Книга Прогрессор каменного века. Книга 2. Сила ведлов - Александр Абердин

Митяй лежал на горячем песке, поглаживая уже чуть-чуть округлившийся, как ему казалось, животик жены, и смотрел в ярко-синее небо. Волны Каспийского моря мягко набегали на берег и с тихим шипением омывали его ноги почти до середины бёдер. И он, и Таня загорели за минувшее лето почти дочерна. Приближалась середина сентября. Наступило время возвращаться домой. Они провели на берегу моря почти три недели, — так им здесь понравилась эта тихая безмятежность. Погода все эти дни стояла великолепная, и они с утра до вечера купались в чистой тёплой воде. Для полного антуража не хватало только пальм на берегу, но их с успехом заменяли огромные сосны. Рядом с их лагерем впадала в море Кума, так что с пресной водой недостатка они не испытывали.

Спустившись к Каспию по широкому и полноводному Тереку, они проехали вдоль берега моря, переплывая на Шишиге через множество рек, до Кизлярского залива, переправились через Куму и встали лагерем на её правом берегу, чтобы провести здесь несколько дней, да задержались, — так им тут понравилось. До этого они проехали и проплыли по многим рекам добрых две с половиной тысячи километров, и везде Митяй осматривал галечники в поиске своих говорящих камней, но тщетно.

Зато он набрал целый ящик самых различных кристаллических минералов, подбирая парные, и всё это тоже были говорящие камни, вот только не его. Кому-то из ведлов они точно прилипнут к рукам и вспыхнут ярким светом, повинуясь их внутренней энергии, тут даже к бабке не нужно ходить, только Митяю с того не было никакого проку. Почти никакого. С азартом раскалывая глыбы и вороша киркой и ломом галечники, он, к своему удивлению, научился и без говорящих камней проникать в душу практически любого камня и даже наловчился разыскивать под слоем песка не только камни, но и самородные медь, серебро, золото, железо и некоторые другие металлы. Уже через полтора месяца у него выработался на них просто собачий нюх и рентгеновское зрение. Впрочем, нельзя сказать, чтобы он видел что-то в камне или под землёй. Скорее, он представлял перед собой зрительный образ валуна, участка галечника или залежей песка и глины. А ещё Митяй научился определять такие места на каменной глыбе, одного-двух не самых сильных ударов молота по которым хватало, чтобы та раскололась именно так, как нужно ему, а не хочется камню. Этот приём он назвал раскрыванием камня и раскрывал любую глыбу на раз.

Он нашёл на раскрытых ладонях рек и собрал более полутора тонн всяких минералогических редкостей, но не свои говорящие камни. Зато научился творить настоящие чудеса даже без них и, самое главное, — заставлять камни ходить, беря небольшие обломки камней той же породы и постукивая ими друг о друга в определённом ритме. Научилась делать то же самое и Таня, только с помощью своих говорящих камней. Она превратила их в два каплевидных кабошона длиной шестнадцать сантиметров и шириной в одиннадцать, более густо окрашенные с узкой стороны и светлее в широкой части, и носила один камень выше грудей, а второй ниже, так что они почти соприкасались узкими концами. Никаких цепочек ей для этого не требовалось. Говорящие камни прилипали к её коже намертво, и только она одна могла их от себя отцепить. С аметистами на теле Таня бегала, прыгала, купалась в море, и они даже не шевелились на её сильном теле. Хотя кабошоны и имели в толщину по три сантиметра, это совершенно не мешало им заниматься любовью. Митяю нравилось целовать Танины говорящие камни, отчего ту словно электрическим разрядом прошивало. Пожалуй, если бы он занимался любовью с Ольгой, то гораздо раньше смог бы постичь тайны говорящих камней и понять принцип их действия.

Говорящие камни не были простыми украшениями. Найдя своего ведла, они, по сути, становились чем-то вроде тех же внутренних органов человека — сердца, почек, печени и всех остальных, но имели совсем иную функцию. Они работали как мощные трансформаторы биоэнергии. С их помощью Таня могла заряжать аккумуляторы и заставить электрическую лампочку вспыхнуть и гореть несколько часов подряд. Митяй как-то, проделав кое-какие расчёты, прикинул её мощность и присвистнул от удивления: та составляла порядка десяти киловатт, но это было уже больше двух месяцев назад. Правда, из-за этого Таня не превратилась в злодея по прозвищу Шаровая Молния из старого кинофильма или в электрического ската. Просто теперь она могла запитывать электричеством, черпая его извне, любые электрические машины, но это требовало большой концентрации. Поэтому Митяй предпочитал всё-таки эксплуатировать генератор и аккумулятор Шишиги для освещения, а не свою жену.

Куда больше его радовало то, что в ней проснулся талант инженера-электронщика и электротехника. Он взял с собой в эту поездку Тошибу со всем своим электронным архивом, а потому Танино обучение, как и его собственное, продолжилось и продвигалось очень успешно. Впрочем, это были далеко не единственные её таланты, и теперь она мечтала как можно скорее вернуться домой. Митяй тоже. Его, как и Таню, тянуло к самым разным мастерским, чтобы воплотить в жизнь некоторые свои новые задумки. Жаль только, что он так и не нашёл своих говорящих камней. С ними бы он смог сделать намного больше, так как теперь понимал, какая огромная сила сокрыта в человеке, и знал, как её направить в нужное русло, чтобы она превратилась в созидающую Силу. Нельзя сказать, что с помощью говорящих камней ведл может свернуть горы, изменить течение рек и осушить моря. Зато теперь Митяй точно знал, что Таня со своими говорящими камнями, да ещё с Игнатом и его командой железного дела мастеров в два месяца не только построит небольшую электростанцию, но и наделает электролампочек, ведь вольфрам у них теперь был, хотя и в небольшом количестве, а там, глядишь, у них и радио появится. Дело ведь не хитрое. Электричество, однако.

О своих говорящих камнях Митяй ничего не знал ровно до тех пор, пока они не добрались до Каспия. Когда же он искупался в водах этого моря, началась сплошная чертовщина, чуть ли не сводящая его с ума. Ему стали сниться его говорящие камни и то, какую форму они обретут на его мозолистых ладонях. Более того, малость пораскинув мозгами — а природу своих говорящих камней Митяй определил сразу же — это были изумруды, — он понял, с чем это связано. В Каспийское море впадали Волга и Урал, а их воды несли информацию об Уральских горах и их богатом содержимом. Поэтому, как только Митяй — он уже стал достаточно опытным ведлом — окунулся в воды Каспийского моря, то сразу же интуитивно считал эту информацию. Более того, он даже знал, где они лежат, в какой глыбе, и дожидаются его — неподалёку от Екатеринбурга на берегу небольшой реки, вытекающей из горного озера и впадающей в реку Чусовую. Признаться, когда он разобрался с информацией, то малость опешил, ведь до Урала с Северного Кавказа было пилить не одну неделю, а отправляться в экспедицию за своими говорящими камнями на одной Шишиге опасно. Тут нужно ехать минимум на трёх машинах, чтобы одна везла на себе топливо для двух остальных и для себя. Желательно также взять с собой мотоцикл, тогда он сможет проехать в труднодоступные места. Так что выехать в эту экспедицию Митяй мог только года через три, а потому постарался как можно быстрее погасить огонь, вспыхнувший в его груди.