ГЛАВА ПЕРВАЯ
Если уж день не задался — так не задался, и ничего ты с этим не сделаешь! Бабушка всегда говорила, что беда никогда не приходит одна.
Началось все с того, что, когда Грейс пошла за газетой, Бобби ухитрился каким-то образом приоткрыть входную дверь, выскочил на лужайку — и немедленно вскарабкался на лимонное дерево! Он проделывал этот трюк частенько, и каждый раз ей приходилось тащить стремянку, лезть и снимать его оттуда, давая соседям новый материал для сплетен про «ненормальную с кошками».
Иногда ее даже подмывало спилить к черту этот проклятый лимон, но тогда Бобби наверняка придумал бы что-нибудь еще — да и дерево было жалко. Оно росло здесь с незапамятных времен и, несмотря на далеко не тропический климат, каждую осень исправно покрывалось желтыми крупными плодами.
Стащив Бобби с ветки, она отнесла его обратно в дом, вернулась за стремянкой, покормила котов — возбужденные «подвигом» сотоварища, они, вместо того чтобы нормально есть, обступили его и изучающе обнюхивали — и в результате сама позавтракать, конечно, не успела!
А потом, выйдя из дома, она обнаружила, что оставила на столе ключи — причем обнаружила уже после того, как защелкнула замок. Значит, вечером придется лезть в окно…
В магазине ее тоже ждал «сюрприз» в виде Кипа Тейлора, который вольготно, словно у себя дома, расположился в кресле, разложив грязные ковбойские сапоги на чистом табурете, и, прихлебывая кофе, нес какие-то глупости под восхищенными взглядами Моди и Аниты.
Грейс он встретил словами:
— А вот и ты, моя красавица! — Не обратил внимание на холод в ответном «Здравствуй, Кип» и продолжил как ни в чем не бывало: — Тебе тоже следует послушать то, что я рассказываю. Ты у нас женщина молодая, одинокая…
Из дальнейших его речей выяснилось, что вчера вечером милях в десяти отсюда при перевозке из машины сбежал опасный преступник, убив при этом одного из конвоировавших его полицейских и ранив другого. И вполне возможно, что направился он после этого в сторону их городка, а если так — то всем жителям нужно быть настороже. Особенно таким молоденьким и хорошеньким.
При этих словах, сказанных, казалось бы, всем трем женщинам, он смерил Грейс недвусмысленным взглядом — она пожала плечами и ушла в заднее помещение.
Моди появилась через минуту, возмущенная до глубины души, и с порога заявила:
— Чего ты ушла? Он же явно к тебе пришел!
— Ну и что? На кой черт мне этот придурок?!
— Он сказал, что хочет пригласить тебя на вечеринку — неужели ты не можешь быть с ним полюбезнее?!
— Не хочу я с ним никуда идти. Он мне не нравится!
— Смотри, пробросаешься! — предостерегла Моди. — Чем он тебя не устраивает? Симпатичный, неженатый, который месяц тебя обхаживает — а тебе все не то! Ты что, так и хочешь одна остаться?! Чтобы тебе, как сейчас, даже в отпуск не с кем было поехать?!
— Я и не собиралась никуда в отпуск ехать. Я хочу наконец дома стенки покрасить и на чердаке бабушкины сундуки разобрать. И цветы высадить.
— Вот он бы тебе стенки и покрасил — только намекни, и с радостью! Глядишь — и присмотрелись бы друг к другу!
— Да я и так вижу, что он только о бейсболе думать и способен. И кошек он не любит. И вообще…
Что именно «вообще» Грейс объяснить не успела — Моди рассердилась окончательно:
— Да, конечно, самое главное — это твои кошки! Это ненормально, когда женщина отказывается от личной жизни ради каких-то кошек! Ну поговори хоть с ним!
Ну как было объяснить, что ни от чего она не отказывается — Просто Кип Тейлор ей не нравится и никогда не понравится, пусть он хоть из кожи вылезет. Грейс махнула рукой и снова вышла в зал.
Кип встретил ее словами:
— Мисс Фаррен, официально заявляю вам, что пока есть вероятность, что по городу шляется этот самый преступник, я беру над вами шефство — так сказать, по долгу службы — и намерен не отходить от вас ни на шаг! Сегодня в девять я заеду за вами — и мы отправимся в «Погребок»! Там собирается небольшая компашка, будем отмечать день рождения одного моего приятеля. Туда уж точно никакой преступник не сунется — половина полицейские! Заодно отметим и начало вашего отпуска — мне Моди рассказала! Кстати, как насчет того, чтобы махнуть завтра в Денвер, на матч?!
Выслушивать еще, какие именно команды там играют, было выше ее сил. Поэтому она покачала головой и прервала его:
— Извини, Кип, ничего не выйдет. У меня другие планы на этот отпуск. Я собираюсь кое-какой ремонт дома сделать и вещи на чердаке разобрать.
— Ясно… — недовольным голосом протянул Кип.
— Но если мне потребуется твоя помощь… или я увижу или услышу что-то подозрительное — я непременно тебе позвоню!
На этом Грейс сочла разговор исчерпанным и отошла обслужить вовремя появившихся покупателей. Но разговор не сочла исчерпанным Моди. Кип уже давно отправился по своим делам, а она, стоило покупателям выйти, возобновила душеспасительную беседу:
— Неужели ты теперь до самой старости будешь мужчин избегать, если тебе один подлец попался?!
«Не один, а два…» — мысленно поправила Грейс. Два. Правда, про ту историю никто в городке не знал. А вслух сказала:
— Ну хватит, Моди! Он мне правда не нравится — что я могу сделать?!
— Но одной оставаться — тоже не дело! Этот не нравится — осмотрись вокруг, полно же хороших мужиков! Ты хоть подумай как следует над моими словами, потом поздно будет!
При этом тон у нее был как у умудренной жизнью матроны, увещевающей непутевую дочь. А сама-то — всего на шесть лет старше!
Закрылись они, по случаю ухода Грейс в отпуск, пораньше. Заперли дверь, быстренько убрали магазин и, наконец, выставили на стол то, чего с нетерпением дожидались весь день: заказанный еще вчера в кондитерской торт со взбитыми сливками.
Все трое, конечно, соблюдали диету, но существовала негласная договоренность, что если это не просто так, а «по случаю», то диетой можно и пренебречь. Ну нельзя же пировать низкокалорийными хлебцами с йогуртом!
За столом шла обычная болтовня о том о сем — в основном о предстоящем фестивале; торт был на редкость вкусным, и Грейс уже решила, что все проблемы неудачного дня позади — но тут, словно в отместку, прозвучал новый «звоночек»! Анита потянулась за самым дальним куском — ей непременно хотелось с вишенкой — и смахнула свою чашку прямо Грейс на ноги!
Нет, чашка не разбилась — пострадали только туфли, в результате залитые снаружи и изнутри кофе. Как Грейс потом ни сушила и ни протирала их салфеткой, стоило сунуть в них ногу — и они снова начинали противно хлюпать.
Остатки торта, по традиции, достались «виновнице торжества». Правда, остатков этих получилось не так уж много: за приятной беседой время текло незаметно, и так же незаметно, сам собой, на тарелке оказывался новый кусочек, а в чашке — еще кофе.
