1
Она была девушкой. Это Дар понял в тот же миг, как только ее увидел.
Между прочим, догадаться об этом было не так уж и легко. Она была побрита наголо и облачена в мешковатый комбинезон из серой фланели, так что Дару можно было приз дать за одно то, что он в ней человека признал, а ведь он даже пол определил верно, хотя гораздо больше эта особа напоминала манекен из отдела готового платья.
Но она двигалась. Поэтому-то Дар и догадался, что она — человек.
Что же до того, каким образом он признал в ней существо женского пола… Дело в том, что Дар только что вернулся из торговой экспедиции продолжительностью в шесть недель и должен был вот-вот отправиться в следующую (у Чолли, его босса, в этом месяце катастрофически не хватало рук: одного из его торговцев сцапали с поличным — он делился процентами от прибыли с Оккамом-«Клинком»). А это означало вот что: вольмарцы своим женщинам знакомиться с чужаками не позволяли, а уж из этого следовало, что за последние шесть недель Дару случалось видеть людей, попадались ему и существа женского пола, но вот только эти два признака ни разу не соединились в одном и том же лице. Посему он пребывал сейчас в том самом состоянии, когда девушку узнал бы именно с первого взгляда, попадись она ему на глаза.
Эта же не просто попалась… ее нельзя было не заметить — она шла маршевым шагом, столь старательно не сгибая ноги в коленях, что Дар готов был поклясться: она выбрала такую походку, чтобы, не дай бог, не вилять бедрами. Надо сказать, что маршевая поступь вполне адекватно сочеталась с серым комбинезоном, бритой головой и полным отсутствием косметики на лице девицы.
Она взгромоздилась на табуретку у барной стойки и стала ждать. Она ждала. И ждала. И ждала.
А ждать так долго ей пришлось потому, что Чолли нынче в баре управлялся в гордом одиночестве и вдобавок в данный момент занимался дискуссией на тему о природе реальности с неким сержантом. Чолли ни за что не упустил бы случая повыпендриваться перед воякой.
Но девушка вроде бы особо и не возражала. Она упорно не обращала никакого внимания на двух военных, что вели задушевную беседу в конце стойки, но слышать их разговор она, конечно же, слышала, и он ее явно заинтересовал.
— Да куда ему было деваться-то? — пуская клубы дыма из сигары, похвалялся один из собеседников, седовласый толстяк. — Он и глазом моргнуть не успел, а я уже тут как тут. И все, ваши не пляшут!
— Убрал его, хочешь сказать? — осклабился тот, что был помоложе, светловолосый.
— Еще бы не убрать! Купит он теперь ферму, черта с два! Я куплю, а не он.
Девушка строптиво поджала губы. Похоже, она была готова дать волю давно сдерживаемому возмущению. Дар решил, что лучше предвосхитить события — вояки могут девчонку не так понять.
А вот Дар все понял бы. Да через шесть недель после того, как он в последний раз видел женщину, он был готов понять что угодно, лишь бы только то, что надо понять, исходило от женщины.
А потому Дар наклонился к стойке, постаравшись попасться девушке на глаза, улыбнулся со всей искренностью, на какую только был способен, и проворковал:
— С обслуживанием тут не торопятся, верно я говорю?
Бритоголовая незнакомка, наверное, с минуту, не мигая, смотрела на него с полнейшим изумлением. Наконец, скривив губы, она презрительно бросила:
— За смертью бы послать — тогда бы жаловаться не пришлось. Тут вообще, похоже, быстро обслуживают только тех, на ком военная форма!
— Форма? — Дар обескураженно глянул на свой темно-зеленый комбинезон и куртку и стрельнул глазами в сторону двух солдат, которые, судя по всему, были готовы обидеться на вызов. Дар поспешно обернулся к девушке и проговорил: — Что-то я вас не совсем понял, наверное, мисс. За смертью, вы сказали? Тут за целый год ни одного убийства не было.
— Ясное дело, — хмыкнула девица. — Сегодня седьмое января. Ну а о чем же лялякают эти двое сачков, как не об убийстве?
Вот ведь поганка — еще и пальцем ткнула в сторону двоих рядовых! Это чтобы Дар, не дай бог, не подумал, что под «сачками» она имеет в виду пару патрульных полицейских, прохаживавшихся неподалеку от кафешки. Мало того — судя по акценту, оба рядовых были родом из Нового Перта, а в Новом Перте слово «сачок» имело весьма специфическую смысловую окраску, никоим образом не связанную с бездельем.
Тот рядовой, что был постарше, только открыл рот, намереваясь ответить девице на оскорбление, как Дар, опередив его, поспешил заметить:
— Это они про пари говорили, мисс. Вы, конечно, можете мне не верить, но я вам точно говорю: это они про пари.
На, какую-то долю секунды во взгляде девицы появилось сомнение — но только на долю секунды, а потом в ее глазах вновь воцарилось выражение непоколебимой уверенности в собственной правоте, невзирая на то, что она на все сто ошибалась.
— С какой это стати я тебе должна верить? А ты-то сам кто, если не солдафон?
Дар помял: перед ним крепкий орешек. Такую на кривой кобыле не объедешь.
— Ну… я был когда-то пилотом, не без этого…
— Я должна прийти в восторг? — осведомилась девица.
— Когда я поступал на службу, мне обещали, что от звездолетчиков все девушки в восторге, — вздохнул Дар. — Быть может, на какую-нибудь из них это в один прекрасный день произведет именно такое впечатление.
— Вообще-то я думала, что эта планета — каторжная тюрьма для военных.
— Так оно и есть. Но ведь и армия пользуется звездолетами.
— Это почему же? — нахмурилась девица. — Не доверяет флоту, что ли?
— Что-то в этом духе.
— Как я погляжу, ты прямо-таки эксперт. Ну и какой корабль ты водил? Баржу небось?
— Космический тягач, — признался Дар.
Девица понимающе кивнула.
— А теперь чем зарабатываешь?
Дар пожал плечами и как бы застенчиво ответил:
— Я торговец.
— Торговец? Тор-го-вец?! — с таким неподдельным возмущением переспросила девица, что даже Чолли обернулся — правда, только на секунду. — Значит, ты — один из этих вампиров, которые терроризируют бедных, беззащитных местных жителей?
— Беззащитных! — фыркнул старший из рядовых — да нет, какое там «фыркнул»! Будем называть вещи своими именами — взревел. Дар же поскреб макушку и изрек:
