“Вставайте, граф, рассвет уже полощется”,— громко распевал не выключенный Сашей приемник. Утро, после короткой борьбы с плотно задернутыми шторами пробилось в комнату, возвещая яркими солнечными лучами о приходе реальности. Полчаса поспорив с этим, никак не устраивающим его фактом, Дмитрий пошел умываться. Ночное чтение очень некстати сказалось на его физиономии. Вместо глаз — едва управляемые щелочки в ореоле синеватых мешков, вместо мыслей — обрывки прочитанных накануне откровений. Холодный душ слегка исправил ситуацию. Нагло зазвонивший телефон получил хороший пинок и улетел в дальний угол комнаты. С сожалением Дмитрий заметил, что враг не разбился и сейчас снова затрезвонит. Пришлось взять радиотрубку в руки и ждать звонка.
— Слушаю!
На другом конце провода воцарилось пятисекундное молчание, после чего до боли знакомый женский голос с иронией произнес:
— Ты не забыл проснуться? — Саша звонила из офиса.
— Еще не знаю, еще не понял, — ответил Дмитрий, даже не пытаясь скрыть злобу. Он всегда злился по утрам, хотя сам каждый вечер слезно умолял жену позвонить утром с работы и разбудить его.
— Слушай, ну сколько можно? — Саша упрекало мягко, но метко, — На тебе сейчас столько дел держится, что просиживать ночи за чтением каких-то дурацких записей ты просто не имеешь права…
— Ой, ну давай без нотаций! — Дмитрий поморщился, — и не называй, пожалуйста “дурацким” то, что мне интересно, ладно?
— Господи, и кто б мог подумать, что этот дневниковый бред так западет тебе в душу… Всё, у меня дел по горло. В общем, я тебя разбудила. Пока, до вечера, — трубка загудела отрывисто и возмущенно.
Дмитрий вдруг почувствовал себя безмерно одиноким. Александра, его собственная жена, его верный друг, вот уже шесть лет участвующий во всех победах и поражениях Дмитрия, впервые категорически отказывалась уделять внимание новому увлечению мужа. Ее куда больше занимали теперь будничные хлопоты на работе. “ Кажется, мы становимся чужими…” — грустно подумал Дмитрий и тут же забыл обо всем связанном с женой, ибо полностью отдался священному обряду утреннего пробуждения. Остатки геля для душа категорически отказывались вылезать из флакона. Бритва настойчиво мстила за двухдневное отсутствие общения с хозяином, прихватывая вместе со щетиной верхний слой кожи. “Лучше один раз родить, чем ежедневно бриться”,— Дмитрий вполне был согласен с этой поговоркой. ““Жилетт”, и мужчины больше не-е-ет!”,— торжественно пропел он, завершая водные процедуры и перейдя к кофе. Странно, но ехать в офис совершенно не хотелось. Дмитрий был владельцем одной из крупнейших в регионе компаний, занимающихся продажей парфюмерии. Его приезд на работу сегодня был совершенно необходимым: предстоящая встреча с конкурентами требовала личного присутствия. В дверь позвонили.
— Открыто! — закричал Дмитрий из кухни.
— Чтоб я еще раз приехал вовремя?! Да не в жисть! — торжественно поклялся водитель Сергей, глядя на махровый домашний халат шефа. — Стою! Жду! А они ещё не просыпамшись…
— Ща поедем, десять минут и в путь, — Дмитрий пошел одеваться. Если бы вы взяли на себя труд собрать в кучу всех мужчин Питера, предупредив их предварительно, что одеться нужно с особой тщательностью, то большего пижона, чем наш Дмитрий все равно не нашли бы. Посему процедура одевания заняла еще полчаса.
— Махнемся не глядя, — весело заявил Дмитрий, вручая водителю свой чемодан и забирая взамен ключи от машины. Водил шеф довольно ловко, но опасно, Сергей насторожился.
* * *
В офисе, как всегда, царила атмосфера напряженной работы. “По диким степям Забайкалья-а-а, где роется Терек во мгле!!!” — громко вопил начальник отдела сбыта Володька Громов, тщательно проверяя, валяющиеся на столе накладные.
