Предисловие
Двадцать лет назад я наткнулась на книгу Элизабет Рейнард «Узкая земля». Мифы, легенды и хроники, которые я в ней нашла, послужили причиной появления этой книги. Я также выражаю благодарность за почерпнутые сведения следующим писателям прошлого:
Генри К. Киттриджу за его «Жителей Кейп-Кода»: «Люди и их история» и «Мункусы Кейп-Кода»; Дорис Доан за «Книгу о домах Кейп-Кода» с рисунками Говарда Л. Рича; Фредерику Фримену за «Историю Кейп-Кода»; Виллиаму К. Смиту за его «Историю Чэтхэма».
Глубокая и сердечная признательность Майклу В. Корду, моему редактору, и его помощнику Чаку Адамсу. Как всегда, ребята выше всяких похвал.
Пальма первенства Френку и Ив Метц за потрясающую обложку и оформление книги. Поистине святая Джипси да Сильва из-за ее превосходной корректуры.
Мои благословения Евгении Виник, моему агенту, и Лисл Кейд, моему критику, неоценимым спутникам в путешествии, называемом созданием книги.
Слава Ине Виник за профессиональное руководство в объяснении посттравматического стрессового расстройства. Особая благодарность библиотеке Элриджа, Сэму Пинкусу, доктору Марине Стэджик, группе из береговой охраны Вуда-Хоула, отделу полиции Чэтхэма, окружной прокуратуре Барнстейбла, Рону Эйрусу из «Эйрус Джевелерс». Если я не назвала кого-то, то не обижайтесь на меня.
Снимаю шляпу перед моей дочерью Кэрол Хиггинс Кларк за ее понимание и предложения.
А теперь, дорогие родственники и друзья, если вы помните меня, позвоните мне. Я всегда соглашусь пообедать.
Август, 17
К девяти вечера штормило уже не на шутку. Сильный ветер гнал мощные волны, обрушивающиеся на восточный берег Кейп-Кода.[1]Этот норд-ост не просто ветерок, подумала Менли, закрывая окно в библиотеке. Ей стало не по себе и она попыталась успокоить себя тем, что муж скоро будет дома. Аэропорты Кейпа закрыты, поэтому Адам взял напрокат машину, чтобы уехать из Бостона. Дома полно еды. И свечами она запаслась на случай, если отключат электричество. Хотя если ее опасения оправдаются, страшновато в этом доме будет именно при свечах.
Менли включила радио. Нашла Чэтхэм. Передавали мелодии сороковых годов. Она удивленно приподняла брови, когда оркестр Бенни Гудмана заиграл начало «Помни».
Очень подходящая песня, когда ты живешь в Ремембер-Хаус,[2]мелькнуло у нее. Отбросив соблазн поискать что-нибудь еще, она взяла нож-пилу и стала резать помидоры для салата. Когда Адам звонил, он пожаловался, что не успел поесть. «Но ты не помнишь…», — заливался певец.
Опять стал слышен необычный звук, который появлялся при сильном ветре. Расположенный высоко на крутом берегу над бурлящей водой, дом становился подобием органа под порывами ураганного ветра, и щемящий звук, который он издавал, напоминал голос, зовущий издалека «Ремемммбее, ремемммбее…». Говорили, что своим именем дом обязан этой особенности. Менли поежилась, доставая сельдерей. Скоро здесь будет Адам, напомнила она себе. Пока он будет пить свой стакан вина, она испечет пиццу.
Неожиданно что-то громко стукнуло. Что это? Открылась дверь? Или окно? Что случилось?
Она выключила радио. Ребенок! Плачет? Был ли это плач или просто похожий звук? Менли подбежала к столу, схватила монитор и приложила к уху. Звук затрудненного дыхания и тишина. Ребенок задыхается!
Она бросилась из кухни через прихожую к лестнице. Изящное веерообразное окно над входной дверью отбрасывало серые и красноватые тени на широкие половицы.
Едва касаясь ступеней, Менли взлетела на второй этаж, пробежала по коридору. Через секунду она была у двери в детскую. Из кроватки не доносилось ни звука.
— Ханна, Ханна, — позвала она.
Ханна лежала на животе с вытянутыми ручками, ее тельце было неподвижным. В панике Менли наклонилась, переворачивая и поднимая ребенка. Ее глаза расширились от ужаса.
Фарфоровая голова старинной куклы лежала на ее руке. Раскрашенное лицо уставилось на нее. Менли пыталась закричать, но онемевшие губы не слушались. И тогда голос за спиной прошептал:
— Мне жаль, Менли. Все кончено…
Июль, 15
1
Стойко перенося процедуру дознания, Скотт Ковей пытался объяснить, как все произошло.
Он и Вивиан дремали на стеганом одеяле, расстеленном на палубе. Солнце в туманной дымке и мягкий плеск воды навевали сон.
Скотт приоткрыл один глаз и зевнул.
— Жарко. Хочешь проверить океанское дно?
Вивиан коснулась губами его подбородка.
— Я не в настроении, — лениво пробормотала она.
— А я пойду. — Он решительно вскочил и посмотрел за борт. — Там внизу отлично. Вода как стеклышко.
Было около четырех часов. Они находились где-то в миле от острова Мономой. Влажная дымка окутывала все мерцающим шифоном, но подул легкий бриз.
— Пойду за снаряжением, — сказал Скотт. Он пересек палубу и спустился в маленькую каюту, которая использовалась в качестве кладовки.
Вивиан поднялась, стряхивая дремоту.
— Принеси для меня тоже.
Он обернулся.
— Ты уверена, милая? Я нырну лишь на пару минут. Почему бы тебе просто не подремать?
— Ни в коем случае. — Она бросилась к нему и обвила его шею руками. — Когда в следующем месяце мы поедем на Гавайи, я хочу с тобой исследовать коралловые рифы. Надо попрактиковаться.
Позже он слезно уверял, что не заметил исчезновение других лодок, пока они дремали. Нет, он не включал радио, чтобы послушать прогноз погоды.
Они пробыли под водой минут двадцать, когда налетел шквал. Вода забурлила. Изо всех сил они старались добраться до лодки, которая стояла на якоре. Как только они вынырнули на поверхность, их накрыла пятифутовая волна. Вивиан исчезла. Он искал и искал, ныряя снова и снова, пока не кончился воздух в баллоне. Остальное они знали. Зов о помощи получили в береговой охране, когда быстро надвигающийся шторм был в самом разгаре.
— Моя жена пропала! — кричал Скотт Ковей. — Моя жена пропала!
Июль, 28
2
Элейн Аткинс сидела напротив Адама Николса в «Чиллигсворте». В этот ресторан в Бустере Элейн приводила всех важных клиентов своей фирмы по продаже недвижимости. Сейчас, в разгар сезона на Кейпе, все столики были заняты.
