Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
Глава 1 Жнец
Я увидел рюкзак. На дороге. Лежал одиноко.
— Может, он все-таки убежал? — спросил Ной. — Скинул груз, оторвался. Бывало ведь…
— По асфальту-то?
— Сбросил рюкзак, опять свернул…
Я помотал головой.
— Нет, он мертв. Ты считал?
Ной кивнул.
— Сколько?
— Три пятьдесят.
— У меня три двести, — сказал я. — Гомер выстрелил где-то на пятьдесят первой минуте. То есть на пятьдесят первой минуте его и догнали. Если бы жнец не приблизился, Гомер бы не стал палить. Так?
— Так, — согласился Ной.
— После выстрела он, конечно, сбросил штуцер, ушло четыре килограмма. Возможно, он пробежал еще метров двести-триста. И все. Гомер мертв.
Ной хлюпнул носом, вытер соплю рукавом.
— Может, мы неправильно считали?
Ной старался заглянуть мне в глаза, ненавижу эту его привычку.
— Я иногда сбиваюсь. — Ной продолжал утираться. — Секунду не за два шага считаю, а за три. Пять минут ведь всего… Могли и просчитаться.
Я никогда не ошибаюсь. То есть не считаю секунду за три шага, всегда за два. Этому меня сам Гомер учил — это ведь жизненно важно, чуть просчитался — и все, вынос. А Ною очень хотелось, чтобы Гомер остался жив. Потому что он виноват, Ной. Руки чесались сказать ему об этом. И по шее. Хотя мне и самому желалось верить, если честно.
— Может, и просчитались. Посмотрим. Надо с торбой разобраться. Дай брезент.
Ной расстелил брезент, я вытряхнул на него содержимое рюкзака.
Три пластиковые бутылки с порохом — самое ценное. В каждой на пятьсот зарядов. Тысяча пятьсот выстрелов. Настоящее сокровище. Одну бутылку Ною, две мне. Потому что я сильнее. Хотя нет, ему нельзя порох доверять, все мне.
Пулелейка. Пулелейка нам совсем ни к чему. Гомер пользовался старым винтовым штуцером, мы гладкоствольными карабинами. Штуцер четыре килограмма, карабин два. Разница. К тому же Гомер был очень удачным — я имею в виду рост и силу. Еще старая генетика. А мы новая. Захудалая. Немочь. Особенно Ной. И не вырастем больше. Так что штуцер нам не уволочь.
— Может, продадим? — спросил жадный Ной.
— Да кому она нужна? У всех свои калибры… и тяжелая еще.
Я столкнул пулелейку с брезента на асфальт.
Запасной нож В ножнах. Рукоятка красивая, наборная, из дерева и из меди, зверь какой-то вырезан. Лошадь с рогом. Вытянул из ножен. Нож был в желтоватой смазке, я вытер лезвие об рюкзак. На медном кольце вырезано имя.
Кира.
Никаких Кир я не знал, размахнулся, разрубил пулелейку на две блестящие части.
— Ого! — восхитился Ной. — Вот это да! Булат?
Я посмотрел на лезвие, полюбовался узором, оценил на пальце центровку, выкинул в придорожную канаву.
— Булат.
— Ты что! — возмутился Ной. — Им же можно гвозди рубить!
— Ты когда-нибудь рубил гвозди? — спросил я.
Ной промолчал.
— Вот и я не рубил. Он же затупится мгновенно. А просто так его не наточить, точило особое нужно. Ты будешь с собой точило таскать? И точить два дня? И смазку варить?
— Зачем тогда его Гомер держал?
— Откуда я знаю? Может, память какая. Только он почти полкило весит, зачем нам такой нож?
— Не знаю. Острый…
Острый. Такой острый, что не заметишь, как пальцы себе отрежешь. И ржавеет. Абсолютно ненужная вещь. Смазывай его, точи, снова смазывай, да еще сам берегись. А хватит на три удара. Да и ударять кого?
Пули. Почти сотня. Обычные, свинцовые. Тоже ни к чему. У нас хороший запас, и пули, и дробь, и картечь, и пулелейки есть на всякий случай, тяжесть долой. Я собрал пули в горсть и выкинул в кусты.
— Ты что все выкидываешь? — с недовольством спросил Ной. — Все может пригодиться…
— Заткнись лучше, — посоветовал я. — Чем меньше вес — тем шибче скорость, ты это знать должен.
Аптечка. Тут, конечно, я ничего выкидывать не стал. Шприц забрал себе, бинты, батарейки и спирт честно поделили пополам.
Патроны. Две пачки. Пять сорок пять. В зеленой маслянистой коробке.
— О! — застонал Ной. — Патроны! Их тоже выкинешь?!
Я думал. Патроны вещь, конечно, не совсем бесполезная. Да в походе от них особого толку нет. Потому что тяжелые. Каждый грамм веса — это лишние секунды выносливости, лишние сто метров бега. А это решает все. С другой стороны, патроны можно обменять, Гомер говорил, что у Кольца они ценятся. Там люди по подземельям сидят, в дальние походы не ходят, там патроны в цене. Если, конечно, оружие осталось в исправности. Пять сорок пять, частый калибр.
— Давай я понесу, — вызвался Ной. — Патроны. А что, я легко…
Жадность — грех. Так говорил Гомер.
Я снял с пояса складень, вытянул плоскогубцы.
— Нет… — прохныкал Ной. — Не надо.
Свернул с патронов пули, высыпал порох в рожок Хотел отковырять капсюли, но поопасался.
— Я не могу, — Ной почесал голову. — Ты все не так делаешь, ты…
— Заткнись, — еще раз посоветовал я. — Теперь я старший, теперь ты меня слушайся.
Ной пробормотал что-то недовольное.
Блохоловка. Почти новая. Ной сразу на нее принялся смотреть хищно.
— Интересно, почему он ее не носил? — спросил Ной.
— У него две всегда было, — ответил я. — Одну носил, другая отдыхала. Очень блох не любил, культурный человек…
— Как делить будем?
— По справедливости, как же еще…
Я расстегнул ворот, достал цепочку с блохоловкой. У меня плохая, не очень эффективная, из старых портянок, смазанных жиром. Блохи на нее, конечно же, лезут, но тут же и соскакивают, приходится часто доставать, стряхивать. Другое дело Гомера блохоловка — настоящее произведение искусства, полет разума, что говорить.
Поэтому я свою сразу выкинул подальше, а эту, круглую и хорошую, надел.
Ной надулся.
— А ты что думал? Тебе, что ли? Недостоин ты. Радуйся, что вообще жив. Это из-за тебя Гомер погиб.
— Да я не смог…
— Смог не смог — теперь уже поздно гадать, Гомера не возвернешь. Но что-то мне подсказывает, что он бы вряд ли тебе ее оставил.
— Откуда ты знаешь?
Но я уже закрючил куртку на вороте и вступать в дальнейшие споры о блохоловке был не намерен, я и так ее судьбу уже определил.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
