Глава 1
Вторник. Меньше трех недель до свадьбы жены и пара дней до того, как Сильвер подумает, что не стоит очень уж цепляться за жизнь, если она так же бездарна и никчемна, как у него. Прошло семь лет и около четырех месяцев с тех пор, как Дениз развелась с ним, имея на то внушительный список причин, и примерно восемь лет, как его группа «Поникшие маргаритки» выпустила единственный альбом и проснулась знаменитой за счет одного лишь хита «Покойся в распаде». Одним благословенным летом казалось, что весь мир распевает эту песню. А потом все перестали, а он уже не мог остановиться — хотя вообще-то Сильвера дважды останавливали: за вождение в нетрезвом виде и за домогательства; и он бы поведал вам об этом, если б смог, но, скажем так, подробности слегка испарились из его памяти, и теперь все это уже история. Затем записывающая компания произвела у него за спиной кое-какие манипуляции, и Пэт Макгриди, вокалист группы, отправился в суперуспешное сольное плавание, оставив Дэнни (бас-гитара), Рэя (гитара) и Сильвера (ударные) наедине с их до боли тусклыми жизнями в родном Элмсбруке. Податься было некуда, и Сильвер вернулся домой, где и обнаружил, что Дениз уже сменила замок и обратилась к адвокату за разводом.
Но все это случилось тогда, а сегодня вторник, спустя восемь лет и несчетное число ошибок. Сильверу сорок четыре, хотя верится с трудом, он потерял форму и провалился в депрессию — хотя он не уверен, что это можно назвать депрессией, раз есть все причины в ней находиться. Скорее тебе просто тоскливо или одиноко, или ты каждый божий день остро сознаешь, сколько всего уже никогда не вернуть.
А в субботу Сильвер и Джек отправляются подрочить.
— Это обручальное кольцо?
Они гонят по хайвею в кабриолете Джека, BMW десятилетней давности, и тот замечает на пальце Сильвера кольцо. Джек на чем свет стоит честит трек хип-хопа, делая вид, будто понимает слова, Сильвер же рассеянно барабанит пальцами по коленкам. Они ровесники, по сорок четыре, оба известные мастера принимать феноменально неверные решения.
Он забыл снять кольцо. Одному богу известно, сколько он его проносил. На пальце со времен брака осталась вмятинка, и всякий раз, как он надевает кольцо, оно садится на место, словно деталь в паз, и Сильвер напрочь забывает о нем. Расстроенный, он стягивает кольцо и засовывает в карман — пусть бренчит вместе с прочей мелочью.
— Какого хрена, Сильвер? — спрашивает Джек, стараясь перекричать гул автострады, хип-хоп и беспрестанный звон в ушах Сильвера.
Он страдает от шума в ушах, приступы колеблются от средних до сильных. Лечению болезнь не поддается, и, насколько ему известно, никто особо не стремится привлечь к проблеме внимание общественности или профинансировать исследования. Он страдает в полном одиночестве.
— Я просто с ним играл.
— Это твое обручальное?
— А какое еще бывает?
— Не знаю. Подумал, может, ты пошел и купил себе новое.
— Какого черта я вдруг стану покупать обручальное кольцо?
— А с чего тебе носить старое, через десять лет после развода?
— Через семь.
— Прости. Через семь. Признаю ошибку.
Джек расплывается в хитрой улыбочке типа «я знаю тебя лучше, чем ты сам». Той самой, от которой у Сильвера возникает желание воткнуть в глаз Джека указательный палец, завести его за переносицу и высунуть обратно через другой глаз, смастерив таким образом удобную ручку, с помощью которой можно содрать его лицо.
— Что-то не так, Сильвер?
— А что может быть не так? Мне сорок четыре, еду сонанировать в стаканчик ради семьдесяти пяти долларов. Живу жизнью мечты.
Джек ухмыляется:
— Самые легкие деньги в твоей жизни.
Большую часть времени, проведенную с Джеком, он гадает, действительно ли Джек верит в собственный бред или притворяется. Оба — разведенные мужчины среднего возраста, их дружба родилась из общей неустроенности, потому что так уж случилось, что они жили на одном этаже «Версаля». Джек считает, что Сильвер в депрессии, Сильвер считает Джека идиотом, и оба они, в общем, так или иначе правы.
Они держат путь в дополнительный офис Медицинского исследовательского центра «Блечер-Ройял», где зарегистрируются, сдадут анализ крови, а затем интенсивно поработают рукой и безыскусно кончат в лабораторную емкость. Это будет сделано без каких-либо химических лубрикантов — во имя науки — и за семьдесят пять долларов еженедельного вознаграждения.
Они участвуют в испытаниях лекарственного препарата (Джек нашел объявление в интернете), который, как предполагается, сможет без использования гормонов лечить малую подвижность сперматозоидов у мужчин. Возможные побочные эффекты включают резкие перепады настроения, головокружение и, странным образом, ослабление либидо, о чем без тени иронии на двадцатиминутном представлении препарата им сообщил администратор.
Вы предпочтете не знать об этом кабинете — комнатенке, обильно обработанной дезинфицирующими стредствами, о захватанных порножурналах, к которым он не притрагивается, думая о всех тех липких руках, что уже их пролистали. О депрессивном маленьком телевизоре на шаткой подставке ИКЕА и скромной стопке DVD с корешками, помеченными либо Гт (гетеро), либо Гм (гомо). Или о том, как он не садится в кресло, не ставит диск, а просто стоит посреди комнаты, в трусах, повисших у щиколоток, и пытается вызвать в памяти образы девушек, с которыми спал в далекой юности, когда его целиком поглощали глубокий страстный поцелуй, вид обнажившейся груди, полузакрытые глаза распаленной девушки, которая, глядя ему в лицо, жадно тянется к его ширинке.
Но, как всегда, как раз перед тем, как сперма, булькнув, коснется дна стаканчика, как бы он ни сопротивлялся, перед глазами встает Дениз, смотрящая исподлобья с обычным своим презрением, и это лишает момент последних крупиц наслаждения, которые он еще мог доставить.
Последняя капля, холод влажной салфетки и затем — тепло его семени на кончиках пальцев сквозь пластиковые стенки; по ощущению — самое живое из всего, что он вообще способен из себя выдавить.
Глава 2
Джек уже отстрелялся и болтает с девушкой за стойкой в холле. Она явно не его типа — эдакая мышь, с вялой россыпью прыщей на скулах, — но Джек предпочитает подстраховаться. Никогда не знаешь, кто еще нарисуется на горизонте.
Джек — риелтор, с вечно зажатой между пальцев визиткой, которую он неуловимым жестом сует вам в руку, так, что вы и не заметите, как он это проделал. Он имеет уверенный и самодовольный вид человека, который всегда доводит дело до конца, касается ли оно постели или покупки особняка в колониальном стиле. Собственно, он известен тем, что частенько добивается и того, и другого одновременно. Это происходило и когда он был женат, так что брак, конечно, был вопросом времени. Случилась одна пуэрториканская барменша. Как-то раз во время ужина она заявилась к ним домой с проклятиями на испанском языке. Жена гонялась за ним сначала с мясорубкой, а потом с командой адвокатов из юридической конторы ее отца.
