост. Если Джек будет достаточно смышленым и воспользуется предоставленной возможностью, Китти почти наверняка выберет именно его.
– Я не знаю, почему ты говоришь мне все это, – хмуро ответил преподобный Хью. – Право же, я в совершенной растерянности. Зачем тебе, чтобы я сделал предложение девушке, о которой ты сложил не особо лестное мнение? Если бы я твердо не был уверен в том, что этой хорошо воспитанной молодой особе омерзительны такие прощелыги, как мой кузен Джек…
– Несусветная чушь, братец, – взорвался его светлость. – Ты, возможно, и не лишен мужской красоты, но до Джека тебе далеко.
– Я не имею ни малейшего желания быть хоть в чем-то похожим на Джека, – холодно заявил Хью. – Не думаю, что его отсутствие либо присутствие будет иметь хоть какое-то значение.
– Ой, не делай вид, что тебя это не волнует! – воскликнул лорд Биденден, бросая на стол номер «Журнала для джентльменов». – Если ты воображаешь, мой дорогой братец, будто наш дедушка Мэтью отдает тебе предпочтение, то глубоко ошибаешься. Не стоит меня разубеждать в этом! Джек всегда был его любимцем, ты это и сам признаешь в глубине души. Он надеется, что Китти предпочтет Джека, уж поверь мне… Именно из-за его отсутствия дедушка Мэтью пребывает сейчас в меланхолии. Я еще удивляюсь, как это он пригласил сюда и нас, клянусь бессмертием моей души, очень удивляюсь.
Лорд Долфинтон, который время от времени смущал родню излишней, по их мнению, любознательностью, оторвал глаза от лежавшей у него на коленях книги и промолвил:
