Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 42
Игра чужими масками
Сегодня самый популярный автор детективов в России –женщина. Александра Маринина неоспоримо занимает первое место на рынкебестселлеров. Недалеко от нее стоит Полина Дашкова, а потом ряд других авторов-женщин.Некоторые критики уже поспешили охарактеризовать романы Марининой терминами«женский детектив» и «черный женский роман». Насколько эти определенияправильны и какую роль играют гендерные признаки в поэтике романов Марининой –вот что нас интересует в данной статье.
В романах Марининой всегда присутствует первый параметр«женской прозы», а именно то, что в центре повествования – женщина и доминируетточка зрения героини – Анастасии Каменской (в дальнейшем – Насти) –женщины-детектива, своего рода авторского двойника. Редкое исключение,например, роман «Черный список», где Насти нет и на протяжении всегоповествования рассказ ведется от лица мужчины, но именно это-то и позволяетпоявиться другому женскому персонажу – следователю Татьяне Образцовой, пишущейдетективы под псевдонимом Томилина, т.е. второму авторскому двойнику.
На первом плане стоит Настя, родившаяся в 1960 г. Она женавыдающегося математика Леши Чистякова, майор милиции, работающаяаналитиком-криминалистом на Петровке, 38. По многим признакам Настя не являетсявоплощением традиционных женских стереотипов, и эта ее нестандартность особенночасто подчеркивается автором. Она не очень эмоциональна, нечувствительна, нилюбовь, ни секс особенно ее не интересуют. Настя совершенно беспомощна в быту,абсолютно равнодушна к таким, казалось бы, женским темам, как любовь, одежда,диеты и прочее, так интересующие, например, в высшей степени женственную Дашу.Уж Настя-то не будет читать дамских романов! Она рациональна, «трудоголичка»,причем ее работа традиционно считается мужской, сугубо аналитической, даже еслив конце концов при окончании решения криминальной загадки Насте помогаетпресловутая женская интуиция.
В романах Марининой есть реабилитация интеллектуальнойработы. То, что это происходит в рамках жанра детектива, неудивительно, ведьдетектив типа «романа с загадкой», в отличие от «черного романа», как разпостоянно заигрывает с наукой. И, видимо, не случайно, что Настю окружает средаученых (муж – математик, мать – профессор, лингвист). Ведь задача сыщика есть вкаком-то смысле научно-герменевтическая игра интеллекта в попытке упорядочитьхаос, расшифровать криминальный ребус, сыщик – тот же «семиолог». Но зато не втрадиции русского/советского детектива, что эта реабилитация происходит черезженский персонаж.
Из-за своей физической ущербности (определяемой как женскаячерта) и эмоциональной холодности (определяемой как мужская черта) Настяпринадлежит к типу сыщиков, отличающихся каким-то «дефектом» – физическим иличувственным. Вспомним инвалида Ниро Вульфа у Рекса Стаута и мисс Марпл,старушку и из-за этого слабую женщину. Или героя фильма Хичкока «Real Window»,прикованного к инвалидной коляске, что играет важную роль в сюжете, посколькуэта его физическая немощность создает особое напряжение. Все это еще разпоказывает, что самое главное в сыщике – игра ума. Сыщик такого типа не имеетсемейной жизни, целиком и полностью отдается процессу поиска и разоблаченияпреступника. Почти все сыщики холостяки. Настя, правда, замужем, но у нее нетдетей, и ее семейная жизнь сведена к минимуму: Леша часто в отъезде или уродителей.
Образ Насти, по всей видимости, слишком нестандартен, авторбоится некоторой ее черствости, кстати, и Настя все время спрашивает себя, немонстр ли она, потому что не испытывает сильных чувств к другим. Эти сомненияне столько психологическая черта персонажа, сколько своего рода извинениеавтора перед читателем за то, что ее героиня такая странная, далекая оттрадиционных русских представлений о женщине.
Чтобы компенсировать и как бы скорректировать эмоциональную«сухость» главной героини, автор вводит в повествование более традиционныхженщин. Татьяна Образцова сочетает в себе мужское и женское начала болеегармонично и органично, чем Настя: хоть она рациональна, как Настя, но при этом– чувственная, сладкая и уютная женщина. Эта гармония ощущается Стасовым,героем «Черного списка»: «Странное чувство не покидало меня. Много раз в своейдвадцатилетней служебной жизни я сталкивался с женщинами-следователями, снекоторыми из них спал, с остальными сотрудничал. Но если они становились моимилюбовницами, я в их присутствии не произносил ни слова о работе. Если жеобсуждал что-то служебное, они мгновенно превращались в бесполых существ.Сейчас же я говорил на сугубо профессиональные темы с женщиной-следователем,отдавая дань ее хватке и юридической грамотности и в то же время необыкновенноостро чувствуя, что она – Женщина. Именно так, с большой буквы».
В ее полном теле таится материнское тепло, что в романе«Призрак музыки» подтверждается рождением ребенка. Все это позволяет еще лучшесработать идентификационному механизму и женской читательской проекции. Татьянаочень узнаваема, больше, чем Настя. Таня полностью выпадает из заданногостереотипа красивой манекенщицы, который присутствует в романах Марининой восновном в виде подружек «новых русских» и мафиози.
Другие женские персонажи полностью соответствуюттрадиционным представлениям о женщине, поскольку они служат контрапунктом вобщем интерьере женских портретов, в них чувствуется некий «аромат мыльнойоперы».
И. Прохорова иронически, но все же употребляет термин«феминизм» в связи с тем, что реабилитация интеллектуального труда совершаетсячерез героиню, а не через героя. «Но этот (не побоюсь этого слова) феминизмпочему-то не вызывает читательского раздражения, этот факт даже не замечается.Как будто бы так и должно быть». Видимо, из-за того, что в Насте качествасугубо мужские сосуществуют с женскими. В ней происходит синтез «мужского» –мозга – и «женского» – интуитивного, нелогичного, творческого – начала,генерируемого правым полушарием.
Иначе говоря, она носитель того, что К. Скоков называет«новым типом мышления», и в этом выражается ее неординарность. «Человек,обладающий этим новым, вальсирующим, типом мышления, является (с традиционнойточки зрения) гениальным, так как, если у него (нее) преобладает мужскоемышление и логика заводит его в тупик, она (он) ищет выход из тупика, используямышление женское. Если же преобладает женское, то после того, как с помощьюэмоций правильно угадано направление движения мысли, используется логика дляполучения четкого (а не размытого) конечного результата».
Настя не лишена черт, маркированных как женские. Самая ееженская черта – это физическая слабость. Притом она не сыщик-одиночка, она членколлектива, и коллектив этот мужской. Работая среди мужчин, Настя приобретаетособый статус – статус любимицы, о которой заботятся. Ее можно сравнить с КэйСкарпетта, героиней одного из романов Патриции Корнуэлл. Там с Кэй работаеттипичный «мачо», и ей постоянно приходится отстаивать свое «право на ум».Наоборот, в гармоничном мире близких Насте людей нет никакой агрессии, оназащищена от внешнего мира мужской силой и принимает эту защиту как должное. Ееначальник Виктор Алексеевич Гордеев, отчим Леонид Петрович и муж АлексейЧистяков воплощают психоаналитическую «фигуру отца», успокаивающую и добрую.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 42