— Сам ты Терек, там было “Золото роют в гора-аах”,— обиженно исправил коллегу Васька-дизайнер, — Нет, ты только посмотри, ведь такие чудеса творит, зараза! — вдохновенно произнес он и принялся демонстрировать мигом столпившимся вокруг компьютера коллегам новую программу.
Сей продукт интеллектуальной деятельности западных разработчиков был недавно приобретен Дмитрием специально для разработки нового интерьера одного из центральных салон-магазинов фирмы. И теперь Васька усердно пытался освоить, как работает эта чудо-программа. Пока он научился только расставлять уже созданные объекты на чертежи. Программа отличалась покладистостью и полным равнодушием к результатам своей работы, ибо никаких ругательств по поводу расставляемых Васькой вдоль всех стенок унитазов не писала. Через три минуты исходная комната превратилась в усеянную санузлами и стульями территорию с лестницей, ведущей на второй этаж, которого, стоит заметить, в магазине не было. Коллеги дружно ржали над такой картиной. Дмитрий тоже смеялся. То, как сотрудники распоряжаются своим рабочим временем, его не волновало — главное, чтоб конкретная работа к конкретному сроку была выполнена. Подчиненные знали этот принцип и были им очень довольны. Вообще, отношения в коллективе этой фирмы были очень дружескими. Дмитрий вошел в свой кабинет. “Доброе утро”, — улыбнулась длинноногая распутноглазая секретарша.
— Знаешь, чем отличается хорошая секретарша от плохой? — Дмитрий взял со стола кипу бумаг для подписей, — Тем, что плохая говорит: “Доброе утро, шеф!”, а хорошая: “Уже утро, шеф”
— Уже утро, шеф, — с хрипотцой захохотала секретарша, а потом мечтательно вздохнула, — Вы всё шутки шутите, а я ведь и всерьёз воспринять могу…
— Хочу чаю, — отрезал Дмитрий и повис на телефоне в своём кабинете.
Кабинет директора как нельзя лучше отражал атмосферу фирмы. В приёмной, над столом секретарши висела табличка: “Взятка, менее тысячи долларов, считается устной благодарностью”. В самом кабинете со всех стен, с плакатов на Дмитрия взирали дамы умопомрачительной красоты, рекламирующие разную косметику. “Помни, противник не дремлет!”,— гласила вышитая на шторах надпись. Самый шикарный текстовый шедевр гордо стоял в рамочке на полке стенного шкафа. Когда-то фирма торговала как ликвидным, так и неликвидным товаром, и к ходовой продукции обязательно нужно было добавлять какую-нибудь чепуху. Особого труда тогда стоило убедить заказчика покупать продукцию «лотами», которые были кратны шести, трем и двум. К примеру, на складе было двенадцать пенок для укладки волос, разрешалось покупать все двенадцать, шесть, четыре или две, плюс к этому надо было купить какой-нибудь неликвид. Сотрудники просто вешались, пытаясь объяснить это покупателям, которым нужно было, скажем, пять пенок и никакого нелеквида. В память о том времени и сохранился этот шедевр: почетная грамота, выданная одному из сотрудников за лучший каламбур месяца. “Кратность — сестра талантности!” Фразу эту изрек Володька, пытаясь объяснить заказчику систему лотов. Стоит заметить, что заказчик почему-то мгновенно согласился с доводом.
— К Вам, это, пришли, — едва сдерживая смех, проговорила, держащая поднос с чаем секретарша. Узнав причину ее веселья, Дмитрий слегка помрачнел. Оказывается, пришли два пожарных проверять безопасен ли офис. Смешного было бы мало, если б они, едва войдя, не потребовали срочно встретиться лично с директором и, игнорируя энергичные попытки секретарши попросить их подождать, нагло вломились вдвоем туда, где по их мнению находился искомый индивидуум. Офис Дмитрия был совершенно не приспособлен к вторжению посторонних, поэтому табличка “Генеральный директор” красовалась на двери туалета. Пожарные теперь чувствовали себя оскорбленными, посему твердо решили придраться к чему-нибудь. Пришлось отправить их к Володьке, тот умел заболтать до смерти кого угодно.
