Николай Воронин
АНДРЕЙ БОГОЛЮБСКИЙ
*
Составитель серии Владислав Петров
В оформлении обложки использован эскиз
Виктора Васнецова к росписи Владимирского собора в Киеве.
1885–1896 годы
Иллюстрации Ирины Тибиловой
© ООО «Издательство «Ломоносовъ», 2022
Написание книги «Андрей Боголюбский» Н. Н. Воронин окончил в 1946 году, и, как это было заведено в то время, началось ее длительное путешествие по многочисленным рецензентам. Основные замечания касались позиции автора в оценке роли религии и церкви в развитии общественных процессов в эпоху Андрея Боголюбского. Высказывались даже обвинения в «поповщине». С рядом замечаний, не нарушающих фундаментальных позиций автора, Николай Николаевич соглашался. Согласования длились до 1948 года. Но после очередного категорического требования внести изменения в текст книги, которые для автора были неприемлемы, было принято решение отказаться от издания книги, и уже готовый набор был рассыпан.
В результате одна из главных и любимых книг Н. Н. Воронина не увидела свет при жизни автора. Но подержать в руках напечатанную книгу «Андрей Боголюбский» Николаю Николаевичу все же удалось. Перед тем как рассыпать набор, с него был сделан оттиск. Переплетенный в темно-бордовый коленкор с золотым тиснением «Андрей Боголюбский» на обложке, он долгие годы стоял среди книг его библиотеки.
Предлагаемая читателю книга является публикацией текста того единственного оттиска «Андрея Боголюбского», в котором отсутствуют неприемлемые для автора правки, предлагавшиеся рецензентами, а по сути — цензорами.
Н. Н. Воронин (младший)
От автора
Биографии крупных исторических деятелей всегда являются живой частью истории их народа. Они поднимаются над головами предков и потомков потому, что корни их трудов уходят в прошлое, а плоды пожинают не только современники, но и люди последующих лет, а иногда и столетий.
Точно так же и биографию князя Андрея Юрьевича Боголюбского нельзя ограничить хронологическими рамками его жизни. Чтобы понять значение его дел, необходимо знать почву, на которой он строил, прошлые судьбы Владимирской земли и деятельность его ближайших предшественников: деда — Владимира Мономаха и отца — Юрия Долгорукого. Дело, начатое Андреем, его смелые культурно-политические начинания не оборвались с его смертью от рук убийц. Напротив, они были продолжены его братом Всеволодом III и племянником Юрием Всеволодовичем, которые развивали и видоизменяли установленные Андреем порядки вплоть до монгольского нашествия. Таким образом, князь Андрей предстает перед нами как центральная фигура более чем столетия исторической жизни русского северо-востока и Руси в целом: он стоит на глубокой почве прошлого, его дела принимают потомки, неся их сквозь историю своего народа вплоть до создания русского национального государства. Эти общие соображения определяют рамки и конструкцию нашей книжки.
Материалом для нее послужил не только обычный состав фактов письменных источников: они очень скудны, еще менее полны и всегда пристрастны. Андрей был так ярок и горяч, что ни современники, ни потомки не могли остаться равнодушными: образ Андрея либо облечен сиянием святости, либо является предметом злобной иронии врагов. Настоящий, живой человек скрывается в игре этих контрастов. Раскрытию образа Андрея помогают и другие памятники: произведения архитектуры и искусства, памятники материальной культуры, древние следы современной Андрею жизни в городах, где он жил или бывал: Суздале, Владимире, Боголюбове. Все эти памятники были предметом пристального исследования как автора этих строк, так и его товарищей по теме. Поэтому в тексте встречаются отдельные выводы из предшествующих работ автора или изложение уже известных читателю мыслей.
Обращая свою книгу к читателю, знакомому с отечественной историей, автор считал излишним давать здесь общую характеристику феодального строя, его хозяйственных основ и классовой структуры, борьбы крепостного крестьянства и городских ремесленников с феодалами. Книга посвящена более узкой, конкретной теме — деятельности крупнейшей исторической фигуры XII века, «владимирского самовластна» князя Андрея Юрьевича, и судьбе его культурно-политического наследства. Едва ли при этом нужно напоминать читателю, что вся история его жизни, как и его преемников, развертывается в условиях жестокой и грубой феодальной действительности и что сам Андрей — сын своего времени, полного кровавых насилий и непрерывной борьбы. В его фигуре для нас интересны и дороги не те общие черты, которыми он был похож на многих из своих собратьев, а те стороны его личности, которые отличали его как передового политического деятеля, противоречили феодальной косности и вели к борьбе с ней за объединение русских сил.
Наконец, последнее. Эпоха XII–XIII веков, как и все восемь столетий истории Древней Руси, проходит под знаком господства религии как главной формы идеологии: «Это верховное господство богословия во всех областях умственной деятельности, — замечает Ф. Энгельс, — было в то же время необходимым следствием того, что церковь являлась наивысшим обобщением и санкцией существующего феодального строя». В политической деятельности Боголюбского церковный вопрос занимал особенно значительное место: борясь с силами феодального распада, поднимая руководящее значение сильной княжеской власти, усиливая политическую роль своей северной земли и ее столицы — Владимира, опираясь на прогрессивные слои своих «молодых» городов, Андрей поставил на службу своему делу и крупнейшую идеологическую силу своего времени — церковь. Владимиру готовилась роль общерусской церковной столицы; с этой целью спешно создавались новые религиозные мифы и святыни, организовывались чудеса, освящавшие дела Андрея, составлялись новые церковно-литературные произведения. Их рассмотрению в нашей книге уделено большое место. «Если во всех этих преданиях и есть что-нибудь достойное нашего внимания, — писал Н. А. Добролюбов о религиозных мифах и народной поэзии, — то именно те части их, в которых отразилась живая действительность. Самые заблуждения, какие мы в них находим, интересны для нас потому, что некогда они не были заблуждениями, некогда целые народы верили им и по ним располагали жизнь свою… Там видна жизнь своего времени и рисуется мир души человеческой с теми особенностями, какие производит в нем жизнь народа в известную эпоху…» Отбрасывая церковно-религиозную шелуху, облекающую эти произведения плотным покровом, мы находим в них золотые зерна исторической действительности, видим крепнущие мысли о национальном единении русского народа, об исторической правоте союза «князь, город, люди», вступившего в обреченную тогда, в условиях XII века, на неудачу борьбу с феодальным хаосом на Руси.
I. Родина
