Книга Здесь водятся чудовища - Андрэ Нортон

Слева от Ника над низкорослыми деревьями медленно, будто с трудом, поднялось солнце. Оно выглядело как красный огненный шар, и сегодняшняя жара обещала быть ещё сильнее. Однако он наделся, что когда станет по-настоящему жарко, он уже успеет добраться до лесной дороги. Разумеется, он хотел отправиться в путь как можно раньше, но всегда находятся уважительные причины для задержки… И вот теперь Ник мрачно разглядывал сквозь защитное стекло шлема лежавшую перед ним дорогу.

Очень часто случалось так, что естественным образом возникшая уважительная причина мешала осуществлению намеченных им собственных планов. Неужели и впрямь Марго придумывала и организовывала заранее всё таким образом, что намеченные Ником планы так и не осуществлялись? Он уже некоторое время подозревал, что так оно и есть. Однако её отговорки по поводу невозможности реализации того или иного дела были столь логичны и обоснованны, что отец Ника всегда соглашался с ними.

По крайней мере, ей не удалось совсем испортить нынешний уик-энд. Несмотря на то, что и она, и отец имели свои собственные планы, или, по крайней мере, её планы. Ещё один год, и Марго сможет лишь попусту сотрясать воздух: ему больше не придётся выслушивать её нравоучения. Это — он просто наслаждался удовольствием от подобной мысли — будет началом его новой жизни!

Отец… мысли Ника очень быстро свернули в сторону. Отец… он выбрал Марго, он был целиком согласен с её милой рассудительностью. Хорошо, пусть и живёт с ней и со всем этим! Ник не собирался и лишней минуты терпеть всё это.

Теперь деревья вдоль дороги стали повыше и расстояния между ними сократились. Поверхность, по которой с рёвом мчался его мотоцикл, была чистой и ровной. По такой он мог бы прилично выиграть время. Но как только он свернёт на дорогу, ведущую к озеру, поверхность её станет совсем другой. И всё равно, он доберётся до бунгало лишь к полудню.

Наконец-то его мысли окончательно оторвались от всего оставленного позади, целиком обратясь к предстоящей тишине и покою. Этот уик-энд, а он обещал быть длинным, от пятницы до понедельника, принадлежал только ему. Марго не любила коттедж на озере. Ник удивлялся, почему она до сих пор не уговорила отца продать его. Может быть, ей было просто наплевать на этот дом. Ведь владела она очень многим. А ещё она владела его отцом.

Ник нахмурился, его чёрные брови сдвинулись теснее, стянутые вдоль зубов губы стали тоньше. За последние три года он так часто хмурился, что образовавшаяся от этого морщина так и не разглаживалась до конца. Он приладился к рывкам и покачиваниям ревевшей под ним машины, точно так же, как делали это представители прежних поколений, скакавшие на лошадях, и этот металлический каркас, осёдланный им, Ник считал неотъемлемой частью своего существа. Дутый шлем прикрывал его голову и спереди и сзади. Ниже на нём была футболка, уже достаточно пропитавшаяся дорожной пылью, и выцветшие джинсы, на ногах грубые башмаки.

Седельные сумки, туго привязанные к раме во избежание потери по дороге, заключали в себе весь остальной его гардероб и прочие необходимые для уик-энда запасы, если не считать консервированных продуктов в бунгало, и того, что он собирался купить в придорожном магазине. У него полный бак бензина, у него свобода на целых четыре дня… он предоставлен самому себе! Ник Шоу, собственной персоной, а не сын Дугласа Шоу, и не пасынок Марго (хотя эти отношения едва ли когда-нибудь назывались вслух). Ник Шоу, сам по себе, независимый, свободный и одинокий.

Закрученный наклонный поворот вынес его к магазину у изгиба дороги, за которым тянулись беспорядочно расставленные дома. Это был Рочестер, так и не получивший статуса города. И на знаке, мимо которого проезжал Ник, не имелось указателя «население». Он сделал остановку около магазина. Кока-кола сейчас была бы очень кстати. Хэм Ходжес всегда держит её на льду.

Хлеб, сыр… у Ника не было списка: просто следовало взять те продукты, которые не пострадают от дорожной тряски. Его башмаки тяжело затопали по ступеням крыльца, пока он не дотянулся до ручки двери из защитной сетки. За ней, со слабым, но отчётливо предупреждающим шипением, какой-то чёрный призрак распахнул свои хищные челюсти.

Ник сдёрнул шлем.

— Эй, Руфус, я не какой-нибудь захватчик с Марса, — заявил он, обращаясь к громадному коту.

Голубоватые немигающие глаза по-прежнему пристально смотрели на Ника, однако челюсти захлопнулись.

— Руф, опять ты там… уйди прочь от двери. Сколько раз говорила тебе, если ты будешь сидеть там, то в один прекрасный день тебя обязательно раздавят…

Ник рассмеялся.

— Кто раздавит, Хэм? Толпа покупателей, рвущихся за дешёвым товаром, или убегающих от непомерно высоких цен?

Кот с презрением слегка отодвинулся назад, разрешая Нику пройти внутрь.

— Ник Шоу! — Слева, из-за прилавка, вышел ещё нестарый мужчина. — Твои родители собираются на уик-энд?

Ник покачал головой.

— Нет, только я.

— Жаль, что твой отец не приедет. Ларри Грин подцепил весьма крупную добычу в той маленькой бухте. Он говорил мне, не более часа назад, что мистер Шоу обязательно должен закинуть туда спиннинг. Его так долго не было в наших краях.

Хэм старался быть тактичным, но это у него не вполне получалось. Ник переминался с ноги на ногу. В подобных разговорах люди никогда не упоминали Марго, но она всегда незримо присутствовала в их мыслях, когда они упоминали об отце Ника. До встречи с Марго отец очень любил это озеро, часто бывал здесь летом и осенью, используя каждую свободную минуту. Сколько он ещё будет держать за собой этот коттедж?

— Нет, — с усилием ответил Ник. — Он очень занят, Хэм. Ты и сам знаешь, каково это.

— Ты только не думай, что я стану продавать тебе какую-нибудь наживку…

Ник выдавил подобие улыбки.

— Ты знаешь меня, Хэм. Я так же люблю рыбалку, как Руфус любит собак. Всё что мне нужно, так это запас еды… которую я мог бы везти на мотоцикле, не заботясь о её сохранности. Кстати, Эми уже испекла хлеб?

— Я узнаю. Скорее всего, хлеб у нас ещё остался…

Ходжес отправился внутрь магазина, а Ник занялся выбором продуктов. Упаковка бекона, прямо из холодильника, немного сыра. За все те годы, что он заезжал к Хэму, он изучил, где у того лежат лучшие продукты. Руфус по-прежнему сторожил входную дверь. Это был самый большой кот из тех, что приходилось видеть Нику, но он не был толстым. Наоборот, несмотря на солидные размеры той чашки с кошачьей едой, которую он каждый день опустошал и дочиста вылизывал, кот выглядел просто худым. Внешним видом он был обязан своему сиамскому папаше, хотя его чёрная окраска говорила о смешанных родителях.

— Ну, как идёт охота, Руфус? — спросил его Ник, вернувшись к прилавку.

Уши слегка дёрнулись, но кошачья голова не повернулась ни на йоту. Его так заинтересовало происходящее снаружи, что и Ник подошёл поближе, чтобы тоже взглянуть. Там, должно быть, была птица или даже змея… что-то привлекало кота к дороге. Но Ник ничего не смог увидеть.