ГЛАВА 1
Невесть откуда на спокойном отрезке шоссе возникла эта придорожная закусочная — о такой обычно мечтают смертельно изголодавшиеся путешественники. Мечтали о ней и двое мужчин.
Точнее не совсем мужчин в привычном смысле этого слова.
Пикап резко затормозил, и Эрл дернулся вперед на своем сиденье. Пиво из банки выплеснулось на колени. Он чертыхнулся, не успев крепко удержать банку в руке, — на штанах растекалась желтоватая лужица.
— Черт побери, Дюк, ты что, так и будешь считать все ямки на дороге?
Дюк пожал плечами и невнятно извинился.
— Ты уж постарайся смотреть получше.
Эрл потянулся к куче пустых банок из-под пива.
— Будь оно проклято, Дюк! Это ж была последняя банка! Придется все-таки надрать тебе задницу! — И он победоносно вскинул руку с полной банкой, словно король Артур, потрясающий своим знаменитым мечом Экскалибуром. — Считай, что тебе повезло! — Он с громким щелчком откупорил драгоценную находку и одним глотком ополовинил содержимое.
Дюк застонал.
— Как у нас обстоят дела с бензином? — поинтересовался Эрл.
— Хватает.
— А точнее — сколько?
— Хватает.
— Черт тебя побери, Дюк, ты что, не можешь нормально ответить?
Дюк высунул голову в окно машины и сплюнул.
— Бензина у нас хватает, Эрл.
Сильно проржавевший серый пикап съехал на обочину пыльного шоссе, более похожего на звериную тропу. Изношенные амортизаторы были бессильны против каменистой, изрытой бесчисленными ямами и колдобинами дороги, и на каждом ухабе мотор взвывал так, будто хотел вылететь вон к чертовой бабушке. Магнитофон в машине не работал — это открытие пассажиры сделали ценой кассеты с песнями Хэнка Уильямса-младшего. Из челюстей кассетоприемника свисали кольца темной магнитофонной ленты — результат неудачной операции по ее спасению. Некоторое время ехали в тишине, прерываемой лишь позвякиванием семидесяти шести пустых жестянок из-под пива. Семьдесят шесть — ровно столько цилиндрических емкостей умещалось на переднем сиденье, прежде чем пространственные ограничения не потребовали их перевода в состояние опустошения и последующего сна.
Автомобиль — не самое обычное средство передвижения для вампира по имени Эрл и оборотня Дюка. Но вампира, которому досталось имя Эрл, и оборотня, которому нравилось отзываться на имя Дюк, оно вполне устраивало. По правде говоря, в отдельных случаях им приходилось довольствоваться куда менее удобным транспортом.
— Тебе известно, что до ближайшей заправки нам мотать еще миль тридцать, если не больше? — Эрл бросил взгляд на расходомер топлива. Стрелка дрожала на отметке «ноль». — Черт! Надо было залить бак на последней стоянке. Я же тебе говорил, помнишь?
Следующие несколько минут он, едва сдерживая раздражение, метал в приятеля недобрые взгляды.
Вампир, как и положено, был худощав, бледен, обладал внушительным носом и несуразной прической. Оборотень, даже в своем нынешнем, человеческом обличье, был огромен и неуклюж. Его чудовищных размеров живот едва умещался между рулем и водительским сиденьем. На голове — копна темно-рыжих волос, которую венчала зеленая кепка-бейсболка, с трудом на эту копну натянутая. Дюку так и не удалось отрастить бороду, однако физиономию густо покрывала неизменная щетина.
Эрл красовался в поношенном комбинезоне, чей возраст явно соответствовал возрасту владельца. (Который, кстати сказать, был гораздо старше, чем выглядел, однако не слишком стар для вампира.) На Дюке — потертые джинсы, кожаная куртка и футболка с надписью «Нет — жирным цыпочкам».
— Кстати, Дюк, надо срочно заменить покрышки.
— Покрышки у нас нормальные.
— Вот эта может лопнуть в любую секунду.
— Не лопнет.
— Какого хрена ты берешься судить о покрышках, мать твою?!
— Я знаю, что она не лопнет.
— Отлично, но если она лопнет, менять колесо будешь ты.
— Договорились.
Дюк не стал уточнять, что у машины в данный момент не осталось запасного колеса.
В пикапе вновь воцарилась тишина. Длилась она примерно полчаса.
Единственная действующая фара пикапа прорезала темноту облачной ночи с ее призрачным лунным светом. Вместо дорожных указателей иногда мелькал заброшенный почтовый ящик или трупик какого-нибудь животного. Наконец вдали показался маяк тускло мерцающей неоновой вывески. Вывеска трехметровой высоты по соседству с бетонным бункером являла собой надпись из четырех слов: «Закусочная Джила. Круглосуточное обслуживание».
Дюк моментально затормозил.
— Я проголодался, — объявил он.
Впрочем, это не помешало Эрлу разразиться проклятиями.
— Мог бы пожрать и раньше, на последней остановке. Я же говорил тебе!
— А мне тогда не хотелось. — Дюк натянул козырек кепки на глаза и отстегнул ремень безопасности. Подвеска пикапа тотчас застонала, а сама машина приподнялась сантиметров на семь.
— Тебе ничто не мешало купить сандвич. В этом весь ты. Никогда не думаешь о будущем. Живешь исключительно настоящим. У тебя реактивное сознание.
Дюк мысленно проклял тот день, когда в руки Эрлу попал потрепанный томик «Дианетики».
Оборотень потянул носом.
— Что еще теперь? — поинтересовался Эрл.
— Ничего. — Дюк наклонил голову. — Хотя, кажется, я что-то здесь учуял.
— Что? Что ты такое тут учуял?
— Зомби.
— Боже, Дюк, да тут на добрую сотню миль вокруг ничего нет. Откуда здесь взяться каким-то зомби, черт побери?
— Вон оттуда.
Дюк указал большим пальцем куда-то через плечо и направился в закусочную. В следующее мгновение, как по сигналу, поднятая пикапом пыль улеглась, и взгляду предстало небольшое кладбище.
— Ух, ты!
Дюк переступил порог.
На неоновой вывеске, нахохлившись, устроился большой черный ворон. Птица наклонила голову и посмотрела на Эрла злобным, черным, как эбеновое дерево, глазом.
— Что ты там увидел?
Он поднял с земли камешек и метнул его в ворона, но промахнулся. Птица даже не шелохнулась. Вздохнув, Эрл вошел в закусочную.
Дюк шагал по потертому линолеуму, и при каждом шаге его поношенные туристические ботинки издавали противный скрип. Шаги Эрла звучали гораздо глуше. Внутри закусочная оказалась неожиданно просторной, что довольно необычно для заведения, расположенного в такой глухомани. Тут были и кабинки, и столы, и табуреты у стойки — в общем, при желании здесь могла бы разместиться целая армия посетителей. Однако в данный момент внутри было пусто. Под потолком монотонно гудели лампы дневного света. Возле дверей туалета висели две дешевенькие картины с изображением пустынного пейзажа. С колонны, поддерживающей потолок, свисали побеги высаженного в горшки папоротника. В углу стоял треснувший керамический горшок для цветов. Однако все эти попытки придать заведению какой-то стиль бездарно провалились. Оно так и осталось пустым, безликим и почти вульгарным в своем желании произвести впечатление.
