Книга Черновик - Сергей Лукьяненко

Бывают дни, когда все не ладится. Нога с кровати опускаетсяне в тапочек, а на спину любимой собаки, с перепугу цапающей тебя за щиколотку,кофе льется мимо чашки — и прямо на свежую рубашку, дойдя до метро,обнаруживаешь, что позабыл дома документы и деньги, а возвратившись домой,понимаешь — ты их не забыл, а потерял. Вместе с ключами.

Но случается и наоборот. Встаешь бодрым и с приятнымивоспоминаниями о приснившемся сне, вчерашний насморк за ночь прошел бесследно,яйца удается сварить «в мешочек», подруга, с которой разругался накануне,звонит сама и просит ее простить, троллейбусы и автобусы подкатывают, едва тыподходишь к остановке, начальник вызывает к себе и сообщает, что решил поднятьтебе зарплату и выплатить премию.

Таких дней я опасаюсь больше. Все-таки правы были древние —нельзя гневить судьбу излишней удачливостью. Царь Поликрат не зря выбросилкольцо в море — вот только когда море отвергло жертву, царю стоило бы отрезатьсебе палец, авось не прирастет. Если ты не прирожденный счастливчик, идущий пожизни легкой походкой бездельника, — бойся счастливых дней! Жизнь не зряпоходит на полосатую тюремную робу. Случилась беда, значит — завтра придетудача.

Обычно эта мысль меня успокаивает. Но только не сегодня.

Я стоял перед дверью своей квартиры. Дверь как дверь.Железная в силу нынешних криминальных времен, дешевая по причине отсутствиябогатого дядюшки в Америке.

Вот только дверь была приоткрыта. Что это значит, объяснятьвряд ли требуется. Склерозом я пока не страдаю, ключи Аня презрительно швырнулана пол неделю назад перед уходом. Был запасной комплект у родителей — не дляинспекций, разумеется, а на тот случай, если я ухитрюсь потерять свои. Но вотбеда, родители неделю как отдыхают в Турции и наведаться в гости никак немогут.

Я стоял и думал о Кешью. Почему моего скай-терьера зовутКешью, надо спрашивать у заводчицы. Может быть, она любит эти орехи. А может быть,просто не знает, что такое кешью. Я спросить постеснялся.

Что сделает вор, обнаружив в квартире мелкого, но отважноготерьера? Хорошо, если только пнет.

Конечно, в квартире было кое-что ценное. Ноутбук.Музыкальный центр. Телевизор тоже неплохой, DVD-проигрыватель совсем новый. Вконце концов, любой опытный вор обнаружит приклеенную скотчем к задней стенкегардероба заначку — тысячу евро в бумажном конверте.

Но думал я только о Кешью. И простоял бы, наверное, ещенесколько минут, не решаясь распахнуть дверь, не раздайся из квартиры легкийметаллический звон.

Вор еще был в квартире!

Богатырским сложением или геройским нравом я никогда неотличался. Все знакомство с единоборствами заключалось в вялом полугодовомхождении на курсы каратэ в нежном тинейджерском возрасте, а весь боевой опыт —в нескольких потасовках примерно в то же самое время. Но в квартиру я ворвалсяс энтузиазмом Брюса Ли, которому наступили на любимое кимоно.

Вам когда-нибудь доводилось чувствовать себя полным идиотом?

Я стоял в тесной полутемной прихожей своей однокомнатнойквартиры. Вот только квартира выглядела чужой. Вместо аккуратно прикрученных кстене крючков, с которых одиноко свисала неубранная с весны куртка,обнаружилась разлапистая деревянная вешалка с бежевым плащиком изонтом-тростью. На полу лежал коврик веселенькой раскраски. На кухне, насколькоя мог видеть, тоже все было не так…

к примеру — исчез куда-то холодильник. Зато на его местестояла с кастрюлей в руках молодая некрасивая девица в халатике. При виде меняона громко завизжала и выронила кастрюлю.

— Попалась, лахудра! — закричал я. Что такое лахудра? Откудаслово-то выскочило? Сам не знаю.

— Что вы себе позволяете! — завопила в ответ девушка. —Убирайтесь! Я вызову милицию!

Учитывая, что телефон висел у самых дверей, обещание ее былоне просто наглым, но еще и опрометчивым. Я заглянул в комнату — сообщниковдевицы там не наблюдалось. Зато имелся Кешью, стоящий на диване — не моемдиване! И Кешью громко лаял: живой, здоровый, совершенно невредимый.

Это ж надо — вынесли всю мебель! Сколько меня не было дома —пять часов, шесть? Но вынести-то вынесли, а зачем принесли другую…

— Милиция? — спросил я. — Будет вам милиция.

Я снял трубку и набрал ноль-один. Девушка прекратила визжатьи молча смотрела на меня. Кешью лаял.

— Пожарная охрана слушает, — раздалось в трубке.

Я нажал на рычаг и набрал ноль-два. Ничего, со всякимбывает. Не каждый день тебя обворовывают, да еще и так затейливо.

— Милиция? Ограбление, — быстро сказал я. — Приезжайтебыстрее. Студеный проезд…

— Вы что, больной? — спросила девушка. Кажется, онауспокоилась. — Или напились?

— Напился, обкурился, обкололся, — злорадно подтвердил я,вешая трубку. — Конечно-конечно.

— Кирилл? — раздалось из-за спины.

Я обернулся, с радостью обнаружив на лестничной клеткесоседку. Вздорная старая женщина по имени Галина, любительница сплетен иненавистница соседей. Но сейчас, в преддверии новой темы для разговоров, лицоее выражало неподдельное любопытство и дружелюбие.

— Посмотрите, Галина, что творится, — сказал я. — Пришел иобнаружил дома воровку!

На лице соседки отразился восторг в смеси с легкой опаской.

— Так, может, милицию вызвать, Кириллушка?

— Я уже вызвал, — успокоил я ее. — Будете свидетелем?

Соседка закивала и изобразила что-то вроде легкого замаха всторону девицы:

— У, лахудра драная! У меня на рынке в прошлом году такаякошелек из сумки украла!

— Да вы с ума посходили, — спокойно сказала девица. Досталапачку сигарет, закурила. В комнате продолжал лаять отважный Кешью. — Кешью,заткнись! — рявкнула девица, и пес немедленно замолчал.

Я оторопел. Соседка насторожилась и покосилась на девицу.Мою собаку она ненавидела, как и любое живое существо в доме. Но…

— Подружка твоя?

— Что? Эта? — Я поперхнулся от досады. Понятно, в ее глазахлюбой молодой мужчина — кобель, а если он еще и неженатый — так, значит, смесьКазановы с Калигулой. Но заподозрить меня в том, что я привел домой этобесцветное существо с рыжими волосенками и конопушками по всему лицу… — Первыйраз ее вижу!

— Это я вас первый раз вижу! — совершенно излишне возразиладевушка. — Не знаю, чего вы добиваетесь, но лучше бы убрались из моей квартиры…